Оторвался от спасительной наковальни и, шатаясь, добрёл до кожаного мешка. Присел на корточки, чтобы рассмотреть его внимательнее. Заплатка из грубой свиной кожи была на месте — приклеена добротно, без щелей. Но тут меня словно громом поразило — костный клей должен сохнуть часами, а то и целые сутки, чтобы набрать прочность.

Осторожно пощупал шов. Кожа сидела плотно, но я понимал: если сейчас начать качать, давление просто оторвёт её к чёртовой матери.

«Ладно,» — решил. — «Не судьба». Разведу обычный, слабый огонь, просто чтобы подпитаться.

Сквозь пелену, застилавшую глаза, двигался почти на автомате — руки сами, по памяти, нашли щепки и трут. Развёл в очаге небольшой костерок, затем опёрся о край горна, склонился как можно ниже к пламени и начал вдыхать.

В этот момент пришло неприятное понимание — я нуждался в «Огненной Ци» почти так же, как человек в еде и воде.

Тёплая «пыльца» проникала в лёгкие и оседала во внутреннем котле. Уже через тридцать секунд такого дыхания стало легче — туман в голове рассеивался, а дрожь в руках утихала. Вновь почувствовал контроль над телом и разумом.

Стоял так, пока последние угольки не начали гаснуть, затем выпрямился, разминая затёкшую шею. Теперь, с ясной головой, вновь подошёл к мехам и осмотрел заплатку.

Гуннар не просто прилепил её — мужик аккуратно зачистил края дыры. Промазал клеем не только саму заплату, но и кожу вокруг. И даже вбил по периметру несколько маленьких гвоздиков, чтобы та не отходила при высыхании — работа не «на отвали», а добротная и качественная.

Теперь нужно понять, что делать дальше. Старика не было. Идти к нему домой? А что потом? Ощущал себя в тупике.

Вспомнив про свои слитки, ощутил укол жгучей досады. Неужели я их больше не увижу? Тут же мысленно осёк себя — хватит, там погибли люди, а это куда важнее кусков металла. Но как бы себя ни успокаивал, горечь не отпускала, ведь вложил в добычу этой стали слишком много сил, и желание выковать из неё нечто добротное было слишком велико. Может, ещё не всё потеряно?

Ладно, будем работать с тем, что есть.

Впереди — создание деталей для новых мехов, но стоял главный вопрос: могу ли я начать сам? Или нужно ждать Гуннара? Чувствовал себя так, будто оказался на чужой кухне — вроде и знаешь, как готовить, но не понимаешь, можно ли трогать продукты. Слова Йорна ударили в мозг: «Кузница-то не твоя.»

Тяжело вздохнул. Как же хотелось, чтобы была моя! Я бы позвал Тарка в помощники, разжёг бы горн и начал работать прямо сейчас, если б не заплатка…

Взгляд упал на отсортированный металл в углу. Мысленно пробежался по чертежу, который держал в голове, итак, что нужно?

Во-первых — ось для маховика — идеально ровная, способная выдержать огромные нагрузки. Во-вторых — шатуны и рычаги, соединяющие маховик с мехами — детали должны быть прочными, но лёгкими. В-третьих — крепёжные скобы, болты и втулки — мелочь, но от её качества зависит надёжность всей конструкции.

Подошёл к своему импровизированному складу и начал подбирать материал. Так, на ось… вот этот толстый, ржавый ломик от старой телеги — мягкий, но массивный. Если его хорошо проковать и уплотнить, он выдержит. На рычаги… вот эти полосы от рессор — сталь, упругая и прочная — идеально. На скобы и болты пойдёт разная мелочь — старые подковы, обрезки прутков.

Пока перебирал этот ржавый хлам, в голове родилась шальная мысль: я ведь теперь могу управлять «Огненной Ци», а что, если самому вливать её в металл? По сути, создавать ту самую «духовную примесь» собственными силами, без редкой руды?

И тут вспомнил про тот навык, который Система дала ещё в шахте: «Вливание Духа: Закалка», я ведь ещё ни разу им не пользовался.

Мысленно обратился к Системе, концентрируясь на названии навыка: «Инструкции».

Перед глазами тут же вспыхнуло текстовое окно.

[Навык: Вливание Духа: Закалка (Начальный уровень)]

[Описание: Позволяет вливать «Огненную Ци» в металл на этапе его остывания (после ковки или во время закалки) для изменения и улучшения его внутренней структуры.]

[Текущая возможность (Уровень 1): «Уплотнение Структуры»]

[Эффект: Значительно повышает плотность и однородность металла, убирая микропустоты и вытесняя шлаковые включения. Увеличивает прочность на излом и сопротивляемость к усталости.]

[Процесс: Сконцентрируйтесь на остывающем (тёмно-красном) металле. Используя «Дыхание Жизни», выдохните медленный, ровный поток Ци, мысленно «вдавливая» его в заготовку.]

[Затраты энергии: Высокие.]

[Риск: При неравномерном вливании или потере контроля возможна деформация заготовки или появление внутренних напряжений, ведущих к трещинам.]

Именно то, что нужно. Можно взять обычное кричное железо, и силой воли превратить его в гораздо более прочное.

В этот момент со стороны двери послышались тяжёлые шаги. Дверь распахнулась, и на пороге появился Гуннар. Старик был умыт, и его мокрая борода была даже расчёсана. Выглядел гораздо бодрее, чем полчаса назад. Мужчина остановился на пороге и спокойно посмотрел на меня.

— Чем занят, щегол? — спросил кузнец, непривычно бодрым голосом.

Поднялся, вытирая руки о штанину.

— Прикидываю, из чего делать детали для мехов.

Мужик медленно кивнул, входя в кузню.

— Чего Йорн?.. — спросил тот нарочито небрежно, но я уловил напряжение.

— Шкуру дал, — ответил, и голос на последнем слоге предательски другнул.

Гуннар, кажется, заметил, остановился и посмотрел на меня в упор.

— Не говорил ничего? — спросил просто, но с вызовом.

Сказать правду и ударить по едва заживающей гордости или солгать и поберечь его? Кто знает, что творится в голове верзилы, вдруг тот снова замкнётся, и весь хрупкий прогресс пойдёт прахом? Мысли застряли в горле.

Старик тяжело выдохнул.

— Ну?

Правда сама собой пробивалась наружу.

— Сказал, что было бы справедливо, если бы вы сами зашли.

Мужик опустил взгляд в пол, плечи на мгновение поникли. Видел, как кузнец борется с собой.

— Зайду, — наконец прохрипел он, с видимым трудом. — Поговорю с ним завтра утром.

Сказал, словно давая клятву самому себе.

— Так ведь они ушли, — тихо сказал я. — Вы не слыхали про караван?

— Караван? — поднял удивлённый взгляд.

— Из шахты. Твари на него напали. Охотники пошли на зачистку, а затем отправятся объединять всех воинов Предела. Йорна завтра не будет,