Я медленно киваю, начиная понимать.

Действительно, если Ардэн захочет ещё моей выпечки, а судя по его реакции, захочет, он может возобновить поставки.

— Думаешь, согласится?

— Уверен, — Якуб потирает лапки. — Твой Ардэн, поесть любит, об этом даже здесь слыхали. А раз выпечка заставила его выбежать из дома и искать ингредиенты для добавки... В ней точно есть что-то особенное. Что-то, от чего даже дракон теряет голову.

Я прислоняюсь к стене, вспоминая безумный взгляд Ардэна. Может, Якуб прав и стоит использовать эту странную ситуацию себе во благо? Ну, пока он не вспомнил о том, что мы вроде как поспорили.

Не уверена, что получится, но попробовать стоит. Хоть попытаться.

— Только будь осторожна, — словно читая мои мысли, добавляет Якуб. — Драконы опасны. Особенно когда влюблены. Или одержимы. А твой муженёк, похоже, и то и другое.

Я, не сдержавшись, фыркаю:

— Влюблены? Я здесь всего ничего, но уже могу смело заявить, что любви в этом мерзавце нет и капли.

Якуб лишь загадочно улыбается и, спрыгнув со стола, оставляет меня дожидаться Ардэна в напряжённой тишине.

Глава 18. Ардэн Хангер

Выскакиваю из кондитерской как ошпаренный, едва сдерживая желание что-нибудь разнести.

Проклятье! Я, владелец крупнейшей торговой компании, уважаемый лариан — бегу как мальчишка за сахаром, потому что жена так сказала? Смешно до зубовного скрежета.

Прохладный весенний ветер бьёт в лицо, принося запахи мокрой земли и прелых листьев. Если чуть прислушаться, можно уловить жареное мясо. Похоже, кто-то дичь забил. Не знаю почему, но тут, на свежем воздухе этот запах ощущается ярче и вкуснее. В городе он точно не ценится и будет считаться пресным и обычным.

Что-то в сочетании с запахами дикой природы удивительным образом смешивается, порождая яркое и аппетитное сочетание.

Останавливаюсь, делаю глубокий вдох. Ещё один. Постепенно красная пелена перед глазами рассеивается, и я могу думать яснее.

Что это вообще было? Почему я так... отреагировал? Словно какой-то дикарь, не способный держать себя в руках. От одного её запаха, терпкого и растекающегося по языку будто яблочная патока, от того, как она произнесла моё имя...

Провожу ладонью по лицу. Нет, так не пойдёт. Я не могу позволить себе терять контроль. Только не сейчас, когда столько поставлено на карту.

Оборачиваюсь и смотрю на «Лакомку». Вывеска чуть покосилась, краска местами облупилась — жалкое зрелище по сравнению с моими магазинами в столице.

И ведь это я отправил Айрис сюда. Думал, что делаю правильно, пусть поживёт в глуши, подумает о своём поведении. Но теперь...

Чувствую, как желваки начинают ходить от злости. Она нужна мне, не меньше соли в каждом из блюд. Без неё последствия использования магии могут стать, мягко говоря, неприятными. А она торчит здесь, в этой дыре, внезапно решив показать мне, что у неё есть характер. Это весело, конечно, аппетит подогревает, но жуть как не вовремя.

— Упрямая, своевольная женщина, — рычу сквозь зубы, чувствуя, как внутри поднимается драконье пламя. Приходится сделать ещё несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. — Нашла способ сбить мысли, смешав сладкое с кислым. Р-р-р…

Нет, определённо была ошибка отправлять её сюда. Слишком далеко и неудобно. И что-то с ней... не так. Она изменилась. Стала другой. Более уверенной? Независимой? Не могу точно определить, но это раздражает. Моя жена должна быть покорной, подчиняться моей воле.

Впрочем, не могу отрицать, что если она пыталась таким образом добиться внимания, то явно преуспела. Хорошее вкусовое сочетание, и я сейчас не только про её сладости.

Нужно идти, сахар сам себя не найдёт. Я дал слово, да и… признать честно, действительно хочу добавки. Одной конфеты явно мало, чтобы утолить мой голод. Пусть готовит всё для меня.

Смешно, конечно. Дракон, лариан, королевский советник бегает по дворам и ищет треклятый сахар, потому что жена попросила. Впрочем, нет. Я пошёл, потому что МНЕ это нужно.

Да, так звучит оптимистичнее.

Домов здесь немного. Когда я подбирал место для кондитерской, то рассчитывал, что она оживит эту глушь. Места в округе красивые, может кто переехал бы да загибающееся село обрело новые лица и свежую кровь, но сложилось как сложилось. Все инвестиции бывают удачными только у лжецов.

Покупки даются легко — достаточно позвенеть монетами, и местные готовы отдать всё, что есть. Придерживаю усмешку, глядя, как краснеет и суетится хозяин одного из дворов, заворачивая сахар, который с его слов привёз из города всего два дня назад.

То ли выкупил его у знакомого, то ли украл, то ли от волнения, но цену он предложил такую, что становится смешно. В столице можно купить разве что горсть леденцов, а здесь целый мешок сносного качества. Нужно будет привезти сюда нормальный сахар.

Хотя стоп. Что-то везти? Начал говорить так, будто собираюсь дать «Лакомке» ещё один шанс.

Кристард бы оценил, — думаю я, вспоминая своего... коллегу. Лариан жадности с его вечной страстью к наживе точно нашёл бы способ выжать из этих простаков всё до последней монеты. Но, к счастью для местных, я не он. У меня ещё осталась совесть.

— Это славно, что кондитерская вновь работает, — сипло говорит старушка, у которой я спрашиваю дорогу до мельницы. — Тут ж как люди стали пропадать, так новых лиц всё меньше.

— И давно люди пропадают? — настораживаюсь я.

— Вот как раз Марта, жена мельника-то нашего, и сгинула в лесу. Вы его расспросите, всё равно пойдёте.

— Хорошо. Спасибо.

Интересное послевкусие у этого разговора. Как будто то, чего мне не хватало для ответов на свои вопросы. И не поэтому ли не заработала моя кондитерская?

С мельника, значит, спрашивать?

Корзина с яйцами оттягивает руку, мешок сахара приятно давит на плечо. Всё идёт даже лучше, чем я ожидал. До тех пор, пока не подхожу к мельнице.

Проклятье. У входа маячит этот щенок, Грей. При виде меня бледнеет, но не уходит — упрямо поджимает губы. Что он тут делает?

Нехорошее предчувствие растекается горечью по языку, когда на пороге появляется мужчина в заляпанном мукой переднике. Со щенком они похожи так, как могут быть похожи только отец и сын.

Мда. Свезло мне.

— Мне нужна мука, — говорю без предисловий, они тут явно будут лишними. —Готов заплатить вдвое против обычной цены.

— Нет, — мельник скрещивает руки на груди.

Упрямый осёл.

— Втрое.

— Я сказал — нет. Никакой муки. Ни за какие деньги.

Щенок успел пожаловаться? Вижу торжествующий блеск в зелёных