* * *

Путь оказался долгим. Мы добрых часа три неторопливо топали по коридорам, всё больше и больше углубляясь под землю. Воздух становился всё более затхлым, пыльным, и слегка отдавал сероводородом. Последнее меня немного беспокоило — насколько я помнил, этот газ при больших концентрациях был вполне себе ядовит и вроде бы даже огнеопасен. Впрочем, запах появился давно, но сильнее не становился — и это слегка успокаивало.

Наконец, окончательно потеряв к тому моменту чувство времени, мы вышли в огромный зал. Своды терялись в густой чернильной тьме, но даже навскидку тут было метров двадцать, не меньше. Я поднял над головой артефактный шар-светильник, слегка разгоняя тьму, но всё равно не смог разглядеть потолок пещеры. Это ж насколько глубоко мы вниз ушли?

Стены и то, что впереди, мы тоже не видели — всё терялось во мраке. Сёстры, неуверенно потоптавшись на месте, почему-то уставились на меня. До этого нас вела Рэн, но сейчас мы, видимо, пришли… куда бы то ни было.

Я вновь отправил вперёд разведывательную технику, на этот раз вложив в неё чуть больше сил. «Надо бы название ей придумать. Что-нибудь такое, пафосное и красивое, как все эрайны любят» — насмешливо подумал я про себя, пока ожидал возвращения невидимого вестника. Спустя минуту, когда вернувшийся ветер вновь заставил меня скривиться от головной боли, название уже было готово. Взгляд Ветра. Что же до зала… он оказался настолько огромным, что ветер не дотянулся до противоположной стены. Просто потрясающе.

Я вздохнул и, выйдя из коридора, повернул направо. Блуждать в темноте вообще без ориентиров — дело такое себе. Ориентиры же, если просто пойдём вперёд, мы потеряем из виду быстро — как только отдалимся от входа на достаточное расстояние. А так, по стеночке, понемногу, куда-нибудь да выйдем. Впрочем, почти сразу я остановился — и девушки, направившиеся за мной, чуть не влетели носом мне в спину.

— Чего встал-то? — буркнула Сатта.

— Надо метку оставить, — ответил я, достав из браслета копьё. Одно из лёгких, метательных. Старое, которое ещё дед заказывал, о камень тупить было жалко — его я таскал как память. А новое, для ближнего боя, было жалко ещё больше — это с виду простенькое копьецо встало мне аж в десяток Серебрушек. За непростые материалы и за работу соответствующего мастера. Личный заказ через двоюродного дядю Диомеды, который занимался у Тауберов закупками оружия. Хотя обещалось, что копьё должно рубить что угодно, включая камень и простую сталь… но насчёт того, что это никак не повредит лезвию, ничего не говорилось.

Кое-как пробороздив метательным копьём по стенке возле входа небольшой крест, я хмуро осмотрел пострадавшее лезвие и убрал бедное оружие обратно в браслет. Уже собрался было пойти дальше, но вновь резко остановился и обернулся, вглядываясь в царапины на стене.

— Вот дерьмо, — я удивлённо провёл пальцами по не особо глубокой борозде в камне, внимательно вглядываясь: показалось? Нет, не показалось. Шрам на гранитной стене медленно затягивался. — А я-то думаю, чего тут стены такие гладкие, будто отполированные…

Интересный механизм. Надо изучить, как это работает — теперь я был прямо-таки уверен, что защита тайника в прекрасном состоянии и чёрта с два мы её вскроем силой. Если только удастся найти руны, которые за всё это отвечают… Порывшись в браслете, я достал пару ягод и, раздавив их в пальцах, намалевал бледно-красным соком тот же самый крест на стене и внимательно на него уставился. На этот раз тот исчезать не собирался.

Удовлетворённо кивнув, я, наконец, двинулся дальше.

Плавный изгиб стены несколько раз прерывался проёмами коридоров — и я возблагодарил Небо за то, что додумался сначала отправить вглубь помещения Взгляд Ветра, который показал мне эти проёмы. Без этого, боюсь, мне не пришла бы в голову мысль оставить метку у «нашего» коридора. Нет, думаю, я бы в любом случае рано или поздно выбрался наружу, если бы заблудился… но это было бы так долго и муторно… и запасов еды мы с собой взяли не так уж и много…

В общем, лучше обойтись без подобных эксцессов.

Зал оказался просто исполинских размеров. Мы двигались вдоль стены добрых минут двадцать, прежде чем вдали показалось что-то, отличное от гладкого серого камня и однообразных проёмов коридоров. И, судя по всему, это было именно то, за чем мы шли.

— Кажется, это оно, — с энтузиазмом в голосе подтвердила мои мысли Сатта, вглядываясь вдаль, где кромешную тьму разгоняли тонкие светящиеся нити и точки. Очень тусклые, ставшие заметными лишь в тот момент, когда мы преодолели большую часть пути до них. Возможно, если бы не артефактные светильники у нас в руках, то мы бы заметили эти огоньки раньше, но сильные источники света откровенно глушили даже моё зрение, не давая ему полноценно приспособиться к темноте.

Спустя ещё минут пять мы доползли до первых огоньков, оказавшихся тусклыми светящимися рунами Небесной Речи, вырезанными в полу, стенах, потолке… везде, докуда дотягивался взор. Символы накладывались на такие же тускло светящиеся линии и геометрические фигуры, вырезанные там же. Последние были в основном представлены кругами и правильными восьмиугольниками. Для знающего человека — чёткий признак «старой» школы артефакторики. В «новой» доминировали четырёх- и пятиугольные фигуры.

— Охренеть, — восторженно сказал я, остановившись и задрав голову. — Неужели Нирр делал это сам?

— Да, по преданиям, он достиг Платины в артефакторике, — с явной гордостью сказала Рэн. — Это была его… страсть. Пока он был жив, то от всех своих потомков требовал, чтобы те освоили семейное дело хотя бы на уровне Меди. А если те отказывались или у них не получалось — выкидывал их из рода. Мол, нечего позорить его седины.

— Все вздохнули гораздо свободней, когда он умер, — абсолютно нетактично хмыкнула Сатта. — Так-то он был тем ещё тираном.

Я вслушивался в их разговор краем уха, жадно оглядывая руны. Чёрт возьми, я не понимаю даже половины! И что это за странные связки? И что тут служит источником питания? Ядра Хиатусов, используемые в мощных артефактах как аккумуляторы, должны были давно прийти в негодность. Но и реализации второго логичного (и единственного оставшегося) варианта я тоже