В какой-то момент он сдавил пальцами запястье Фионы.

— Держитесь рядом со мной, — велел тихо. — Полдесятка шагов — не больше! Иначе наверху задохнетесь от пыльцы. Отдать вам свой амулет не могу: нам всем нужен воздух!

— Амулет бодрости? — сообразила она.

Он лишь ухмыльнулся. В красноватом свете от сочетания едва тлеющего магического светильника и сжигаемого дерева выглядело жутко. А еще она заметила, что на самом деле черты его всё-таки сделались острее, он словно резко исхудал.

Продержится? В груди разлился холод. Сколько времени они будут пробиваться наверх?

По ушам снова ударил оглушительный визг. Фиона дернулась, оглядываясь.

— В чем дело? — она не сразу сообразила, что это маркиз теребит ее за плечо. — Леди Кик! — ему пришлось повысить голос. — Что с вами?

— Я, — выдавила она, ошалело таращась на него. — А что случилось?

— Вы меня спрашиваете? — поразился он. Тревога в голосе сменилась раздражением.

— Я, — она наконец сообразила, что в какой-то момент перестала понимать, где находится и что делает. — Я сама не поняла. То ли голова закружилась, то ли, — потерла виски.

Кессель нахмурился. Не поверил? Фиона попыталась вспомнить, как она отреагировала на внезапно ударивший по ушам звук.

— А… вы не слышали? То есть, ничего не слышали? — переспросила она.

— А я должен был что-то слышать?

— Не знаю… как-то в ушах зашумело, мне показалось — нас засыпает землей. Или вода откуда-то… и голова еще, — прибавила она.

Нет, не поверил — это она поняла по молчанию.

Негромкие отрывистые фразы, сопение сгрудившихся людей и редкая ругань магов — это всё казалось теперь невыносимо тихим. После того, что она услышала.

А если бы тебя сжечь изнутри, — припомнилось ей.

Древо живое, и ему сейчас невыносимо больно. Ветви вместо неба пронзают плотные тяжелые пласты глинистой почвы. В ствол загнали острый клин — какой-то артефакт. Из него тянут силы, дергают кто во что горазд, перепутывая ветки и корни узлами. И теперь еще выжигают изнутри, медленно убивая и не давая умереть. Ее передернуло.

Она обещала избавление и свободу — а что вместо этого?

«Я умею ждать, — прилетело издалека чуть слышно. — Только невыносимо. Как же невыносимо…»

— Позвольте, — лекарь словно из-под земли вырос перед ней.

Ощупал лоб, шею, за ушами. Загляну в глаза — разве что Творец ведает, что он там увидел в таком освещении! После короткого осмотра глянул на маркиза, едва заметно пожал плечами. Выходит, не нашел никакой проблемы.

— А я говорю — забить крючья с веревками! — донеслось яростное шипение Кас.

Оказывается, между нею и Калебом разгорелся спор — как подниматься. Оба успели прожечь ствол на немалую высоту, так что можно было понемногу выбираться наверх. Заодно убраться всем вместе из-под купола в импровизированную дымовую трубу. С маркиза это сняло бы немалую толику груза — как только все уберутся под защиту ствола, не придется больше удерживать непробиваемый воздушный пузырь от рвущихся душить и давить корней.

— Крючья — ненадежно, — вмешался Кессель, приняв сторону боевого мага. — Как дар, не отказывает?

— Видимо, им там наверху не до того, — отозвался Калеб. — Последний час — без перебоев. Ну или мы смогли достаточно повредить это дерево.

— Даже не надейтесь! — хмыкнул маркиз. — Рассчитываем на худшее. Но пока вы в форме — займитесь с парнями дорожкой вверх. А леди Кас пускай выжигает дерево дальше. Ее и пустим подниматься первой. И поторопитесь уже, чтоб вас гиены погрызли! Даже я уже чувствую, что это древо скоро раздавит нас. А вы стойте рядом, — это уже Фионе. — Не нравится мне ваш вид…

Не спорить же?

Калеб с Ансвортом принялись колдовать с веревками. Фиона хотела изумиться — сами же уверяли, что способ ненадежный. Потом заметила, что вверх убежала настоящая веревочная лестница. Как она закреплена, так и не поняла. Без железных крючьев — это единственное, что заметила. И то, что лестниц было две — внутри ствола напротив друг друга.

По одной тут же вскарабкалась Кас. По второй — Ансворт. Калеб полез следом, то и дело перебираясь с одной на другую. Благо, диаметр ствола позволял такие трюки.

Следом полез Милн. Фиона дернулась было следом — маркиз придержал. Пришлось замереть рядом.

Оказывается, он хотел прикрыть отход группы — чтобы корни, силящиеся задавить их внутри купола, не полезли за ними следом в проделанный выход. Однако ничего не понадобилось: корни неторопливо заполнили пространство под куполом и… остановились, оплетя ствол. Внутрь пролома не сунулись.

— Странно, — хмыкнул маркиз.

— А я поняла! Они сверху не могут понять на ощупь, чем мы тут занимаемся. Сначала ощущали сопротивление. А потом оно сошло на нет. Словно вы выдохлись.

— А! И позволил нас всех придушить? И меня тоже, — Кессель ухмыльнулся. — Жертва принесена. Ну, пусть так. Во всяком случае, если так и есть — на нашей стороне будет эффект неожиданности. Леземте вверх!

Упрашивать Фиону не пришлось. Она и так чуть не подпрыгивала в нетерпении.

Последними карабкались трое сослуживцев Ансворта и Пол с племянницей. Лестница протянулась на приличную высоту — похоже, Кас успела прожечь ход через несколько уровней за последние часы. Догнать ушедших вперед магов с Ансвортом удалось лишь спустя долгие минуты.

— Кас, стой! — окликнула Фиона. — Там сужение ствола — кажется, мы добрались.

— Наконец-то! — в голосе юной магички послышалось нетерпение.

— Стойте! — выкрикнул Милн.

А дальше на горелом своде их хода вспыхнуло пламя. Маркиз выругался. Что произошло дальше — Фиона не поняла. Порывом горячего воздуха ее вдавило в горелую стенку импровизированного дымохода. Сверху посыпались хлопья сажи вперемешку с подгоревшей пыльцой. На голову обрушился гвалт, грохот, лязг. Оглушительные окрики, вопли и ругань. Она силилась отодвинуться хоть чуть от стены, отвернуть от нее лицо — и не могла.

От лестницы ее оторвало рывком. Кажется, даже перевернуло через голову вверх тормашками — или это показалось? И швырнуло в гору наметенной сухой пыли.

Та смягчила падение — и ее тут же размело настоящим вихрем.

Продрав глаза, Фиона увидела, как маркиз Кессель с перекошенным лицом топором отбивается аж от трех окруживших его противников. А в стороне Милн вцепился в торчащий из стены кусок угля, который рвет у него