— Да пошёл ты к чёрту! Мне на студии хватает возни со звездолётами.

— В самом деле, Мартин, чего ты к нему привязался? — вмешалась Марие. — Я не для того тебя спросила. Ты как хочешь, а я больше в инопланетянина верю. А ты, Рябинка, что думаешь обо всём этом?

— Я? — смутилась наша космонавтка. — Интересно, что они будут делать с кораблём?

— Если решат, что розыгрыш — уничтожат.

— А вдруг он настоящий? Я даже больше, чем уверена в этом! Ведь туземец, наверное, не захочет остаться здесь навсегда. Как же он сможет вернуться?

— А это хорошо бы, если бы он не смог вернуться. Тогда на Той Земле было 30 миллиардов населения, а теперь, наверное, ещё больше. Понаедут и будут смотреть на нас, как на неполноценных.

— Мне что-то нездоровится, — сказала Рябинка, принуждённо улыбаясь. — Я, пожалуй, пойду.

— Оставайся, — сказал хозяин дома хмуро. — На улице со-всем темно, и лучше тебе переночевать здесь, если уж так получилось.

Марие отвела Рябинку в маленькую голубую комнатку. Комнатка была обставлена чрезвычайно просто: встроенная мебель, нечто вроде тахты со множеством подушек и низенький столик с инкрустацией в сине-фиолетовой гамме. Орнамент изображал нечто растительное. Рябинка машинально потрогала: рука не ощутила холода, характерного для камня.

«Пластик», — подумала она опять же машинально и оперлась на стену, готовая опуститься прямо на толстый пушистый ковёр, покрывавший весь пол. Она действительно устала. Марие достала постельные принадлежности, накрыла простыней тахту и оставила гостью одну.

Рябинка разделась было, легла, но сон к ней не шёл. Какое-то неясное беспокойство вселилось в неё и словно подталкивало к действию. Встав, она натянула комбинезон и на цыпочках вышла в коридор. Из гостиной неясно доносились приглушённые голоса. Рябинка крадучись подобралась к двери и насторожила уши.

До её слуха донеслось:

«Понимаете, она сразу мне показалась странной немного, но я ничего такого не подумал, слишком всё как-то обыкновенно происходило!» — это Эльмар.

«Конечно, вы привыкли на студии к змеям и катаклизмам, а тут озеро и никакой романтики» — это, конечно, съязвил Мартин.

Голос Эльмара:

«Она не знает элементарнейших вещей, известных у нас всем и каждому, и знает то, что неизвестно другим. А её профессия? Что ж, только «космолесовод» мог восхищаться той виалой, что растёт в твоём саду. И Тьера — нет такого населённого пункта на нашей планете».

Открывается книга, шелест страниц.

«И, заметьте, она первым делом поинтересовалась, что будет со звездолётом»! — это Марие.

«Значит, нас всё-таки отыскали… — задумчиво прозвучал комментарий Мартина. — И она Кенсоли, свежая кровь…»

Эльмар:

«Нам кошмарно повезло, что мы её первые увидели! Она такая прелесть! И умница! У неё просто дар схватывать всё на лету!»

Марие:

«Я уверена, если спросить у неё прямо…»

Дальше Рябинка слушать не стала. Она вернулась в спальню, быстро обулась, подошла к окну.

«Мои добрые друзья, — торопливо написала она. — Я, действительно, землянка, то есть туземка, как говорите вы, и не хочу, чтобы на меня смотрели, как на чудоюдо. Всего вам доброго. Рябинка Дождевна Кенсоли.»

Она положила записку на стол, прижала её краешком письменного прибора и, выпрыгнув в садик, закрыла за собой окно.



  

Открытие

Полусогнувшись, Рябинка добралась до котловины и дальше двинулась по-пластунски. Она подползла уже со-всем близко к звездолёту, как вдруг тонкий луч света вспыхнул и осветил её. Раздался резкий шипящий звук. Рябинка вскочила и бросилась бежать. Слыша за спиной шум и голоса, она мчалась со всей скоростью, на которую были способны её усталые ноги. Черная пульсирующая тень мчалась впереди неё, удлиняясь, и едва не отрывалась от ступней. Луч не отставал и, казалось, жёг затылок, не выпуская не на миг из своего золотящего тоннеля, в глубине которого, словно маяк, вырисовывалась берёза на опушке спасительной рощи. А голоса приближались, и только под землёй можно было от них укрыться.

Достигнув рощи, Рябинка оглянулась, но светящаяся пелена лишь ослепила её. Она споткнулась и кубарем покатилась по влажной траве, инстинктивно прикрывая руками голову. Перед её воспаленным взором ясно и чётко, в мельчайших подробностях всплыла берёза с опушки леса… Вдруг что-то сковало Рябинку по рукам и ногам, и для неё стало темно и тихо.

Она рванулась, силясь приподняться, но лишь больно ударилась носом о ладонь, попыталась перевернуться — и это ей не удалось: всё её тело было густо опутано упругими жесткими нитями. Рябинка задёргалась, забила кулаками о непонятный плетённый свод. Свод был тугой, жесткий и даже не прогибался. Тут Рябинка и вовсе впала в панику. Посыпавшиеся сверху прохладные кусочки чего-то ещё более непонятного заставили её прекратить бессмысленные движения.

Пахнуло свежевскопанной землёй. Рябинка ощупала сетку: плетение было неправильным, неоднородным. Не-которые нити легко разрывались пальцами, и всё пространство между ними было заполнено чем-то рыхлым и сыпучим. За первым слоем нитей следовал второй, третий…

«Неужели меня прихлопнуло комлем от вывороченного бурей дерева?» — подумала Рябинка и, как ни странно, успокоилась.

Лишь неизвестное пугало её, таков был Рябинкин характер. Догадка придала ей энергии. Кончик её указательного пальца зашевелился быстрее и добрался до свободного пространства. Сразу стало легче дышать, и мыс-ли Рябинки окончательно прояснились.

Глотнув очередную порцию благодатного воздуха, она постаралась расширить отверстие. Теперь она лежала под этим неизвестно откуда взявшимся неизвестно чем и совершенно не представляла, что делать. Лежать было неудобно и холодно, а тоненькой струйки воздуха едва хватало, чтобы не задохнуться.

А ведь как прекрасно начался день!

Надо было выбираться из ловушки. Рябинка подумала и начала действовать. «Безвыходных положений не бывает,» — таков был её девиз.

Она вспомнила, что в кармане брюк должен бы лежать перочинный нож. Но локти Рябинки были разведены в стороны, и добраться до него оказалось не так-то просто. Они были зафиксированы довольно толстыми корнями, разорвать которые Рябинкины пальцы не могли.

Медленно, с усилием, Рябинка достала из нагрудного кармана курточки зажигалку, которую всегда носила с собой. Она решила пережечь толстые упругие жгуты, которые не давали разогнуться её рукам. Огонь сделал своё дело: левую руку удалось освободить. Однако очень скоро место, где лежала Рябинка, заполнилось едким дымом.

Рябинка закашляла, убрала огонёк зажигалки и поскорее затушила всё, что могло тлеть и дымить. Затем она постаралась расслабиться и стала медленно просовывать ладонь под корнями. Прижавшись, насколько это было возможно, левым боком к стене, она добралась до ножа.

Дальше дело пошло быстрее. Копать суглинок металлическим лезвием было гораздо веселее, чем колупать ногтями. Проделав отверстие, достаточное, чтобы просунуть руку, она теперь могла просто