— Это, кстати, не проблема, — возразил Сертарио. — Ты уже умеешь контролировать Силу, поэтому некоторым безобидным трюкам я могу научить тебя хоть здесь. Смотри.

Я с ужасом увидела, как он толкнул со стола пустой стакан, и уже приготовилась услышать звон бьющегося стекла, однако его не последовало. Вместо того чтобы мирно лежать на полу грудой осколков, посудина, вопреки закону тяготения, повисла в воздухе на уровне стола, чуть подрагивая и слегка меняя местоположение в зависимости от взгляда Сертарио.

— Здорово! — искренне восхитилась я. — Научишь?

— Именно это я и собираюсь сделать. Это первое на сегодня заклинание. Запоминай.

Время пролетело незаметно: часа три мы занимались, потом я устала и предложила посмотреть телевизор, на что и был безжалостно убит весь следующий час. «Смешарики» привели моего друга в настоящий восторг.

Потом Сертарио показал мне ещё одно заклинание, попроще, но всё равно я билась с ним почти два часа. И тут мы услышали, как в замочной скважине поворачивается ключ.

— Вы не поверите! — с порога выпалила Виктория. — Я столько узнала, а главное — ещё узнаю сегодня вечером, во время ужина с Верховным канцлером. Старый развратник выложил мне кучу информации; он, по-моему, вообще не воспринимает женщин всерьёз, но это и к лучшему. Начну по порядку. Слушайте внимательно, это довольно занимательная история.

Я зашла к канцлеру подписать документы и как бы между делом заметила, что у него в часах довольно необычный камень. Он тут же начал увлечённо рассказывать, какая это старинная вещь и какие удивительные легенды о ней ходят. Вот только на мою просьбу поведать эти древние сказки предложил встретиться вечером в ресторане и уже там продолжить беседу. Конечно, я изобразила праведный гнев, дескать, вообще из вежливости спрашивала, потому как о похождениях Феликса только ленивый не сплетничает. Старик тут же пошёл на попятную и, якобы по большому секрету, поведал мне следующее.

Первозданный аквамарин — очень древний камень, он существовал ещё до образования Ковена. Уже более пятисот лет его хранят как величайшую реликвию. Преданий о том, каким образом он попал в руки древних чародеев, не сохранилось, однако канцлер намекнул, что это как-то связано с другим миром. На моё логичное возражение, что ходить между мирами невозможно, он в весьма туманных выражениях начал разглагольствовать о том, что всё не так просто, что не у всех хватает времени и опыта научиться всему на свете, а вообще-то невозможного на свете мало.

Пока явных свойств у аквамарина не обнаружено, но исходящую от него мощь невозможно не почувствовать. А теперь — внимание! — местное предание также утверждает, что у камня есть двойник, и встреча с ним приведёт однажды мир к погибели или новой прекрасной жизни. Неизвестно, от чего зависит исход и где найти двойник, но уничтожить камень пытались лучшие чародеи тысячелетия — безуспешно. Потому и решили оставить под присмотром, тщательно следя за колебаниями силы.

Дальше я совершила ужасную ошибку: проявила интерес к рассказу. Феликс заметил это, благо, списал на любопытство. Ему ведь и в голову не может прийти, что вчера вечером я лично держала в руках двойник Первозданного аквамарина. Короче, он моментально сослался на какие-то срочные дела. Тут уж мне пришлось уступить и согласиться на вечернюю встречу, так что ждите новые горячие подробности ближе к ночи.

Мы молча переваривали информацию. Да и что было говорить в подобной ситуации? Очевидно, мы вляпались в скверную историю, в оживший миф, который грозил крахом одному из миров. Логично, что в подобной ситуации следовало бы что-то предпринять, но в моей голове было совершенно глухо на предмет идей. Если уничтожить камни невозможно, рано или поздно их встреча неизбежно произойдёт — и что тогда?..

— Похоже, нам нужна помощь, — поморщился Сертарио, очевидно, рассуждавший аналогичным образом. — Неприятно, но без вмешательства третьих лиц явно не обойтись. Нужен кто-то, владеющий достаточной информацией, потому что, собирая картину по лоскуткам, мы рискуем перепутать кусочки местами и разглядеть совсем иной узор. Короче говоря, нужно идти в мой мир, найти человека, который вернёт мне память, и выяснить наконец, что на самом деле представляет из себя этот… аквамарин.

— Стоп, не пори горячку, — жестом прервала поток его слов Виктория. — Давай я поговорю с Феликсом, выясню больше подробностей, а потом уже будем решать.

— А этому вашему Верховному канцлеру нельзя всё рассказать? — нерешительно предложила я. — Всё-таки дело мирового масштаба, как я понимаю, наверняка он посчитает нужным вмешаться. Кроме того, он должен быть достаточно могущественным, чтобы вернуть Сертарио память, и мы сможем увидеть картину в целом. Или я снова чего-то не понимаю?

— Да нет, в общем-то, ты мыслишь совершенно верно, — вздохнула Виктория. — Беда в том, что я не уверена, что канцлер не попытается использовать сложившиеся обстоятельства наиболее выгодным для себя образом, не считаясь со взглядами прочих заинтересованных лиц. Точнее не так: я абсолютно уверена, что он захочет выгадать как можно больше в подобной ситуации, а это может негативно сказаться не только на нашем друге, но и на всём его мире, если я хоть что-то поняла из всех этих туманных рассказов об аквамарине, будь он неладен! С другой стороны, кто нас заставляет отдавать ему камень? Можно просто попросить восстановить память, сказать часть правды: о другом мире, о погоне, но умолчать о камне. В любом случае дождёмся вечера, прежде чем делать какие бы то ни было выводы. Кстати, Лея, тебе нужно будет набрать меня сегодня примерно в половине восьмого и дать повод улизнуть, потому что выдерживать приставания старого ловеласа больше часа я не в состоянии. Да и Миша… сама понимаешь.

— Конечно, без проблем, позвоню, — рассеянно отозвалась я.

— Если вам, ребята, нечем заняться, можно побеседовать с нашими пленниками. Я с удовольствием присоединюсь, пара часов в запасе у меня ещё есть. Другой мир, это надо же!.. Для меня это такое же открытие, как для тебя, Лея, магия. Надеюсь, какие-нибудь неприятные подробности не заставят меня отказаться от идеи попутешествовать…

— Да, пожалуй, стоит побеседовать с ними, пока свежа память о Михаиле. К тому же, пора покормить наших друзей обедом, а то на голодной диете у них гемоглобин упадёт, станут менее сочными, — хихикнула я.

— А я, с вашего позволения, откажусь от участия в этой затее, — вздохнул Сертарио. — Вряд ли мне стоит получать информацию о своём мире таким способом… Боюсь, если в будущем на этот рассказ обрушатся мои настоящие воспоминания, я рискую сойти