Минут через 10, когда слезы кончились, и я просто всхлипывал, Вань сказал:

— Ну вот. Отошел? Сменить голос?

Вытерев лицо рукавом, я сказал:

— Смени. Зачем ты вообще его использовал?

— Простой триггер, чтобы ты выбрался из шока, — сказал тихий женский голос, — надо жить дальше.

Выплакавшись, я вроде действительно пришел в себя. Побродил по пустому жилому модулю, постарался убрать следы слез — и вернулся ко взрослым.

Те решали, что делать. Владелец глайдера, который нас привез, ругался и требовал ему немедленно заплатить. Пока Макс не пообещал ему заплатить на пару сотен больше и, возможно, полную оплату еще одной поездки.

Серж хотел переждать какое-то время здесь. Его поднимала на смех Ди, потому что в поселке не было ни еды, ни даже воды — скважина с насосом была, а вот электричества, чтобы она работала, не было.

В конце концов решили, что ночь мы проведем здесь, а утром уедем либо обратно, либо куда-то еще.

Время до конца дня прошло совершенно спокойно. Мы с ребятами излазили весь поселок и не нашли совершенно ничего интересного. Серж реквизировал у Сони мой планшет и сидел, уткнувшись в него. Ди и ее компания заняли отдельную комнату, однако я заметил, что кто-то из них всегда находился снаружи. Водитель тоже оставался снаружи, копаясь в своем глайдере.

В какой-то момент из комнаты резко появилась Ди:

— Макс передал, в лесу шум, к нам едет колонна техники!

Мы встрепенулись и рванули в сторону выхода.

— Стоять! — раздался крик Сержа. — Дети, все на второй этаж!

Ди поймала меня за плечо:

— Где твой рюкзак?

Я удивленно показал глазами в угол с вещами.

— Тащи его, быстро!

Два шага, Ди выхватывает у меня рюкзак, открывает, я вижу, как она укладывает на самое дно откуда-то выуженный пистолет, потом кидает мой рюкзак подальше к стенке.

— Чего встал? Беги наверх!

На втором этаже мы сгрудились у окна и наблюдали, как колонна глайдеров затормозила около шлагбаума. Из переднего выскочили трое в форме и рванули на территорию поселка. Через минуту из ближайшего здания вывели Макса с поднятыми руками. Его обыскали, что-то забрали. Обменялись с ним парой фраз. Из глайдера выскочило еще четверо, они осторожно пошли в нашу сторону с винтовками в руках. Вот водитель глайдера под направленным на него дулом вылез из машины, его обыскивают. Раздаются голоса внизу. В проеме лестницы показывается человек в форме, винтовка смотрит на нас. Ребята, замерев, смотрят на винтовку. Человек поднимается, оглядывает помещение, отходит к стене, освобождая проход:

— Все вниз!

Когда мы выходим из здания, шлагбаум уже поднят, и внутрь, поднимая пыль, въезжают первые глайдеры.

Нас собрали в кучу перед зданием под дулами винтовок и обыскали; мой браслет никого не заинтересовал. У присоединившейся к нам команды отобрали пару пистолетов и ножи. Потом меня и ребят загнали в ближайший жилой модуль, а минут через пять к нам присоединились и взрослые. Пара солдат сказали нам сидеть тихо и ушли.

— Нас убьют? — как-то очень спокойно спросила Соня.

— Ну что ты говоришь такое? Нет, конечно! — очень эмоционально ответил Серж. — Это ОП — полиция и корпоративная охрана. Никто нас не тронет!

Два часа прошли очень нервно. За окнами начало темнеть, когда открылась дверь и появившийся на пороге солдат сказал:

— Выходим, будете ночевать в другом модуле.

— Простите! — тут же откликнулся Серж. — Можно мы возьмем свои вещи?

— Выходим! — повторил солдат.

Мы вышли. За порогом, кроме говорившего была еще пара человек, все с винтовками. Один из них, явно старший, махнул рукой в сторону здания, в котором лежали наши вещи:

— Вперед, берите вещи и в четырнадцатый модуль.

Всюду деловито сновали солдаты, их глайдеры стояли ближе к выезду. И только наш остался стоять рядом.

В здании все пожитки нашей группы лежали там, где мы их оставляли; часть была явно перекопана. Содержимое нескольких рюкзаков валялось рядом; однако большинство рюкзаков подальше, включая мой, остались нетронуты. Похоже, проверив часть пожитков ребят, это дело бросили. Мы подождали группу Ди, чьи вещи были отдельно в комнатушке, и, судя по времени, которое им потребовалось, их вещи досматривали гораздо более тщательно.

Когда мы вышли, около нашего глайдера копошилась пара солдат, что-то вытаскивая изнутри. Водитель рванул к ним:

— Эй, это мой глайдер, вы что делаете?!

Солдат, которого попробовал отпихнуть водитель, развернулся и ударил водителя по лицу, тот полетел на землю.

— Реквизировано на нужды армии, — бросил солдат и снова полез в глайдер.

Водитель вскочил, закричал:

— Не трогайте мой глайдер! — и снова бросился на солдата и схватил его за плечо.

Короткая борьба, и водитель снова летит на землю. И тут раздался выстрел. Половина его головы разлетелась кровавыми ошметками. Старший из следовавших с нами солдат несколько секунд еще держал тело на прицеле, а потом повернулся к нам:

— Есть еще желающие спорить? — громко спросил он.

А мы превратились в статуи под дулами, направленными на нас парой других солдат.

— Двигаем к четырнадцатому модулю, — спокойно сказал старший, будто бы ничего не случилось.

Поля резко отвернулась и ее вырвало. Остальные ребята замерли. Серж выглядел пришибленно и бледно. Ди сделала несколько шагов к Поле и обняла ее, что-то шепча.

Я вдруг подумал, что смерть водителя меня вообще не задела. Ну, застрелили. Было страшно, потому что на нас направлено оружие, но труп не вызвал никаких эмоций. Потом в голове всплыла смерть Ваня, и тут я почувствовал, что сейчас заплачу.

— Спокойно! Соберись! — раздался в голове голос браслета.

— Пошли! — уже тише произнес старший.

И мы пошли. Нас завели в модуль и заперли. Ребята тут же осели на пол, все девчонки плакали. Серж явно хотел нас подбодрить, но у него не очень получалось. Спустя какое-то время мы с ребятами и Сержем пошли обустраиваться спать на второй этаж. А Ди со своими остались на первом.

Я раскладывал свой спальный мешок, а в голове крутилась мысль, что надо сходить в туалет сейчас, потому что без воды скоро там будет вонять так, что лучше даже об этом не думать.

Позже, когда все уже устроились на ночь и разговоры смолкли, я лежал и думал, что будет дальше. Военным мы не нужны и мешаемся. Что они с нами сделают? Убьют, как водителя глайдера? На этом мои размышления зашли в тупик.

— Эй,