Глава 29

Когда вокруг, наконец, воцаряется тишина, устало потягиваюсь и решаю спуститься. В главном зале на полу и креслах играют солнечные зайчики. В лавке чисто и уютно, если не считать распахнутой двери и валяющегося на улице дерева, которое притащил дракон.

— И что мне теперь с ним делать? — задаюсь вопросом вслух.

— Утро доброе, хозяйка! — слышу незнакомый голос с улицы и выглядываю, чтобы проверить кто же это ко мне заявился.

Прямиком к лавке идёт коренастый средних лет мужичок с набором инструментов в деревянном ящике с ручкой.

— Доброе. А вы кто? — отвечаю на приветствие.

— Плотник я. Грей сказал, вам тут помощь нужна с окном да дверью. Вот я и пришёл подсобить, — уточняет деревенский, подходя вплотную к зданию. — С чего начать?

Умом понимаю, что человек пришёл чинить, но взгляд снова цепляется за оставленный ствол сухого дерева прямо перед лавкой.

— Мне бы дров для печи, — говорю, замечая в ящике мастера топор и пилу.

— Можно и дров. Как скажешь, хозяйка, — подмигивает мне мужчина.

— Ой, а чем мне расплатиться-то. У меня ж ничего нет, — спохватываюсь, понимая, что за работу потребуется вознаграждение.

— А сластей мне своих дашь опосля. Я детишек угощу. Уж больно мне они понравились, — плотник подходит к огромному стволу и деловито потирает руки.

— Это запросто, — улыбаюсь и довольная бегу на кухню.

Наливаю из-под крана воды, бросаю в кувшин пару листиков той самой лимонной травы, которую раздобыл Якуб, хватаю полотенце. Но прежде чем отправиться обратно и предложить водички своему новому помощнику, замечаю, что блюда с блинами, которые я напекла ночью, на прежнем месте нет. Оно стоит на столе пустое и вымытое до блеска.

«Неужели Ардэн постарался?» — думаю, но тут же отмахиваюсь от мысли. Не могу представить себе этого грубияна, стоящего у мойки.

— Вот, пожалуйста, — оставляю поднос с кувшином воды, стаканом и полотенцем на пеньке, который соорудил плотник, удостаиваясь благодарного кивка.

Мужчина уже приступил к работе и во всю машет топором, засучив рукава. На траве лежит несколько мелких поленьев.

— Тебе же на растопку надо, бери, а остальное уж как закончу, — указывает на них и продолжает своё нехитрое дело.

Упрашивать меня не нужно, мне ещё тулумбочки готовить. Печь растапливаю быстро, огонь будто сам занимается от пары искр с огнива. Оглядываю имеющиеся у меня продукты и быстренько соображаю, что можно сварганить.

Мука, яйца, мёд, в шкафу нашлась жестянка с содой и, конечно, сахар.

На тулумбы уходит около получаса, а затем я принимаюсь за наипростейший кекс. Смешиваю муку, соду и соль. Для того чтобы погасить соду, беру всё те же листики Якуба и выжимаю из них немного кислого сока. Масса пенится, давая понять, что реакция прошла. Добавляю сахар, яйца и усердно смешиваю все ингредиенты. Вливаю растопленное масло и мешаю, пока не получу однородную массу. Выходит жидковато, поэтому добавляю немного муки и добиваюсь нужной консистенции.

Дальше всё просто. Припудрить форму мукой, вылить в неё массу и в печь. Изюминка рецепта — это перетёртый сахар, который в итоге нужно покрыть кекс. Его приходится измельчать в ступке с одним листочком лимонной травы.

«Эдак у её надолго не хватит. Надо у Якуба ещё попросить», — думаю, и он запрыгивает на столешницу, словно мысли мои прочёл.

— Так и знал, что всю изведёшь, — качает головой, глядя на то, как я намазываю светло-зелёную сахарную пасту на готовый чуть остывший кекс.

Крыса втягивает носом воздух и издаёт довольное мурчание. Как кот, ей-Богу.

— Хорошо хоть с умом использовала. Знаешь, как трудно её найти? Она же в той части леса растёт, где ходить не то что вечером, даже днём небезопасно, — мохнатый вздрагивает и прикрывает свой зубастый ротик когтистой лапкой.

— Ну-ка-ну-ка, а вот с этого момента поподробнее. Что там такого творится в чаще, что ты постоянно меня предостерегаешь? — заканчиваю намазывать кекс, укладываю на красивое блюдо и нарезаю на порционные кусочки.

Вздрагиваю, потому что внезапно из зала доносится стук молотка. Стало быть, плотник закончил с дровами и принялся наконец за починку окна и двери.

— Помнишь, про тьму тебе говорил? — спрашивает Якуб, подбегая поближе.

Мастер так шумит, что нас при всём желании никто не услышит, но крыс встаёт на задние лапки и манит меня пальцем, чтобы нагнулась.

— Магия — это тёмная материя. Применяя её, ты идёшь на риск. Если не нейтрализовать тьму, можно потерять себя, — шепчет он.

— Это ты мне уже говорил, — буркаю недовольно.

— Да, но не говорил, во что можно превратиться.

— Твоя правда, не упомянул как-то. Может пора уже рассказать? — упёрла руки в бока и зыркнула так, что самой страшно стало.

— Как увидишь одного, поймёшь, о чём я. Но лучше бы тебе никогда с такими не встречаться. Опасно для жизни, знаешь ли, — погрозил мне пальцем.

— Поняла. И что же они в местных лесах водятся эти твои тёмные создания? — уточняю уже шёпотом.

— А вот думай что хочешь, но в чашу всё же ходи пореже. Принесу я тебе ещё этой травки, так и быть. Но только к вечеру, далеко бежать очень, — закатывает глаза усатый и уносится прочь, оставляя меня одну.

Ну как одну, с плотником, который, кажется, уже заканчивает работу, так как пилой он больше не орудует и только изредка постукивает молотком.

Беру тарелку, укладываю на неё тулумбочки в ряд, располагаю её на большой тканевой салфетке, собирая её края и завязывая, как мешочек. До дома точно донесёт.

— Ну, принимай работу, хозяйка, — слышу, стоит мне выйти в зал.

Оконная рама новая, стёкла на месте, дверь тоже починена, ни следа снаружи, ни царапинки.

— Я частично древесину с того самого ствола взял. Так что дров получилось не так много, но на пару дней точно хватит, — отчитывается плотник, а у самого глаза блестят при виде кулёчка с угощением.

— Спасибо огромное. Теперь не стыдно и клиентов пригласить, — передала ему тулумбы.

Дольше чем нужно мужчина не задержался. Сделал дело — гуляй смело, как говорится.

Я же вернулась на кухню к печи. Сварганила ещё пару кексов, только с белым глясе и разложила их по красивым стеклянным подносам.

«Нужно придумать что-то ещё. Не одними же кексами торговать. Может… торт?» — размышляю, разглядывая результат своих усилий.

На блестящей посуде красуются несколько аппетитнейших кексов, нарезанный аккуратными кусочками. И конечно же, больше всех взгляд притягивает тот самый… зелёный. У него и аромат ярче, и на вид он симпатичнее остальных.