Элисса заколебалась. Её эти тонкости очень волновали.

— Я лучше постою…

— Чепуха! — благодушно откликнулся я. — Не обижай меня отказом.

В конечном счёте она повиновалась, пристроившись на краю кресла. Ей некуда было деваться. Она не стала бы оскорблять человека, способного жестом нашинковать обидчика на мелкие куски.

Никто не осмелился возмутиться открыто.

Дрессировка продолжалась.

— Перед тем как мы начнём, прошу запомнить. Я впечатлительный донельзя. Сделаете то, что порадует меня, и моей благодарности не будет границ. Сделаете то, что расстроит меня, и я сильно огорчусь. А когда я огорчён, то, бывает, поступаю опрометчиво — люблю рубить сплеча и разбираться потом. Я жду от вас не порядочности, но честности. Говорите без утайки обо всём, что меня интересует, не приукрашивая и не замалчивая, выполняйте то, что я скажу, и мы непременно победим. Иначе нас ждёт смерть. Сбежать не получится, договориться тоже. Алоплащники убьют любого с отметинами Морфопатии, с чём бы он ни пришёл к ним; а если они не преуспеют, то предателями займусь я. Надеюсь, все всё поняли? Кивните, если да.

Дождавшись хмурых кивков, я хлопнул в ладоши.

— Тогда приступим!

Я выслушал доклады главарей о контролируемых ими территориях. Больше всего меня волновало, сколько людей они могут выставить для организации обороны.

Услышанное не удивило, скорее расстроило. Я не рассчитывал сразу собрать из местных крепкую армию, но почти никто из больных не владел даром — в лучшем случае один из пятидесяти. Среди этих счастливчиков преобладали способности вроде слабого Телекинеза Нейфилы. С другой стороны, практически все одарённые вступали в банды, так что их хотя бы не нужно было разыскивать.

Чего я только не выслушал от стремившихся выслужиться вожаков насчёт мирных жителей! Самым осмысленным было предложение собрать их, как стадо овец, и погнать на ряды рыцарей в качестве живого щита — мол, когда сожгут бесполезное мясо, выдохнутся и не сумеют дать отпор элитным отрядам разбойников.

— Неужели ты сам не видишь, что это неэффективно? — вздохнул я, выслушав придурка, который высказал идею, и успокоив Нейфилу, которая настаивала на его немедленной казни. — Во-первых, уйдут часы просто на то, чтобы согнать их и не дать разбежаться до прихода Ордена. Во-вторых, даже если мы пошлём их вперёд, после первых огненных ударов они повернут назад и в панике сметут нас. Бой погрузится в хаос, которым не преминут воспользоваться тренированные алоплащники. Нет, так действовать нельзя. Поручите всем, кто способен защищаться, сделать пращи и возвести баррикады на улицах. Кроме того, пусть люди займут позиции на вторых этажах домов. Когда рыцари пойдут мимо, их забросают камнями, утварью — да хоть крупными булыжниками из мостовой! Ещё неплохо бы поставить кипятиться масло. После пары опрокинутых котлов алоплащники трижды подумают, прежде чем двигаться дальше. И да, возможно, рыцари подожгут трущобы. Вряд ли, ведь есть риск, что огонь перекинется на остальной город, но кто этих фанатиков знает? Нужно приготовиться и к такому повороту событий.

Отчасти бандитов можно было понять. Они привыкли к совсем иным сражениям — к стычкам в подворотнях, которые обходились малой кровью, ведь улицы давным-давно были поделены. Куда чаще им случалось избивать обывателей, просрочивших плату за мнимый долг. После этой возни выступить против обученной армии, готовой сжечь всё на своём пути, было нелегко.

Принесли карту моровых трущоб. Изучая её, я расспрашивал собравшихся об особенностях того или иного района и в зависимости от ответов рассылал приказы. Размещение основных отрядов и резервов, обустройство ловушек, система баррикад, склады припасов на случае, если борьба затянется, — я старался предусмотреть всё.

С поручениями отправлялись помощники главарей. Самих лидеров выпускать из-под своего контроля я не желал. Они вполне могли забиться в какую-нибудь дыру в нелепой надежде переждать бурю — или помчаться договариваться с алоплащниками.

Я ждал посланцев от умеренной фракции, чтобы те лишили вожаков иллюзий касательно намерений Ордена.

