– Пётр, вы вовремя! – Генрих пригласил его присесть рядом. – Будете чай? Мисс Патил любезно угостила нас, гуру Кумари говорит, что чай настоящий индийский.

Значит напиток принесла девушка. Мило. Перед тем как присесть за стол, Пётр благодарно склонил голову перед маленькой индианкой, та ответила своей белоснежной улыбкой.

– Что у вас тут происходит? Так много народа, не ожидал, право. Спасибо, милая, – Григорьев улыбнулся Рашми, доставшей неведомо откуда ещё одну маленькую пиалу и налившую ароматный чай.

– Ваша мысль работает, вот что происходит! – Генрих взмахнул руками, изобразив, судя по всему, динамику рабочего процесса. Он очень экспрессивен, их славный доктор Ланге. – Пока рано говорить о точном результате, но мы привлекли физиков, и ребята вместе создали неплохую модель.

– Джессика, – повернулся к англичанке Пётр, – прежде чем я окунусь в волшебный мир программирования и моделирования, в котором я ничего не смыслю, позвольте поинтересоваться о здоровье вашей матушки.

– Спасибо, мистер Григорьев, ей уже лучше! – спокойно, но с тихой радостью в глазах, ответила та, – Катрина успешно ввела ей наноботы и сейчас продолжает наблюдать за ней. Говорит, врачи в шоке и ничего не понимают. Само собой, им не дают провести подробные исследования, несмотря на все протесты. КАС постарался через правительство Великобритании.

– Я чрезвычайно рад за вас и вашу матушку, мисс Хилл, – кивнул Пётр и сделал осторожный маленький глоточек чая. Боже. Он с восторгом посмотрел на Рашми Патил, и та изобразила на лице что-то вроде «А то!». Вот ведь дела. Получается, за всю жизнь он ни разу не пил настоящий индийский чай. С таким же успехом можно было сравнить кофе по-турецки с растворимой гадостью, стоявшей на полке в его кабинете в Санкт-Петербурге. – Что ж, после этой отличной новости и великолепного чая я с удовольствием бы послушал в деталях, что же вы такого придумали. Может, у меня опять возникнет какая-никакая идея. Вы не представляете, сколько интересного я вычитал в первоисточнике! А ещё сегодня я пообщался с удивительным вновь прибывшим агентом с Земли, и у того просто уникальный взгляд, больше похожий на позицию Несогласных, но она подкреплена весьма нетривиальными утверждениями!

Ланге взглянул на него с любопытством, но, видимо, решив, что текущие задачи важнее, словно отмахнулся от новой темы.

– Что ж, – Джессика села рядом с ними, – давайте я попробую передать суть. Благодаря вашему намёку мы попробовали сформировать идеи развития Несогласной расы. Для этого вновь была применена физика. Идея возникла у Андрея Сташевича, он предположил, что можно использовать принцип полураспада материи и понятие критической массы.

Что-что? Пётр что-то слышал, но ведь это скорее походило на описание ядерной бомбы…

– Это как у радиоактивных элементов, – пояснила Мари Нойманн, увидев, судя по всему, на его лице полное непонимание и встав за спиной у Джессики. – Не берите в голову детали, но идея вот в чём: представьте себе, что из ста Несогласных рас через какой-то промежуток времени половина перестаёт существовать. Мы предположили, что промежуток зависит только от плотности звёзд в окрестности. И сколько бы рас мы ни брали, в любом интервале времени такой длины половина из них исчезает.

– Так понятнее, спасибо, – кивнул Пётр, заметив нетерпение Ланге, словно тот хотел вставить слово, но пока не решался перебить девушку. – Но причём тут ядерный взрыв?

– Ага, это вы поняли, хорошо, – улыбнулась немка. – Но всему своё время. Перво-наперво мы провели сравнение, является ли подход релевантным по отношению к нашей ранее рассмотренной модели. И, о чудо, да. С некоторой погрешностью Валентин и Андрей нашли нужный промежуток времени, он чуть больше трёхсот тысяч лет. Для нашей плотности звёзд он чуть дольше – примерно четыреста тысяч лет, для окраины галактики – около двух миллионов, а для центра – всего десять-двадцать тысяч лет!

– Мари забыла упомянуть, что тоже работала над темой с ребятами! – подмигнула подруге Джессика.

Звучало фантастически, Пётр почувствовал жгучий интерес к тому, что услышит дальше! Невероятно, учёные снова применили принципы физики к развитию цивилизаций, и те опять сработали! Может, потому что мораль и культура есть лишь производные от строения Вселенной? Отхлебнув ещё чая, чтобы вкусовые рецепторы мультиплицировали эмоциональный подъём, он продолжил слушать.

– Это весьма точно приблизило нашу модель к идеалу, практически не изменив результата, – продолжила Мари, улыбнувшись в сторону мисс Хилл. – Тут уже присоединились Мин Жу, Ли Пин и Чжоу Шан, они создали «китайский прорыв» в сфере ядерных технологий, применив их в решении нашей задачи, – тут азиатская женщина, судя по всему, китаянка Мин Жу, подошла к ним и перебила Мари:

– Никакого ядерного прорыва, не обвиняйте Китай! – она засмеялась. – Мы просто попробовали оценить, какая сила нужна, чтобы раса «покатилась» по Галактике, практически не встречая сопротивления. Сила должна быть такой, чтобы ресурсы, получаемые от завоеваний, с лихвой и быстро компенсировали потраченные на войну. Лавинообразная экспансия, так сказать.

Точно. Гениально. Ведь всё в конце концов упирается именно в ресурсы. Топливо. Корабли. Солдаты. Для агрессивной расы это лишь вопрос времени – накопить мощь, чтобы атаковать. И если мощь копится быстрее, чем тратится, – получается тот самый «ядерный взрыв».

– На самом деле это, конечно же, никакой не взрыв. Мы сейчас как раз моделируем, – продолжала китаянка, – выходит, если мы правы, скорость расширения зоны влияния такой расы составляет примерно стабильные десять-двадцать парсеков за сто лет. Но по сравнению с обычными войнами, скорость поглощения и уничтожения других рас просто феноменальна.

– И… какая же она? – с волнением спросил Пётр и обратил внимание, что все смотрели на Мин Жу. Вероятно, цифры никто ещё не слышал.

– Мы продолжаем уточнять модель… Но сейчас можно сказать, что срок полураспада сокращается примерно в двести-четыреста раз, то есть из ста рас в окрестностях нашей Солнечной системы уже через тысячу лет осталось бы пятьдесят, а через семь тысяч – лишь одна. Но это в среднем, мы понимаем, что отдельные всплески могут быть и более мощными, в десятки или сотни раз сильнее.

– В общем, – резюмировала Джессика, – у нас пока нет готовой модели, но, возможно, утром она уже появится, и мы сможем оценить… средний срок жизни Сверхцивилизации до того, как её уничтожает такая лавина.

– А есть ли, кстати, понимание по землеподобным расам? – спросил Ланге. – Я имею в виду, влияют ли они на сопротивляемость Согласия при таком сценарии?

Очень хороший вопрос, Генрих. Пётр думал, что у него есть соображение по поводу того, какой именно фактор делал землян особенными, но вот как это вообще можно смоделировать? Пётр мысленно пожурил себя за то, что совершенно не интересовался математикой, программированием и физикой. Сейчас смог бы говорить с другими на их языке.

– Пока нет, мы