Теперь стало совершенно ясно, что три квадрата, соединившись, образовали дверь. Которую без Арсения Владимировича я открывать не собирался. Я и так не знал, как оправдать свою неожиданную осведомленность о наличии секрета за стеновыми панелями. Хотя, одна мысль все же была. Но, пока я размышлял об этом, в коридоре послышались тяжелые шаги майора.

— Тимофей Александрович, что тут у вас? — пробасил он, встав у меня за спиной.

— Вы знаете, Арсений Владимирович, что таких дома в Москве два? Мой и барона.

— Может я и выгляжу неотесанным мужланом, но с достопримечательностями родного города знаком довольно хорошо, — я даже обернулся, чтобы посмотреть на Вишневского, которого, кажется, мой вопрос задел.

— Полагаю, легенду о тоннеле вы тоже слышали?

— Само собой. Вы что, нашли его?

— Видите ли, в моем доме я обнаружил некое тайное помещение, — соврал я.

Хоть я ни секунды не сомневался, что за точно такими же панелями в кабинете Никольского обнаружится секретный механизм, найти его мне только предстояло.

— Что ж раньше молчали?

— Не думал, что наши дома до такой степени похожи. Барон ведь мог переделать его.

Я не собирался вдаваться в подробности, что бывал в этой столовой несколько раз и видел эту стену. Пусть Вишневский живет с такой версией событий. Если он не будет приставать с лишними вопросами, мне все равно, действительно ли он мне поверил, или просто не захотел рыть глубже.

— Ну так давайте открывать! — в голосе майора прозвучало нетерпение и… азарт.

«Вот будет замечательно, если никакой двери там нет, и это всего лишь шутка архитектора», — подумал я, нажимая обеими ладонями на гладкое дерево.

Но против ожидания, вновь раздался щелчок, и «дверь», ухнув в толщу стены, сама плавно отъехала в сторону.

Тут же в нос ударила тошнотворная вонь. Я помнил, как пахнет разлагающаяся человеческая плоть. На заре своей карьеры в Тенях, мне приходилось иметь дело с мертвыми человеческими телами, в том числе и не первой свежести. Но с тех пор прошло много лет, я успел отвыкнуть от него, и теперь с трудом подавил тошноту.

А вот Вишневский, кажется, чувствовал себя отлично. Он даже шумно втянул носом воздух и довольно произнес:

— Раскрытым делом пахнет! — а потом крикнул куда-то в коридор, — экспертов сюда, быстро! У нас тут, кажется, труп… Если только кто-то неделю назад не забыл здесь свой обед.

Дневной свет едва проникал в довольно узкий дверной проход. Поэтому рассмотреть, куда, собственно эта дверь вела, с порога не представлялось возможным.

— Заглянем? — спросил я Вишневского.

Мне было достаточно конфликта с одним представителем власти, поэтому лезть на рожон и заходить в тайную комнату без разрешения не стал.

— Мертвецов не боитесь, ваше сиятельство? — усмехнулся майор, доставая из кармана фонарик.

Майор вошел первым, скользя по полу перед собой узким лучом фонаря.

— Живых надо бояться, уважаемый Арсений Владимирович, — ответил я, шагнув следом и интуитивно нащупав справа на стене выключатель.

Под неожиданно высоким потолком вспыхнула лампочка.

— Спасибо, Тимофей Александрович! — искренне поблагодарил Вишневский, выключив фонарик. — А тут ступеньки!

Теперь понятно, как в стене между кухней и столовой могла разместиться потайная комната. Она располагались в подвале и, скорее всего, была чем-то вроде винного погреба.

Выглянув из-за майора, я увидел, что вниз вели шесть довольно крутых ступеней винтовой лестницы. Сбоку имелись перила. Кованные прутья были украшены лозой и гроздьями винограда. Значит, точно винный погреб.

Винокуров сошел на три ступеньки и длинно присвистнул.

— Полагаю, эта лужа не от пролитого вина.

Мы аккуратно спустились до самого основания лестницы, постаравшись не задеть расплывшееся по деревянному полу у ее подножья пятно. От которого размазанный извилистый след вел за громоздкий письменный стол, стоявший у дальней стены просторной, с невысоким, сводчатым потолком комнаты.

Судя по слою пыли, и паутине, растянувшейсяпо углам и между рожками люстры, здесь давно никого не было. Кроме убийцы, разумеется. Но его слой пыли на полу, по которому он протащил свою жертву, явно не беспокоил.

Ни одной бутылки, а уж тем более бочки вина в поле нашего с майором зрения не попало. Скромную обстановку помещения составляли стол, кресло и пара книжных шкафов.

— Как полагает ваша светлость, кого из водителей семейства Гроффов мы найдем за этим столом, — хмыкнул майор.

— Ставлю на нового, — уверенно ответил я.

— Так мы же не знаем, как он выглядел. Как будем проверять, кто был прав?

— Давайте так, если за столом лежит тело невысокого пожилого мужчины, то выиграли вы.

— Мы не знаем, как выглядел новый шофер барона, — покачал головой Вишневский.

— Резонное замечание.

— Тимофей Александрович, давайте уже посмотрим, кого спрятали за столом. А потом узнаем у Софьи Викторовны, кто и как из водителей выглядел.

— Идемте уже, Арсений Владимирович, — согласно кивнул я.

За стол мы заглянули одновременно. И нашли там именно то, что и ожидали. У стола лежало тело мужчины. Голова была повернута на бок. Лицо и висок были залиты кровью. Возле покойного на полу валялся тот самый подсвечник с массивным основанием, обернутый полотенцем.

— Почему я уверен, что отпечатков пальцев Евгении Грофф мы на нем не найдем, — вздохнул майор, почесав в затылке.

— Вы думаете, много людей знали об этой комнате и могли спрятать здесь труп?

— Гипотетически, это мог быть хотя бы сам Виктор Викторович, — Вишневский развел руками.

— Зачем?

— Он же был на грани безумия из-за опухоли в голове, вы не знали? Возможно, решил прекратить свои страдания и захватить с собой на тот свет всю семью.

Я брезгливо фыркнул.

— Не нравится такая версия, могу другую. Вы знали о тайной комнате и убили барона, чтобы жениться на его дочери из-за наследства. Но что-то пошло не по плану и Софья Викторовна тоже оказалась в машине, — майор развел руками.

— Вы книги писать не пробовали, Арсений Владимирович? У вас бы отлично получилось. Фантазия хорошо работает.

— В нашем деле без фантазии нельзя. А насчет книг я подумаю, когда на пенсию выйду.

— Пришлете мне экземплярчик, по старой памяти? — добродушно улыбнулся я, и, сделав шаг к телу, присел на корточки.

Мужчина, безвременно почивший от удара подсвечником, был примерно моего роста и телосложения. Это все, что я успел заметить до того, как над головой прозвучало требовательное:

— Освободите помещение для работы экспертов, ваше сиятельство.

Я подчинился. Мое место тут же заняли двое худощавых мужчин с чемоданчиками. Они осторожно засунули подсвечник и полотенце в полиэтиленовые пакеты и принялись осматривать тело.

— Какие улики могут доказать причастность