— Какой плохой сервис, — протянул я раздосадовано. — Нет, фирму «Всеобщие кудяплики» я никому не рекомендую. Даже водички не предложили. Зачем я понадобился малиру Антанию? Надолго я здесь?

— Мне сказали проводить вас до квартиры. И сказать ждать приглашения, там вас проводят внутрь Собора. Вы у квартиры. Ждите приглашения, — чуть ли не брызжа слюной выпалил парень, резко развернулся, чуть не сбил девочку и поспешил к лестнице.

— Какой злой разумный, видела? — спросил я у девочки, на что та закивала. — Наверно, уже с месяц запором страдает, вот дерьмом мозги и заплыли.

— А что такое запор?

— Это когда в туалет хочется, но не можешь, и от этого больно.

— Ему помощь нужна, — девочка жалобным взглядом посмотрела на лестницу, где ещё слышались шаги парня.

— Медицина таким придуркам не поможет. Хотя, возможно, помогла бы ректальная лоботомия.

Я не стал дожидаться девочкиной почемучки на незнакомые слова и, легонько щёлкнув её по лбу, сказал ждать в коридоре. Надо было сперва проверить всё, но на двери и косяке ничего магического не чувствовалось, да и внутри квартиры всё казалось нормальным. Странное дело, предоставлять оплаченную квартиру ксату, когда как Хубар намекал, что моя работа будет связана с нежитью и явно пройдёт не в городе. Происходящее отдаёт лёгким флёром капитальных неприятностей.

В небольшой спальне просторная, но одинокая кровать. Зато в спальне установлен обычный сигнальный контур, через синие и зелёные камушки, да и линии контура не прерываются. И в спальне есть небольшой камин, он задней стенкой торчит в небольшом кабинетике с письменным столом под окном. И если с одной стороны от прихожей спальня с кабинетом, то с другой — небольшая кладовка, больше чуланчик, уборная и кухонька. В последней печи нет, только обеденный стол со стульями да рабочий стол под несколькими шкафами со всякой утварью.

— Похоже, твоё детство кончилось, — сказал я девочке, подхватив её на руки и понеся в спальню.

— А что такое детство?

— Потом расскажу, не перебивай, — я посадил девочку на кровать. Девочка ойкнула и что-то запричитала, когда я надавил ей на лодыжку. Вывиха нет, скоро заживёт.

— Ходить сможешь? — на мой вопрос девочка молча встала с кровати и аккуратно прошлась, чуть прихрамывая. Вскоре она расходилась и хромоты практически не наблюдалось.

— Вот, я сильная, — с гордостью выпалила девочка, подойдя ко мне. Я потрепал её по голове, засаленные бледно-жёлтые волосы слиплись за дни пути, оставляя на коже ладони неприятный налёт.

— Молодец, но очень скоро станешь вообще молодцом-молодцом.

— Это как?

— Кто не работает, тот не ест. Потом расскажу. Пошли, поужинаем и помоемся.

— А можно с собой куклу взять? — девочка покосилась на свой рюкзачок.

— Ей будет неприятно в бане. Потом с ней поиграешь, — я легонько тюкнул пальцем в темечко девочки, намекая, чтобы та прекратила доставать меня ненужными вопросами.

Я затащил вещи в спальню и занялся настройкой сигнального контура. Девочка в этот момент подошла к окну. Сквозь мутное толстое стекло по тёмной улице загадочно плыли огоньки фонарей.

— А мы здесь надолго? — спросила та. — В Трайске было хорошо, там Консерва. Здесь церковь, её много. Мы надолго?

— Кто знает, — я задумчиво повертел в руке зелёный камушек сигнального контура. Девочка отвернулась от стекла и с незаданным вопросом посмотрела на меня. — Я не знаю, сколько мы будем в городе этом. Но мне работать до весны, не раньше.

— А потом? — с мольбой в голосе пролепетала малышка.

— Надо сплавать на северный материк.

— А потом?

— Суп с котом, — отрезал я, на что девочка хихикнула. — Прекращай грузить меня экзистенциональными вопросами.

— Э-э-э, — девочка наклонила голову, несколько раз моргнув. — А это какие вопросы?

— Которые тебе задавать нельзя, иначе жопу мёдом обмажу и на муравейник посажу, — отрезал я, на что девочка опять захихикала. Не знаю, как вообще ведут себя дети в её возрасте, и какие у них интеллектуальные способности, но девочка явно не из глупых. Она как-то различает, когда я говорю серьёзно, а когда отшучиваюсь.

Я настроил сигнальный контур и запитал его, привязал к нему девочку — и спустился по лестнице на первый этаж. Дверь мне открыл мужик лет пятидесяти с заострёнными ушами равнинных эльфов. Он сразу понял, кто перед ним стоит, скрыл за кашлем проклятья и начал рассказывать про устои в доме. Но вскоре я перебил его и обрисовал, что сам буду платить за всё. Мужика это напрягло. Мало того, что ксат припёрся в важный для всех разумных город, так ещё и устоявшиеся нормы попирает. Но обещал завтра зайти и всё подробно обсудить.

Я собирался самостоятельно закупать всё необходимое для дома, но получится прекрасно, если получится скинуть это всё на мужика. Да и чуйка подсказывала, что не стоит лично закупаться дровами и прочими расходниками: кто знает, что «одухотворённые» разумные могут учудить при виде ксата.

* * *

В ожидании приглашения в Собор скучать не пришлось. Уже в первый день я выработал привычку, после завтрака в ресторане подолгу гулять по городу, изучать его и присматриваться к местным ценам. После обеда в том же ресторане мы с девочкой возвращались домой, передохнуть от испепеляющих ненавистных взглядов.

Народ в городе слишком «одухотворённый», горожане не стеснялись бросать в мою сторону проклятья, а некоторые лавочники отказывались продавать товар. И можно было бы думать, что это из-за ошейника на девочке, но в один из дней я оставил её в квартире и прогулялся по незнакомой части города. Результат не изменился.

Ещё в первый день, после обсуждения с хозяином дома всех деталей, моя паранойя несколько притупилась, оставив после себя лишь лёгкую настороженность. Мужик по своим обязанностям должен закупать дрова, организовать ежедневный подвоз воды, при необходимости покупать провизию, и предоставить магический обогреватель. Последнему я был несказанно рад, хоть без искусственного камня маны мне пользоваться им нельзя. Но и камень маны мужик предоставлял, как и магическую плиту, и сам договаривался с местными магами о подзарядке камня. Одним словом, он преспокойно выполнял обязанности эдакого слуги, теперь ему будет платить не церковь, а я лично.

В начале разговора мужик умело скрывал отвращение ко мне, но увидел стопку монет Арнурского королевства и засунул себе в жопу свои же эмоции. А перед уходом коротко шепнул, что может и