— Сонечка, девочка моя! — баронесса всплеснула руками и, всхлипнув, бросилась обнимать племянницу. — Как ты себя чувствуешь?

Губы девушки беззвучно дрогнули, а полный печали взгляд обратился ко мне с немой мольбой. В эту минуту мне захотелось грубо вытолкать ее тетку за дверь, несмотря на то, что она была женщиной.

— Евгения Викторовна, полагаю, Софья еще слишком слаба. Давайте отложим все, — попытался я воззвать если не к сердцу, то к разуму баронессы.

— Чем скорее мы все выясним, тем лучше я смогу защитить свою племянницу от таких охотников за приданным, как вы! — прошипела Евгения Грофф, выпрямляясь и оборачиваясь ко мне.

Я почувствовал на себе удивленные взгляды поверенного, доктора и майора полиции.

— Федор Тимофеевич, начинайте! — распорядилась баронесса. — Пусть… его сиятельство уже получит свой памятный подарок и изволит оставить нас наедине с нашим горем.

Пеньков, поправив очки, отщелкнул застежку папки и вынул сложенный вдвое листок.

— Я, барон Виктор Викторович Грофф, — откашлявшись, начал поверенный официально-заунывным тоном, — будучи в здравом уме и трезвой памяти, что засвидетельствовали семейный врач Огурцов О. В. и княгиня Разумовская М. П., завещаю все свое движимое и недвижимое имущество, включающее особняк на улице Дорожной в Москве, счета в банках, а также участок земли близ города Воротынска Калужской губернии, графу Никольскому Тимофею Александровичу.

Не знаю, как я удержался, чтобы не присвистнуть. Вот это неожиданно!

— Что! — меня привел в себя крик баронессы, от которого, казалось, зазвенели стекла в оконных рамах. — Это невозможно! Он аферист! Он окрутил моего брата!

Женщина тряслась в приступе ярости, тыча в мою сторону костлявым пальцем. Я же смотрел мимо баронессы. Софья прикрыла глаза и отвернулась.

— Евгения Викторовна, прекратите! — скомандовал врач, направляясь к кровати больной. — Господин поверенный, если все формальности соблюдены, требую немедленно освободить палату.

— Полагаю, Евгений Петрович прав, — майор сурово посмотрел на баронессу.

Я решил подать пример и первым вышел за дверь. За мной вылетела Евгения Грофф.

— Арестуйте его! Он мошенник! — не успокаивалась она, хватая вышедшего вслед за ней Вишневского за лацканы униформы. — Мой брат не мог сделать это! Он не мог оставить нас ни с чем!

Арсений Владимирович, нахмурившись, посмотрел на скрюченные пальцы, вцепившиеся в его китель. Но женщина и не думала его отпустить.

— А теперь, Евгения Викторовна, я расскажу об истинной причине моего визита, — неожиданно терпеливо начал Вишневский, но взгляд его был тяжелым и суровым. — По факту смерти вашего брата и его жены возбуждено уголовное дело.

— Почему уголовное? — она вдруг разжала пальцы и отшатнулась. — Это ведь был несчастный случай⁈

— Видите ли, экспертиза показала, что в моторе машины кто-то покопался. То, что водитель барона в тот день не был на рабочем месте, натолкнуло нас на мысль, что с ним нужно побеседовать.

Я едва сдержал довольную улыбку, наблюдая, как Евгения Грофф мелко затряслась и начала хватать воздух ртом.

— Поэтому, — майор сделал паузу, — мы нашли его и допросили…

— Вранье! Не могли вы его допросить! — выкрикнула баронесса.

Но тут же замолчала, вытаращившись на Вишневского. Что, сболтнули лишнего, Евгения Викторовна?

Я не сразу заметил, что из-за угла появились два дюжих молодца в полицейской форме. Один отстегнул от пояса наручники, второй перегородил путь к повороту коридора.

— Евгения Викторовна Грофф, вы задержаны по подозрению в причастности к смерти барона и баронессы Грофф, — грозно проговорил майор и кивнул тому полицейскому, что держал наручники. — Советую не оказывать сопротивления. Это послужит усугубляющим вину обстоятельством.

— Вы не имеете права! У вас нет доказательств! Вы его не найдете! Он вам ничего не скажет! — разносился по коридору крик, похожий на воронье карканье, пока на запястьях женщины застегивали наручники.

— Мы очень постараемся, баронесса. На это у нас есть неделя. И, поверьте, если будет нужно, мы перевернем особняк на Дорожной вверх дном, но доказательства у нас будут. Полагаю, нынешний владелец дома не будет чинить препятствий следствию. Я прав, ваше сиятельство?

— Напротив, постараюсь оказать посильное содействие, — уверенно ответил я, ловя взгляд Евгении Викторовны, полный ненависти. — Мой дом в полном вашем распоряжении.

— Я вернусь, Никольский! Я вернусь и заберу все, что принадлежит мне по праву! — прошипела старая баронесса, поворачиваясь ко мне. — Ты не получишь ни гроша! Все вы одинаковые!

— Кишка тонка, — прошептал я так отчетливо, чтобы она меня услышала.

— Евгения Викторовна, — из угла вдруг подал голос поверенный, видимо, забившийся туда в страхе перед гневом баронессы. — В данных обстоятельствах я буду вынужден приостановить ваши права опекуна, как лица утратившего доверие.

Евгения открыла было рот в немом крике ярости, но спокойный голос майора не дал случиться новой истерике:

— Уведите госпожу баронессу.

Молодцы взяли еще пытавшуюся что-то выкрикнуть женщину под руки и увели за поворот.

Вишневский повернулся ко мне и все с тем же каменным выражением лица произнес:

— Привет вам от Андрея Павловича.

На его каменном лице дернулся правый уголок губ в подобии улыбки. Развернувшись на пятках, он проследовал за своими подчиненными.

Я посмотрел ему вслед. Что-то в случившемся не давало мне покоя, жужжа на грани сознания назойливой мухой.

— Ваше сиятельство… — едва ли не шепотом обратился ко мне поверенный.

— Одну минуту, Федор Тимофеевич, и я весь ваш, — прервал я его, вынимая телефон из кармана брюк.

На этот раз нужный мне абонент ответил через два гудка.

— Тимофей Александрович, — услышал я довольный голос Жданова.

— Андрей Петрович, хотел поблагодарить. Я, правда, ожидал увидеть вас…

— Я помню наш договор. И был готов лично отправиться в госпиталь и наврать с три короба, но решил позвонить в отдел экспертизы. Знаете, что они мне сказали?

— Не могу даже предположить, — я устало потер пальцами переносицу и оперся плечом на стену.

— Именно то, о чем вы предложили соврать. Испорченные тормоза. Докопались буквально сегодня утром.

Да, я действительно предложил испорченные тормоза, как повод для ареста. Кто бы мог подумать, что попаду в точку.

— Поэтому я и отправил Вишневского, которому с моей подачи поручили это дело. Он мужик толковый. Пусть пока составит круг подозреваемых, а баронесса посидит. Главное, успейте сделать то, что планировали, если вдруг найдутся оправдывающие ее факты.

— А водителя вы действительно нашли? — поинтересовался я.

— Нет, это Арсений Владимирович от себя решил добавить. Для пущей обоснованности.

— Андрей Петрович, баронесса сказала, что вы не могли допросить водителя. Понимаете? Именно, «не могли допросить», а «не мог такое сказать». А еще, что вы его не найдете.

Трубка вдруг прокашлялась.

— А вот это уже интересно, Тимофей Александрович.

— Если