В принципе, этого мне хватило, чтобы убедиться в правильности своего поступка с «наймом» этой особы, после чего совсем уж глубоко копаться в душе Василины я перестал. Ведь куда лучше получается узнать человека, не выбивая из него информацию, а когда он сам, постепенно и добровольно, делится своими размышлениями и чувствами. Вот, например, как сейчас.

— Ну да… Наверное, — пожала плечами девушка. — Я же тут неподалёку, в соседнем районе, с отцом жила. Пока он не сгинул в очередной «дыре». Да ещё догадался помереть, когда до конца школы всего несколько месяцев оставалось. Кретин…

Кстати, да, Мышиная телохранительница имела всего девять классов образования. Причём с не самым выдающимся аттестатом. Что меня категорически не устраивало.

Конечно, школа жизни — тоже штука сильная, однако нормальный боец должен быть развит всесторонне. По крайней мере тот, кто работает на меня. Поэтому уже сейчас специально обученный человек возился с документами, чтобы уже с начала сентября Зорина вновь пошла заочно учиться.

Правда, девушке я об этом пока не говорил. Сбежит ещё. А так второго сентября довезу до ворот школы и напутственным пенделем отправлю грызть гранит науки. Не мне же одному быть умным в этом доме…

— Интересно… Не помри этот старый козёл, как бы сложилась моя жизнь? — тем временем Василина продолжала говорить, а скорее размышлять вслух. При этом говорить девушка старалась ровно, даже скорее безэмоционально, однако получалось у неё откровенно плохо. — Хотя чего тут гадать, наверняка бы работала в «Железке» официанткой. Старый хер не раз пытался меня туда спровадить. Даже несмотря на то, что знал, как там обходятся с обслугой. А мне ещё и пятнадцати не было. Обмудок вонючий!

Зорина сжала кулаки и встряхнула головой, после чего повернула голову в мою сторону.

— Простите… Нахлынуло что-то…

— Ничего, это нормально, — успокоил я девушку. — Человек всегда стоит одной ногой в прошлом, другой ногой — в будущем, а между ног у него… суровая действительность.

На несколько секунд повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь шуршанием перегоняемого ветром через улицу пакета.

— Знаете, Максим Витальевич, вот я порой смотрю на вас и удивляюсь… — Зорина вздохнула.

— Приятно, надеюсь, удивляетесь, Василина Андреевна?

— Да, да, приятно… — девушка с улыбкой покрутила головой из стороны в сторону, после чего выдохнула и натянула на лицо серьёзное выражение. — Вы так и не сказали, зачем мы сюда приехали. Хотите Кардана за то, что он меня на вас навёл, наказать?

— Вообще, ему премию за это выписать полагается, всё же если бы не он, то мы и не встретились. Хотя учитывая, что ты спалила кухню…

— Это не я, оно само загорелось… Я только кнопку нажала, а тут как вспыхнет!

— Угу, твою версию я уже слышал, — я закатил глаза. — В общем, Кардана, он же Кардинал, мы пока не трогаем, и без нас есть кому в этом дерьме ковыряться. Мы же сюда пришли за кое-кем более важным…

— Эй, голубки, а чё это вы тут такие нарядные трётесь? Заблудились? Могу проводить…

Я повернул голову на звуки раздавшегося за спиной голоса, после чего негромко произнёс:

— Василина, не сочти за грубость, но… фас!

— Б**, нет! Ошибка вышла! Ошибка! Не надо! — тут же запричитал толстяк со странной фамилией Боров, едва понял, кто перед ним стоит. — Мама! Помогите! Убивают!

Бочонок на ножках, всё в той же засаленной футболке, правда, с окончательно выцветшей пацанской цитатой про «дружбу», весьма резво сделал прыжок с полуоборотом и после приземления рванул вверх по улице.

— Ничему жизнь некоторых людей не учит. Даже если учёба идёт через боль… — пробормотал я, глядя на то, как Василина догоняет Борова и отвешивает местному гопарю пендель. Вот только говорил я сейчас не про скулящего парня, кубарем катившегося по грязному тротуару.

В тот момент, когда девушка, даже и не подумавшая задать хоть один уточняющий вопрос насчёт моей команды, собралась пробить упавшему противнику в район «суровой действительности», скулящему парню пришли на помощь. Прилетевшая из-за угла дома палка ударила девушку вбок, заставив сменить приоритеты в выборе цели…

А я ведь говорил балбеске, смотри по сторонам. Да, костюм делает тебя сильной, но ведь сильной, а не неуязвимой.

Убрав телефон в карман, я не спеша направился к образовавшейся свалке, которую неопытный человек мог бы ошибочно принять за драку. Однако, глядя на то, что вытворяла Зорина, крутившаяся между тремя появившимися вслед за дрыном из-за угла гопниками, я какого-то другого слова, кроме как «свалка», подобрать не мог.

Девушка крутилась на месте, одновременно пытаясь и прикрыть голову от обрушившихся на неё ударов, и при этом уклониться от них. Нападавшие тоже умениями не блистали и вместо того, чтобы двумя, ну ладно, тремя чёткими ударами повалить обидчика товарища на землю и уже там запинать ногами, также принялись демонстрировать своё владение «кунг-фу».

По итогу складывалось впечатление, что кто-то просто пустил по земле «триста восемьдесят», и вся пятёрка теперь бьётся в конвульсиях, не в силах остановиться. Хотя, учитывая место, всякое может быть…

Поэтому я рисковать не стал и, остановившись на безопасном расстоянии, поднял с земли камешек. После чего запустил снаряд в ещё одного знакомого «аборигена», обозначенного в воспоминаниях ярлыком «Плюгавый».

Метко пущенный камень угодил местному маргиналу прямо чуть ниже спины, после чего тот стал дёргаться ещё сильнее. Правда, только руками, так как ноги у него парализовало. Вот только разгорячённый схваткой мужчина это понял не сразу и, когда попытался подскочить к повернувшейся к нему спиной девушке, лишь сумел упасть плашмя на асфальт.

Второй камень, который уже можно было вполне обоснованно назвать булыжником, отправился вслед за первым практически сразу, угодив в голову второму гопарю. И пусть я не влил в каменюку ни капли маны, проклятие «оглушение», а то и «сотрясение мозга» наложить сумел. Ай да я, ай да молодец…

С третьим бедолагой я спешить не стал, оставив его на растерзание Зориной. Впрочем, эпической дуэли между этой парочкой не вышло. Едва последний маргинал осознал, что за считанные секунды остался в меньшинстве, то, как и подобает у местных, бросил товарищей на произвол судьбы и рванул прочь.

Конечно, переживание за собственную сохранность придаёт человеку сил. Но то ли этот «человек» не так сильно переживал, то ли сил