Гоб напоследок подцепил сразу два кусочка и хихикнул, исчезая в тени. Не видать мне видно покоя с этим прожорливым засранцем. Я приступил к еде с большим аппетитом. Пять кусков сала оставил мне Гоб, а под другим колпаком я обнаружил омлет с гренками и овощной салат. Смёл я всё за минуту, а потом заметил и кувшин. Понюхал — квас, ржаной. Выпивая два стакана, я понял, что в меня больше ничего не поместится. Я сыт и доволен как слон.

Да и в целом по самочувствию я был бодрым, как никогда. Сон только на пользу пошёл. Теперь можно и горы сворачивать и подвиги совершать великие.

Но пока есть время, нужно отправить заявку на обучение в Академию. Я вовремя вспомнил, что осталось два дня. Завтра я поеду покорять очередную башню, будет не до этого. Поэтому лучше это сделать прямо сейчас.

Зашёл я через ноутбук на нужный сайт Министерства магического образования. Несколько филиалов ещё вели набор. Владивосток, откуда пришло приглашение, которое я увидел на столе у отца Владимира. А ещё Оренбург, Мурманск и Краснодар.

Сравнив цены, я понял, что они одинаковы. Но хочется именно поближе к морю.

Мурманск — портовый город, но Баренцево море точно не то, куда хочется отправиться. Мне нужно в то место, где более тёплый климат. Нахрен эти морозы, метели и дубак под сорок градусов, от которого плевки замерзают на лету. Я уже пожил в своём мире в Ревендале. Мне хватило. И судя по годовым прогнозам погоды от магов-синоптиков, здесь нечто похожее.

Я выбрал Краснодарскую Академию. Отправил заявку, обращая внимание на Гоба, который вылизывал тарелку, на которой ещё недавно находилось сало.

— Всё, Гобби, скоро мы отправимся в Краснодар, — торжественно объявил я.

— Краснода-а-ар, белогрибые лошадки-и-и-и

Краснода-а-ар, черепа взрывают всмятку-у-у-у, — запел Гоб, выскакивая в центр комнаты и приплясывая, высунув язык.

— Лучше не напоминай, — вздохнул я, пытаясь выкинуть из головы страшную картину из прошлой жизни. — И не Краснодар то был, а Краснобай.

В Краснобае — как прозвали местные древнюю пещеру за таинственные красные отблески в глубине — мы нарвались на странных существ. Они реально были похожи на коней. Мало того, усыпаны странными белыми грибами, похожими на ядовитые рохлянки. Причём швырялись грибовые кони спорами аки бешеные. От этой гадости несколько товарищей начали чихать. Настолько сильно, что черепа их в итоге разрывались на куски.

Хорошо, что у меня был артефактный плащ, который формировал маску на лице. Да и остальные тоже успели вовремя защититься. Лишь у пятерых не оказалось защиты органов дыхания. Вот они скоропостижно и отошли на тот свет.

Сколько мы тех тварей порубили, не счесть. А затем прошли это адово место насквозь, нападая с тыла на враждебное племя орков. Напали внезапно, разбили врагов в пух и прах. Но те жуткие смерти в пещере до сих пор вызывали у меня холодок в груди.

Гоб плясал как заведённый, а я швырнул в него тапком, попадая по макушке.

— Хватит уже паясничать, угомонись, — предупредил я. — А то я могу и отменить заказ по тушёнке.

Гоб сразу же затих, обиженно надул губы и нырнул в тень.

У меня ещё есть две с половиной недели. За это время я должен разобраться с бандосами окончательно, наладить дела в Журавле, господиннице и охранном агентстве Шиши «Защитник», под таким названием оформили нашу организацию. Ну и башню я пройду завтра.

Ко мне зашёл мрачный Никифорыч. Он покосился на пустые блюда на столе.

— Катюха сказала, чобы я прибралси за тобой, — проворчал он. — А самому ножками не судьба причапать? Ох, молодёш-шь, тож мне…

— Ты присядь, старый, — подвинул я стул к своему рабочему креслу. — Разговор есть.

— Ты нотацию читать собралси? — иронично прищурился старый хрыч.

— Тебе уже поздно что-то читать, — заметил я. — Не боись, ругать не буду.

— Только бы попробовал, ага… ругать, ха-ха! — заскрипел дед, но присел на стул и уставился на меня. — Чаво надо? Говори ужо.

— Ты знаешь, чаво, — пристально посмотрел я на старика.

— А вот и не знаю, — насупился Никифорыч.

— Ты пошто бухаешь, как невменяемый? — с ходу я наехал на него. Но по-другому ведь он не понимает.

— А эт мои дела. Ты в мою душу не залазь, — огрызнулся старик.

— Я могу совет дать, подсказать, — предположил я.

— Ха, сопля осьмнадцать лет от роду мне, доживающему век, может советом подсобить! Ха-ха! Не смеши мои седые… — в конце Никифорыч осёкся, решил, что уж достаточно наговорил.

То ли его смутил мой холодный взгляд, то ли хрен знает откуда взявшийся меч с белёсыми узорами на клинке. Об это оружие я и облокотился, продолжая смотреть на старика.

— Ну ладно, не сопля… я погорячилси мальца, — признался старикан, доставая табакерку из-за пазухи.

— Не выношу запах табака, — предупредил я.

— Ну а чо ты старому голову морочишь⁈ — вспыхнул Никифорыч, пряча коробочку в карман. — Да! Тамарка меня отшила! Я ей хотел приятно сделать! На озеро Гладское сводить!

Я не выдержал и прыснул со смеху. Достаточно я пожил в Хабе, чтобы знать это место. Ну старый даёт жару! Теперь всё встало на свои места.

— Да не ржи ты как конина! Скажи хоть, чо не так! — воскликнул Никифорыч.

— Ты хоть знаешь, что Гладское только называют озером? — вытер я слёзы, вызванные смехом.

— Я слышал, что туда экскурсии проводят, да и место лечебное, говорят, — пробурчал старик.

— На нефтяное болото много желающих посмотреть, а искупаться в этой чёрной жиже полно чудаков, — сдерживая смех, выдавил я. — Как раз самое то для Тамары Павловны.

— Так эт чаво? Получается, я оскорбил её? — схватился за голову Никифорыч. — Вот дурень!

— Ты прям в точку попал, — оценил я его высказывание.

— Ты слова то выбирай, — сжал худощавый кулак старикан. — Я не дурень.

— Так ведь ты сам только что это сказал, — хмыкнул я.

— Ладно, не трону я тебя. Живи ужо, — выставил указательный палец Никифорыч, косясь на мой меч. А затем так же быстро убрал руку. — Но издеваться негоже над старыми людьми.

— Считай, что я пошутил, — улыбнулся я. — Ты лучше думай, как теперь извиняться будешь. Цветочки прикупи и вон… лучше в парке погуляйте.

— Да чавой мне твой парк⁈ Парк… тоже нашёл забаву, — отмахнулся старик. — Удивить её хочу. Баба она с изыском. В театру чоль сводить?

— Ага, на страусиное озеро. Где полуголые старики танцуют, — рассмеялся я, вспоминая об афише, которая попалась мне на глаза.

— Да ну тя! — Никифорыч вскочил со стула, невзначай опрокинув его, и кинулся к двери. — Сам разберусь,