Однако Дерби был невелик, и это могло создать определенные трудности: попытка продать там драгоценности могла привлечь ненужное внимание. В столице затеряться было бы куда проще. Столица велика, там ее могут долго искать. Да и знакомых в Дерби у Фионы не было. В отличие от столицы, где у нее оставались связи. Во всяком случае, прежде связи там у нее были. И именно через них она рассчитывала сбыть драгоценности с минимальным риском для себя.

К тому же она все-таки хотела увидеть подругу перед тем, как покинуть родину навсегда. Увидеть, а не присылать Агнес потом письмо издалека.

Глава 4

В постоялом дворе в приличном районе в отдалении от центра столицы Фиона поселилась, опять-таки, под именем господина Рэя Вудвилла.

Молодой путешественник и тут не привлек ничьего внимания. Да и что в нем могло быть примечательного? Молодой, только слишком бледный и со скверной кожей в уродливых фиолетовых пятнах — Фиона нарочно загримировалась, приобретя для этого средства в небольшом городке по дороге. Не хотелось, чтобы ее сочли излишне смазливым парнем. Это могло вызвать ненужные сложности. Губы она сделала еще тоньше и бледнее, чем они были на самом деле.

Простой темный, но добротный костюм. Хотя не слишком дорогой. Руки затянуты черными перчатками. Не показывать ведь, в самом деле, тонкие женские пальцы!

Отросшие светло-русые волосы заплетены в низкий хвост, переплетенный простым кожаным шнурком, чтоб не трепался.

Сняв комнату и отдохнув с дороги, Фиона взялась за то, ради чего приехала. Для начала — за сбыт фамильных камней не слишком законопослушным покупателям. А затем ей требовалось подумать, в какую сторону направиться дальше. И под каким именем. А заодно — где и как выправить себе документы. На имя того самого Рэя Вудвилла. И на имя Фейлы Кик — она не собиралась остаток жизни провести под мужской личиной. Конечно, та удобна в определенных случаях. Но это не повод срастаться с ней навсегда!

Связи в столице у Фионы оставались с тех пор, когда она жила здесь постоянно. Через них она, собственно, и намеревалась обменять драгоценности на так нужные ей деньги.

И она не без основания полагала, что эти же связи помогут ей обзавестись бумагами, которые ни у кого не вызовут подозрений.

С господином Фоком Фиону некогда свел случай.

Она в то время была ветреной и беззаботной светской дамой. Женой молодого барона, не обремененного ни военной, ни гражданской службой. И единственной ее заботой были приемы, балы и выходы в театр и оперу.

Точнее — это не было заботой. Заботой было — обеспечить себе достаточное количество развлечений, которые нравились лично ей. И не попасться.

Фиона точно знала, что для многих ее подруг и приятельниц таким развлечением служили сомнительного свойства связи. Однако на нее даже ухаживания светских вертопрахов навевали уныние. При мысли о том, чтоб изменить с каким-нибудь из них мужу, ее вовсе одолевала невыносимая тоска.

Вот поездка за город, с купанием в отдаленном пруду или озерце, упражнения в фехтовании — совсем другое дело!

Особое внимание она всегда уделяла тому, чтобы выбрать удаленное место, куда не сможет забрести ни кто-нибудь из праздных гуляк, ни какой-нибудь работник или земледелец. Каждый выезд за город превращался в приключение: выбрать время и место; выбрать нескольких людей, которые гарантированно не проболтаются; организовать все так, чтобы все сопровождавшие ее слуги оставались достаточно далеко, чтобы не увидеть ничего лишнего и не разболтать.

Собственно, услуги господина Фока до определенного момента и сводились к тому, чтобы подобрать ей для таких выездов людей.

Возможно, он еще помнит эксцентричную клиентку?

* * *

«Антикварная лавка Аргента Фока».

Так гласила вывеска над непритязательной дверью темного дерева. С виду дверь была до смешного хлипкой — казалось, ее легко будет слабым пинком снести с петель. Однако Фиона — да наверняка и не она одна — прекрасно помнила историю пятилетней давности, когда эта дверь осталась совершенно невредимой после взрыва доброго бочонка модной взрывчатой смеси прямо под нею.

Смесь эту аккурат тогда запатентовал молодой неудачливый алхимик. Собирался продавать — но столкнулся с совершеннейшим равнодушием покупателей, привыкших к проверенным временем средствам вроде того же пороха.

С горя он продал по дешевке патент первому, кто согласился его купить.

Кем был этот таинственный покупатель… насколько слышала Фиона — королевский сыск так этого и не выяснил. Хотя, возможно, эти сведения попросту не попали к газетчикам. Но смесь быстро прогремела — в самом буквальном смысле. Состав попал на вооружение столичному криминалу. А из Ковентри распространился по другим городам и даже, по смутным слухам, за границу.

Так или иначе, а состав показал себя недурно — пусть и на теневой стороне закона. И вот эта дверь, на которую глядела сейчас Фиона, с честью выдержала столкновение с тогда еще новинкой.

Вывеска тоже осталась с прошлых лет. Потемневшая, с полустершимися буквами. Но вензеля и виньетки, прихотливо вившиеся по выведенным словам, придавали ей мрачно-таинственный вид.

Наверное, такой и должна быть настоящая антикварная лавка.

Даже любопытно немного, почему магазинчик достопочтенного Фока по сей день не прикрыли. Многие прекрасно знали, что он служит лишь прикрытием для темных дел, что ведет хозяин — сухонький улыбчивый старичок, не меняющийся с годами. Но поди ты — годы шли, а Фок продолжал заниматься прежним делом. В то время, как его коллеги и конкуренты по темному ремеслу один за другим попадали под арест, а там — в темницу или на виселицу. Даже те, у которых имелись покровители с громкими именами.

Неприметного антиквара не трогали.

Над дверью звякнул колокольчик — до боли знакомо — когда Фиона толкнула дверь и зашла. Хозяин — ни капли не переменившийся за истекший год — сидел за прилавком, читая книгу в затертом переплете.

Он неохотно поднял взгляд на посетительницу. И расплылся в улыбке.

— Миледи! Вот так сюрприз, — захлопнул книгу, поднялся на ноги. — Так долго вас не видел — слыхал, что вы перебрались из столицы в деревню, на свежий воздух. Оно и правильно — свежий воздух полезнее столичной пыли! Польщен, что не забыли старика, зашли проведать.

— Я по делу, — растерялась Фиона.

Подумать только — не забыл ее! Кажется, опасения были напрасны.

Фок не просто не забыл о ней. Он обрадовался