Мама мгновенно переключается на Марго, её лицо краснеет от возмущения.

– Прекрати! Она слишком молода, чтобы думать о таком! – Мамин голос снова срывается. – И тем более ей не стоит интересоваться такими мужчинами по статусу!

Пока они ругаются, я пользуюсь моментом и крадусь к лестнице, стараясь не шуметь.

На полпути ко второму этажу едва не сталкиваюсь с Джоником. Он спускается, уткнувшись в магфон, свет экрана выхватывает его сосредоточенное лицо из полумрака. Заметив меня, он отскакивает бледнея. Телефон чуть не выпадает из рук.

– Демоны, Зои! – выдыхает он, хватаясь за грудь. Глаза становятся огромными. – Чёрт… Всё никак не могу привыкнуть, что ты восстала из мертвых.

Останавливаюсь на ступеньке выше, чтобы быть с ним на одном уровне. Смотрю прямо в глаза.

– А с чего ты решил, что я умирала? – спрашиваю ровным, чуть насмешливым тоном, наблюдая за его реакцией.

Джоник морщится, будто съел что-то кислое. Отводит взгляд в сторону, к тёмному окну.

– Тебя не было пять лет, – отвечает он натянуто, пожимая плечами. – Все… ну, естественно, думали, что ты… Что ещё можно было подумать?

«Ну да, конечно», – размышляю я, чувствуя, как внутри закипает злость. Но лицо держу невозмутимым. Киваю и молча прохожу мимо.

Как же меня достало это семейство со всеми их тайнами, недомолвками и этими многозначительными взглядами!

За завтраком я внимательно наблюдаю за змеиным гнездом, которое принято именовать семьёй. Солнечные лучи проникают через большие окна столовой, отражаясь в бокалах и на полированной поверхности стола. Все рассаживаются, но за их спокойными лицами скрывается напряжение.

Дед отпивает кофе и, словно между делом, называет дату приёма в честь моего возвращения. Атмосфера в комнате меняется, становится тяжёлой. Мама вздрагивает, когда держит ложку, а плечи тёти Марго напрягаются. Они понимают: в этот день дед объявит, что право наследования магии рода перейдёт ко мне.

– Но мы даже не знаем, действительно ли она Зои! Лаборатория сгорела! – неожиданно восклицает мать Роуз, ее голос выдаёт нервозность.

– Мне звонили до пожара, и ты об этом знаешь, – нервно огрызается мама.

– Если перед нами не Зои, она не сможет принять магию, – философски отзывается Джонник.

Холодный взгляд деда заставляет парня съёжиться. Изучаю его поведение. Похоже, их роман с Марго остался в прошлом. Они, вообще, друг на друга не смотрят.

– Узнаем на церемонии, – спокойно отвечает гранд мирс, возвращаясь к кофе. – Чужак действительно не сможет принять семейную магию. Всё просто.

– Но это позор для всех нас, если вдруг… – вмешивается Роуз, её лицо искажает отвращение. Увидев взгляд деда, она поправляется: – То есть, если это не Зои!

Я не обращаю внимания на семейные склоки, наблюдаю за Элаем из-под опущенных ресниц. Он равнодушно водит ложкой по тарелке с кашей, не участвуя в споре. Это странно. Но я знаю причину: к нему не пришла девушка, которая ему нравится. Пожалуй, мне даже жаль его. Самую малость.

– В городе сейчас мирс Валери, – говорит дед, обращаясь к маме, но глядя на меня. Разговор с ней – простая формальность. – Я договорился о встрече с ней для Зои.

Мама замирает. Ложка падает на тарелку.

– Зачем? – спрашивает она немного нервно.

– Может быть, она поможет Зои вернуть воспоминания, заполнить пробелы. – Дед откладывает салфетку. – Зои, после завтрака зайди ко мне в кабинет. Я расскажу детали.

– А я? – обиженно спрашивает мама. – Разве я не должна присутствовать при разговоре?

Дед наклоняет голову и смотрит с насмешкой.

– А что ты, Ролана? Тоже страдаешь амнезией? Зои уже достаточно взрослая, чтобы не нуждаться в твоём постоянном контроле. Меньше, чем через месяц она получит силу рода. Умение принимать решения самостоятельно будет ей необходимо в жизни.

Я опускаю взгляд в тарелку, чувствуя на себе внимание всех присутствующих. Каждый взгляд – вопрос, обвинение, страх, надежда. И только я знаю, что моё молчание – лучшая защита. Не совсем понимаю, какую игру ведет дед, об этом мы не договаривались, но мне придется принять правила, если я хочу выиграть.

После завтрака дед первым встаёт из-за стола. Проходя мимо меня, едва заметно кивает в сторону двери. Ему всё равно, доела я свой круассан или только начала. Его слово – закон, и все это знают.

Мама смотрит на меня широко раскрытыми глазами, полными тревоги. Интересно, она боится за меня или того, что я могу что-то вспомнить? Что-то, о чём лучше забыть навсегда?

Я медленно поднимаюсь, пытаясь выиграть время, и осматриваю лица родных. Мама явно напугана. Папа, как обычно, молчит, уставившись в пустую кофейную чашку. Мы не обменялись и парой слов с момента моего возвращения. Он не участвует в разговорах, не смотрит ни на меня, ни на маму. Будто ему всё равно, будто он просто призрак за этим столом.

Бабушка напротив выглядит напряжённой. Она вся сжалась, её пальцы нервно мнут кружевной платочек с вышитыми инициалами. Кажется, она не одобряет действия деда, но возразить не смеет.

Роуз не скрывает разочарования и злости. Её глаза блестят от слёз, губы поджаты. Её родители что-то тихо говорят, утешая, и при этом неодобрительно поглядывают на меня. Джоник сидит напряжённо, вцепившись в край стола. Возможно, это из-за того, что его отец уже пьян, хотя ещё нет десяти утра. Он и тётя Марго перешёптываются и хихикают над какой-то шуткой. Джоник бросает на них раздражённые взгляды. Ревнует или злится отца?

Даже странно, что дед не сделал им замечание. Видимо, сегодня его интересует только моё присутствие. Элай погружён в себя и магфон. Парень вообще не обращает внимания на то, что происходит за столом.

Поведение каждого члена семьи кажется подозрительным.

Бросив последний взгляд на родню, я направляюсь в кабинет деда.

Он уже сидит за огромным дубовым столом, заваленным бумагами. Папки с отчётами, старые книги в потрёпанных кожаных переплётах. В воздухе пахнет старой бумагой, дорогим коньяком и древесиной.

– Кто такая мирс Валери? – спрашиваю я, останавливаясь перед столом. Сесть на стул напротив не спешу, не уверена, что хочу долгий разговор.

– Неважно. – Дед отмахивается, не глядя на меня и листая документ перед