— Как это? Зачем?!

— Малышка, так для тебя будет лучше.

— Но как же папа…

Дедушка Марк замялся:

— …Его больше нет.

— Как?!

— Он погиб, когда ОП прилетали в деревню.

— Как… — растерянно повторила Эш.

— Прости, малышка, я не смог тебе сказать сразу.

— Как же так, — губы Эш задрожали.

— Прости, маленькая, — Марк, явно не зная, куда девать глаза, затараторил:

— А вывезти тебя с планеты папа давно хотел. И мама. Мы договорились с Сержем еще в первый день, что тебя возьмут с собой.

Эш вскочила, метнула взгляд на деда, потом на Сержа, а потом рванула к выходу. Входная дверь громко хлопнула за нею.

Неловкая тишина висела, пока ее не нарушила Соня:

— Эш улетит с нами в Лес? Будет в младшем логове?

— Нет, — ответил Серж, — мы договорились, что она летит с нами до «Ориона». Учеба в Лесу — это, к сожалению, дорого.

— А что тогда она будет делать на «Орионе»?

Тут вступил дедушка Марк:

— Эш — умная девочка, она найдет свое место, — его голос немного подрагивал, — там у нее будет точно больше возможностей, чем здесь.

— У «Селенис» есть социальные программы, на «Орионе» ей найдется место, — уверенно сказал Серж.

Я вспомнил, как сам мечтал улететь с планеты. Старик, конечно, прав. «Орион» точно лучше, чем эта ферма и умирающий город. Потом я вспомнил социальный приют, каким он был в Нижнем, и немного заколебался. Но я бы точно выбрал «Орион». В конце концов, из приюта всегда можно убежать.

— Пойду к Эш, — сказал я и вышел за дверь.

Понятно, где я ее нашел. Забравшись на крышу, я молча лег рядом. Она так и лежала, глядя вдаль, ни разу не повернувшись, иногда едва слышно шмыгая носом. Мы лежали в тишине, как и в прошлые дни. Я чувствовал: надо поговорить, что-то сказать. Вот только все приходящие слова казались лживыми или глупыми.

Беззвучно я обратился за помощью:

— Балу, что мне ей сказать?

— У тебя ведь тоже нет родителей, и ты улетел со своей планеты? Может, расскажи ей свою историю?

И я стал рассказывать. Про то, как в четыре года в приют меня привела мать, от которой в голове остались только смутные образы. Что отец мой был убит в столкновении уличных банд, после чего мать подсела на наркоту и скатилась. В какой-то момент она поняла, что мне будет лучше одному, а может, ей уже было все равно, а я просто мешал.

Я рассказал, как убегал из приюта и возвращался, как мечтал, что улечу с планеты, и у меня будет другая жизнь. Как приютские дети в 12 начинали зарабатывать своим телом и мечтали найти себе постоянного взрослого друга, чтобы вырваться. Потому что это был единственный социальный лифт, который реально работал. Как мы радовались, когда кто-то иногда исчезал совсем. И никогда не говорили вслух, что шансы убраться из Нижнего и лежать где-то мертвым у исчезнувшего в лучшем случае равны.

Как смирился с тем, что никогда не вырвусь. Как дрался за еду и как чуть не умер, избитый взрослым бродягой. И как появился Лор, проходя мимо, совершивший чудо — исполнивший уже забытую мечту и исчезнувший в свою реальность.

И про чистенький, уютный «Орион», в котором живет Мия — ИИ 6-го класса.

Я выдохся, и мы лежали молча. Эш так ни разу и не посмотрела на меня, и я уже думал, что будет лучше уйти, когда вдруг говорить начала она:

— Отец меня никогда не любил. Мама любила, но с год назад заболела, и ее не стало. Я занималась домом, готовила, старалась его порадовать. А он воспринимал меня как полезную вещь. И теперь кажется, что к маме он относился так же. Когда все началось, он сразу примкнул к ФОР. Неделю назад, придя домой днем, он сказал, что мы уезжаем вечером. Мы сели в его глайдер, в кузов набились мужики и вместе с другими глайдерами поехали сюда, в поселок. Здесь он закинул меня на ферму, раньше я приезжала сюда каждые каникулы, это мамины родители. Он просто меня сгрузил и уехал, даже не попрощавшись.

Она рассказала все это спокойным тихим голосом, так и не повернувшись. Я протянул руку и обнял ее. Не знаю, почему, оно само вышло.

Миллион лет спустя она наконец повернула голову и посмотрела на меня, глаза ее были сухие, но покрасневшие:

— Пойдем, пока нас искать не начали.

И мы вернулись в дом.

Следующая пара дней проползла мимо, почти не отличаясь от предыдущих. Серж, отобравший мой пистолет, продолжал делать вид, что все нормально, а я ощущал, что он не прав. Будто бы он отобрал кусок меня. МК-5 в руках всколыхнул во мне то ощущение стаи, что я испытал на «Императиве». Теперь это ощущение было со мной. И небольшая отчужденность между мною и остальной группой — ребята ощущали: они — не моя стая.

И только с Эш нам не нужно было слов. Она мало говорила с остальными ребятами и почти не говорила со мной. Но мы о многом молчали на крыше вместе.

Каждый день я лазил в местной сети. «Орбитал» наглядно демонстрировали, чем отличается эффективно работающая корпорация от того, что было на планете до них. Их подразделения работали, как отлаженный механизм. В первые же сутки была полностью зачищена и взята под контроль столица. На развалинах больниц открывались полевые госпитали, заработали продуктовые магазины и социальные службы. Круглосуточные патрули и море дронов свели к нулю преступность. Жизнь столицы стремительно нормализовалась.

На второй день пошли репортажи о точечных высадках десанта, мгновенно подавивших все заметные группировки ФОР и парочку групп ОП, не сложивших оружие.

Даже в нашем поселке, куда я снова выбрался, бросались в глаза появившиеся на улицах редкие глайдеры и заработавшие продуктовые магазины. От скорости перемен в масштабах планеты отдавало магией. Или очень хорошо составленным и реализуемым планом.

— Там глайдер! — во время ужина сказал Малик, показывая в окно.

К окну подошли взрослые. Мне было лень вставать, и глайдера я не видел, но открывшуюся дверь и вошедших увидели сразу все.

Три мужика с оружием оглядывали нас молча. А когда встал дедушка Марк, на него мгновенно уставились три винтовки.

— Здравствуйте! — спокойно сказал дед.

Один из троицы, очень стильно и дорого одетый, холодно спросил:

— Кто