Они явились позднее, чем я рассчитывал. Миновал полдень, когда в дверь осторожно постучался громила-охранник, чтобы с вежливой предупредительностью, не сочетавшейся с разбойничьей рожей, сообщить, что возле особняка ожидают два рыцаря.

Я распорядился впустить их — и ни капли не удивился, когда в гостиную вошли старые знакомые, Рико и мастер Апман. Оба были осунувшиеся, взъерошенные и растерянные, словно студенты, которые не спали всю ночь перед экзаменом, а утром их ошарашили известием, что они перепутали сдаваемый предмет.

Заметив меня, по-хозяйски развалившегося на диване, алоплащники застыли как вкопанные. Их можно было понять. Вокруг суетились угодливые мордовороты, буквально заглядывающие мне в рот, а сам я как ни в чём ни бывало отдавал им распоряжения.

— А вот и вы! — приветствовал я вошедших, махнув в сторону свободных кресел. — Присаживайтесь, не стесняйтесь!

— Каттай?.. — выдохнула Рико. — Что здесь происходит?..

— Я помогаю новым друзьям организовать оборону от скорой атаки вашего Ордена. Они признали меня главнокомандующим. Не так ли? — Последнюю фразу я произнёс с нажимом, обращаясь к бандитам.

Те синхронно закивали.

Рико прищурилась, изучая собравшихся, но потом встряхнула головой и сказала:

— Я знала, что ты человек многих достоинств, но и не подозревала, насколько ты опытен! В жизни не представила бы, что можно так быстро завоевать уважение всех руководителей особых кварталов.

Она села рядом с Элиссой, на миг улыбнувшись ей. Та ответила на улыбку.

Похоже, они знакомы — и в хороших отношениях.

В отличие от Рико, Апмана моё объяснение не удовлетворило, однако он не стал задавать лишних вопросов; ограничился подозрительным взглядом и выбором места как можно дальше от меня.

— Ты упомянул о вторжении. Выходит, вам уже известно? Кто-то напал на моего брата. Белаф рвёт и мечет. Утром он потребовал созвать Совет Лордов. Прямо сейчас идёт совещание, на котором он пытается убедить остальных лордов-рыцарей, что проблему особых кварталов пора решить раз и навсегда.

— Ты пришла сюда, хотя пострадал твой брат? — заметил я. — Неужели в тебе нет желания отомстить?

Элисса при упоминании об этом подскочила, будто ужаленная, и с ужасом посмотрела сначала на меня, а затем на Рико.

— Рег всегда стремился получить признание отца, —сказала та. — Я рада, что он выжил, однако сомневаюсь, что на него напали без причины. Он никогда раньше не посещал особых кварталов и мог… перейти границу. Особенно если подумал, что именно этого от него ожидают — дерзости, наглости, пренебрежения к больным. В глубине души Рег хороший, но жажда похвалы не довела его до добра. Я пыталась объяснить ему, что идти по стопам отца не лучшая затея, но… не получилось.

— Выходит, Совет Лордов может наложить вето на идею Белафа? — вставил Панфил.

Я обжёг его недовольным взглядом, и старик отшатнулся, как от удара хлыстом.

— Разве я разрешал говорить?..

— Прошу прощения, господин Каттай.

Оба алоплащника с изумлением воззрились на меня. Я хохотнул:

— Не берите в голову. Он задал правильный вопрос. Просто забыл, что от имени трущоб пока говорю лишь я.

— Скорее всего, лорд-рыцарь получит разрешение действовать от своего имени. Официально Совет не даст своего согласия, но выпустит декрет, который дозволит желающим заняться возвращением порядка в особые кварталы. Этим воспользуются отряды самого Белафа и его приверженцев среди лордов-рыцарей, которые объявят, что больные взбунтовались с намерением захватить Цитадель.

— Как много людей поддерживают Белафа?

— Ещё трое, — ответила Рико. — Такие же безумцы, как и отец, только и выжидающие повода сжечь здесь всё дотла.

— Даже если местные обитатели не будут оказывать сопротивления, пока солдаты наводят порядок? — уточнил я.

— Это облегчит им задачу, — сказал Апман. — Доктрина радикалов гласит, что все зараженные, безоружные или нет, подлежат очищению в огне.