— Ой. Кажется, я получила солнечный удар.

Каханер подхватывает мою голову до того, как я ложусь на землю, и, показывая вверх, недовольно цедит:

— Вон твой котёнок. Полетел искать новую жертву.

— В смысле «полетел»? — всматриваюсь в небо и замечаю хвостатого пушистика, но теперь у него ещё и крылья есть. — Точно, полетел… Выходит, это не кот. А кто тогда?

— Кормишь с рук химеру и не понимаешь, как рискуешь? — злится Хэйк и осматривает мою руку. — Так и есть. Яд попал в кровь. Придётся резать…

— Нет! — пытаюсь отползти, но сил нет. Смотрю жалобно: — Не надо ничего от меня отрезать, прошу! Пусть я буду твоей последней, но целой женой…

— Последней целой женой? — хмурится Каханер. — Ты уже бредишь. Надо поспешить, а то скоро стану последним целым вдовцом.

Пытаюсь отмахнуться, но вижу вместо одной своей руки три и, понимая, что яд всё же сильный, сдаюсь:

— Ладно. Режь одну из этих. Две ещё останутся. А что ты с ней будешь делать? Пошлёшь отцу Фейлоры? Или используешь для своих злодейских ритуалов?

— Засолю на зиму, — огрызается Хэйк и делает надрез там, где ранка.

А потом убирает кинжал и приникает губами к моей коже. Понимаю вдруг, что мне этот странный поцелуй даже нравится, ведь боли совсем не чувствую, и нежно напеваю:

— Суженый мой ряженый…

Каханер сплёвывает кровь в сторону и обрывает меня:

— Береги силы. Ради ребёнка!

— А… — тут же мрачнею я. — Точно. А вот ты ради ребёнка ничего не делаешь. Даже решил разобрать меня по частям, как предыдущих своих жён.

Сплюнув кровь с ядом, Хэйк раздражённо цедит:

— Опять ты о каких-то жёнах. Не было у меня предыдущих жён. Ты первая!

— Как не было? — теряюсь я и недоверчиво прищуриваюсь: — Эрнил сказал, что тебе нужны жёны для ритуалов. И ты обрадовался, когда меня на алтаре увидел. Сказал, что женщина тебе пригодится!

— Я сказал, что женщина кстати, — холодно напоминает муж. — А Эрнил заявил, что ему жёны для ритуалов не нужны. В отличие от Лиуна, он обходится наложницами. Ты всё перепутала!

— Тогда почему тебе женщина оказалась кстати? — не спешу радоваться я. — И договор уже был приготовлен. Заранее всё продумал… Не-е-ет! Что-то здесь нечисто. Расскажи мне правду!

— Твоё дело исполнять договор, а не задавать вопросы, — холодно осаживает он. — Всё. Яда в твоей крови больше нет, так что жить будешь.

Шевеля пальцами, окутывает мою руку магией. На коже ощущается приятное покалывание, и ранка стремительно заживает. Хэйк отпускает мою руку, но, покачнувшись, вдруг оседает рядом.

— Что такое? — приподнявшись, тревожусь я. — Неважно выглядишь! Побледнел и глаза блестят! Яда наглотался?

— Кажется, всё же немного яда химер попало и в мою кровь, — медленно отвечает мужчина и улыбается так, что по телу бегут мурашки. — К сожалению для нас обоих.

Холодею, не зная, чего ожидать.

— Ты умрёшь?

— На мага яд химер действует немного иначе, — в голосе Каханера появляется приятная хрипотца, а движения наполняются грацией хищника. Мужчина подаётся ко мне и с коварной улыбкой напоминает: — Ты просила не трогать тебя, чтобы не навредить ребёнку, и я согласился. Прости, но сейчас я нарушу своё слово.

Он… Что?!

Глава 18

Каханер набрасывается на мои губы, целуя так жадно, будто несколько дней бродил по пустыне и, наконец, припал к чаше с чистой родниковой водой. Я мычу, пытаюсь его оттолкнуть, но почему-то выходит лишь сильнее прижать к себе.

«Всё яд химер!» — объясняю себе.

Верно. Это из-за кусачего зверька я обвиваю руками шею мужа…

Всеми шестью обвиваю!

И выгибаюсь кошечкой, прильнув к мужчине. А каким сладким кажется поцелуй!..

Всё из-за яда. Однозначно!

И руки уже расстёгивают пуговицы на рубашке Хэйка, и пальцы ласкают напряжённые кубики пресса. Какой же всё-таки роскошный экземпляр мне достался! Идеален во всём, кроме характера. И пусть этот недостаток легко перевешивает все достоинства, я подумаю об этом через час… Или через день… А, может, через неделю!

— Мр-р-ра-а-а-у-у-у! — раздаётся над нами, и оба вздрагиваем.

Каханер смотрит вверх и произносит нечто очень интригующе-гортанное. Подозреваю, что это непереводимый фольклор местных злодеев, и тоже поднимаю взгляд.

— Ну ни фига себе! — выдыхаю в ужасе при виде летающего кота размером с взрослого тигра. Помахивая крыльями, это чудо висит прямо над нами. — Это его от моей кровушки так раздуло или от куска мяса, которым я котика угостила?

Но всё становится понятно, когда рядом с огромной химерой появляется её точная, но уменьшенная, копия. Я вскидываю руку, тыкая пальцем:

— О! Это котёнок, который меня укусил. А это тогда…

Веду руку в сторону, указывая на большую химеру, и шёпотом спрашиваю:

— Его бабушка? Мелкий гадёныш привёл подкрепление! Что делать будем, дорогой?

— Я бы не отказался продолжить то, что начали, — цедит Хэйк, но всё же неохотно отпускает меня. — Но придётся сражаться с химерами.

Он поднимается, и я не сдерживаю смешка, замечая явный интерес мужчины. Не к химерам, а ко мне.

— Непросто тебе будет в сражении, — комментирую и усаживаюсь на земле. Смотрю на «котиков» с сожалением. Только не убивай их, пожалуйста!

— Позволить им убить нас? — иронично уточняет Каханер.

— Хотели убить, давно бы напали, — пожимаю плечами и зову мелкого: — Кис-кис-кис!

Как ни странно, малыш опускается на землю, но чуть поодаль. Боязливо посматривая на Хэйка, он тыкается носиком в траву и издаёт мурлыкание. Второй отзывается, но спускаться не спешит. На нас бросаться тоже, поэтому я поднимаюсь и прижимаюсь к Каханеру.

— Давай отойдём на несколько шагов и посмотрим, что будет? — шепчу ему и тяну в сторону. — Моя интуиция говорит, что они не враги.

— Твоя интуиция обманывает, — недовольно ворчит Каханер, но позволяет себя увлечь к большому камню.

Мы усаживаемся у его основания на мягкую траву, а мелкая химера тут же бежит на место, где мы с Хэйком чуть было на самом деле не сделали ребёнка. Тыкается носиком в траву и начинает слизывать кровь. Да ещё и довольно урчит при этом!

Вторая химера, заметив это, тут же складывает крылья и камнем ухает вниз. Прогоняя мелкого, начинает водить по траве широким языком.

— Эй! — громко возмущаюсь я. — Не обижай маленького! Поделись…

— Тише, — зажав мне рот, шипит Каханер. — Ты спровоцируешь её на нападение!

Но крупная особь отодвигается, позволяя мелкому тоже искать капли крови на траве, и у моего муженька от удивления вытягивается лицо.

— Они тебя… — Переводит взгляд на меня и приподнимает брови: — Слушаются?!

А у меня