Голову быстро напекло, и я стянул с себя вонючую футболку с выцветшим принтом. Вроде это какая-то музыкальная группа? Что-то знакомое вертелось рядом… Не помню… Накрутил ткань на голову и стало легче. По песку и камням было идти тяжело, но минут за сорок я наконец добрался до места, окончательно выбившись из сил. Вода во фляге кончилась еще на половине пути и пить, как и есть хотелось неимоверно.

— Поближе не подумали расположить свою деревню? — но ворчание сушило горло еще больше. Очень скоро я оценил, почему поселок поставили именно тут. Ветер, обдувал это место гораздо сильнее из-за нескольких холмов. Логичное решение для такой жары.

Метров за двести от первых домов стоял старый покосившийся столб с криво прибитой табличкой, на которой было красивым почерком выведено «Добро пожаловать в Прешбург».

Надпись писали и правили много раз, причем разными красками, и теперь она выглядела весьма потаскано, как и весь городок Прешбург.

Людей на улице видно не было, и вся местность выглядела пустой и тихой. Но сразу бросилось в глаза одно здание, у которого были те самые маятниковые двери — точно общественное место, может, салун или что-то вроде того.

В частных домах такие двери точно бы не подошли — слишком уж они нелепые и не практичные для обычного жилья. Да и надпись — «Сиська» на доске чуть выше входа намекала. Тот, кто ее писал, пропустил мягкий знак, написав сначала «Сиска» и видимо получив втык, добавил маленькую букву, чуть выше. Вышло оригинально. Может это Арн тут главный писарь?

Я не раздумывал — шагнул внутрь, и меня тут же окутала приятная прохлада. Помещение оказалось почти пустым: лишь за парой столиков сидели посетители, лениво переговариваясь между собой. Никто не обратил на меня внимания. Бармен мельком взглянул в мою сторону, затем вернулся к своему занятию — протирал стакан потрепанной тряпкой, как будто этот процесс был для него важнее всего на свете.

Я снял футболку, свернул ее в плотный комок и засунул в карман. Подойдя к стойке, оперся на нее рукой и заговорил:

— Мне бы чего-нибудь поесть, воды… и немного информации.

Бармен не спешил отвечать, продолжая возиться со своим стаканом. Наконец, он лениво поднял взгляд, словно из вежливости, но тут же вернулся к своим делам.

— Раньше тебя здесь не видел, — пробурчал он. — Откуда держишь путь?

Я на мгновение замешкался, прикидывая, насколько можно доверять этому человеку.

— Из города, — ответил я коротко, стараясь не выдать лишнего.

Бармен, наконец, поднял глаза, слегка прищурившись, словно приглядывался ко мне.

— Из Города, значит, — протянул он с задумчивой ноткой, кивнул самому себе и отставил стакан в сторону. Медленно, как будто размышляя о чем-то своем, налил воды и протянул мне стакан.

— Давно оттуда новенькие не заходили. Сейчас всё будет, — буркнул он, не глядя в мою сторону. — Занимай любой стол, свободных хватает.

Я огляделся, стараясь не задерживать ни на ком взгляд слишком долго. У дальней стены за столом сидели двое. Их равнодушие казалось показным — ни малейшего интереса к новому гостю.

Вся ситуация была просто доведена до абсурда и напоминала мне встречу с людьми на крыше. А она ни к чему хорошему меня не привела. Шрам в боку зачесался. Я выбрал ближайший свободный столик, сел спиной к стене, рядом поставил лом, и взялся за воду.

Она оказалась удивительно холодной и свежей, куда лучше той, что я носил с собой во фляге. Я пил медленно, наслаждаясь каждым глотком. Странно. Я всегда считал, что вода в Городе не плоха, но эта была на порядок лучше.

Буквально через пару минут из подсобки за барной стойкой выскочила невысокая худенькая блондинка в фартуке, неся большой поднос с дымящимися тарелками. Она стрельнула в мою сторону яркими зелёными глазами, а я лишь устало улыбнулся.

От одного вида еды мой желудок взвыл, а когда аромат достиг меня, рот мгновенно наполнился слюной — так сильно, что я едва не захлебнулся.

— Приятного аппетита, — сказала девушка, ставя блюда передо мной. Она улыбнулась, слегка наклонив голову.

Может, я просто накручиваю? Нервы?

— Спасибо, — ответил я, стараясь сдержать порыв тут же наброситься на еду. Я ведь даже не знал, сколько всё это стоит, да и вообще, как мне за это рассчитываться? Девушка быстро исчезла в подсобке, а я встретился взглядом с барменом и кивнул, показывая, что, помимо еды, мне нужна ещё и информация — понять, куда я попал и что здесь вообще происходит.

Бармен неспешно дотёр очередной стакан и подошел ко мне. Развернул стул и уселся, чтобы спинка оказалась между его ног. Обхватив её руками, он устроился поудобнее, глядя на меня поверх неё с легким любопытством.

— Я хотел бы узнать, во сколько мне всё это обойдётся, — я кивнул в сторону дымящейся еды, стараясь как можно меньше дышать этими ароматами, чтобы не потерять самообладание. — И ещё мне нужно знать, что здесь вообще происходит.

— А у тебя, смотрю, выдержка что надо, — усмехнулся бармен. — Обычно все сразу набрасываются на еду. Сколько ты был в Городе?

— Не долго, — соврал, стараясь скрыть свою осторожность. Если бы я начал убивать Тварей раньше, то и вышел бы быстрее. Но сейчас не время для таких подробностей — показывать слабость абсолютно незнакомому человеку я не хотел. — Около недели.

— Да ты шутишь? — бармен удивленно поднял брови, разглядывая меня внимательнее. — Это почти рекорд! А ты еще и держишься вполне бодро.

Я лишь скривился, пытаясь понять, что он имел в виду под «рекордом». Не хотелось бы оказаться объектом насмешек из-за непонимания местных правил. Судя по всему, в этом поселении мне придется задержаться на какое-то время, да и Арн говорил, что далеко от «Колыбели» лучше не отходить.

— Эй, Джин! — воскликнул бармен, обращаясь к мужчине за дальним столиком. — Парень почти побил твой рекорд! И к тому же дошёл на своих двоих!

После этих слов бармен громко рассмеялся, хлопая ладонью по столу. Видимо, ему вспомнилось, как Джин добирался до Прешбурга — эта история его явно забавляла. Джин, напротив, нахмурился, не сказав ни слова, и продолжил медленно закидывать еду в рот, явно не в восторге от того, что эту историю вновь вспоминают.

— Ладно, потом как-нибудь расскажу! — снова хлопнул по столу бармен и протянул мне руку.

— Я Дор.

— Грис, — ответил я, пожимая его крепкую, сухую