И лишь после этого щелкнул замок, открывающий калитку. Мы прошли во двор.

Глава 34

Нас никто не встречал, и мы пошли к дому самостоятельно.

Двора как такового видно не было. От ворот и до крыльца вела довольно широкая, выложенная плиткой дорожка. А вдоль нее кусты роз. Высокие, густые, красивые. Аромат от них шел насыщенный, особенно сейчас, на закате. Вдоль дорожки в розах скрывались стеклянные шары уличного освещения. Я рассматривала все украдкой. Понимала, что всюду камеры, и крутить головой по сторонам, будет невежливо. Но тем не менее старалась держаться свободно и уверенно, не показывать страха, который, на самом деле, теснил мою грудь и мешал дышать.

Крыльцо как крыльцо – мраморные ступени, навес. Террасы не было, наверное, она с обратной стороны дома.

Дверь массивная, деревянная. Ни глазка, ни звонка, только большая медная ручка.

Пока мы искали звонок и раздумывали, стоит ли стучать, дернуть за ручку или попросту ждать, дверь открылась сама.

На пороге стояла женщина. Немолодая, средних лет, но красивая. Даже в простом домашнем виде. Одетая в белую футболку и широкие легкие штаны. Волосы светлые, собранные в пучок на затылке, с выбивающимися из него прядями, закрученными в спиральки.

Женщина производила впечатление с первого же взгляда. Не знаю чем. Горделивой осанкой? Пронзительными, серыми, очень выразительными глазами? Под таким взглядом надо прям приложить усилия, чтобы не смутиться и не робеть.

Она выглядела королевой, стоящей на своей земле хозяйкой. В ней не чувствовалось ни грамма волнения, ни настороженности, лишь легкое, едва заметное любопытство.

Теперь я понимаю, почему колдуны женятся на обычных женщинах. На таких женщинах. Ее и язык не повернется назвать обычной. Если дочь пошла в нее хотя бы на треть, то понятно, почему Артемка потерял голову.

Все эти мысли промелькнули у меня в голове за несколько секунд, которые женщина рассматривала нас, прежде чем сказать спокойным низким голосом:

– Здравствуйте…

– Верочка, это ко мне, – прервал ее мужской голос из глубины дома, – впусти молодых людей, я сейчас к ним спущусь.

Женщина отступила на два шага вглубь коридора, и мы вошли. Из прихожей через большую арку был виден зал. С высоченными потолками, камином, пухлыми диванами и массивной дорогой мебелью. Обстановка была с одной стороны сдержанной, но с другой, демонстрировала, что тот, кто занимался интерьером, имел отличный вкус и немалые средства.

По лестнице со второго этажа спустился мужчина. На вид ему было лет пятьдесят или больше, но он был подтянутым. И видно, что внешности своей уделял немало времени. Даже в домашнем костюме выглядел импозантно. Ровная, аккуратно подстриженная бородка, черные волосы, без грамма седины, зачесанные, открытый высокий лоб. И карие глаза – внимательные, чуть с прищуром.

От его взгляда вмиг стало неуютно и потянуло холодом. Не опасностью, но некой чужеродностью и силой.

– Здравствуйте, молодые люди, вы ведь ко мне?

– А вы Александр Малиновский? – спросил Кирилл.

В отличие от меня, в его голосе не чувствовалось ни робости, ни неуверенности. А может, он просто не показывал? Наверное, это правильно. Как перед диким опасным зверем нельзя демонстрировать страх, так и перед такими людьми, стоит держаться на равных. А то вмиг сожрут и не подавятся. Или попросту не станут разговаривать.

– Да. Я Алекандр. А это моя жена Вера. А вас, как зовут и что вам нужно?

– Кирилл, – молодой человек протянул руку, но Александр как-то абсолютно естественно ее проигнорировал.

– Алиса, – пискнула я из-за его спины.

Вообще-то, я тоже пыталась собраться и подавить в себе волнение, но пока не получалось.

– Мы из банка, пришли поговорить о… кое-каких ваших вкладах.

– Работники банка? Что-то новенькое. То есть по телефону вопрос не решить? Вас уже заставляют навещать клиентов на дому? Или это новая схема мошенничества?

– Что вы, никакого мошенничества. Скорее у нас… просьба.

– Просьба? Даже так? Неожиданно, если честно, – Александр снисходительно улыбнулся. – Важная?

– Очень. Иначе мы бы не пришли.

– Понимаю… Верочка, приготовь, пожалуйста, гостям чаю. Для кофе, согласитесь, поздновато, а вот чай будет в самый раз, вы не находите?

Я не хотела ни кофе, ни чая… и вообще уже сильно сомневалась в принятом решении заявиться в этот дом вот так без предупреждения, без приглашения… Как дети, честное слово. О чем мы думали?

Но отказаться не было сил, и в ответ на вопросительный взгляд хозяина я лишь кивнула.

– Да чай, будет очень кстати, – решил Кирилл за нас обоих.

– Ну, пройдемте в кабинет. Расскажете, зачем пришли. Верочка, мне зеленый, на травах… Сама знаешь. А молодым людям…

– Обычный черный, без сахара, – опять ответил за обоих Кирилл.

Вера кивнула и удалилась. Вероятно, на кухню.

– Кабинет у меня – вот здесь… – Александр как-то неопределенно махнул рукой и пошел через холл в противоположную сторону дома. Даже не удостоверившись, идем мы следом или нет. Мы шли.

Кабинет оказался именно таким, как его показывают в фильмах про богатых властных боссов. С большим письменным столом из красного дерева. Необъятными книжными шкафами вдоль стен, удобными креслами, журнальным столиком. На стене висела огромная картина, с изображением людей в старинных костюмах. Возможно, семейный портрет, но я постеснялась разглядывать.

Окна в кабинете от пола до потолка. Через них видны декоративные аккуратно подстриженные деревья, клумба и даже фонтанчик. Больше я разглядеть ничего не успела, потому что Александр взял в руки пульт, лежащий на столе, и нажал несколько кнопок. Две темные тяжелые шторы пришли в движение и занавесили окно, а под потолком зажглась люстра, освещая кабинет приятным, нераздражающим, мягким светом.

– Присаживайтесь, – показал он нам на два кресла возле журнального столика.

Сам же остался стоять, чуть опершись о письменный стол. Мы сели, и теперь Александр смотрела на нас сверху вниз. Хотя мне казалось, что, даже когда мы стояли, он все равно смотрел на нас сверху вниз, пусть и имел средний для мужчины рост.

Стоило мне присесть и поднять голову, как Александр тут же вцепился в меня взглядом. И отвести глаз я уже физически не смогла. Он будто ощупывал меня глазами, заглядывал в самые потаенные мысли, читал как открытую книгу, возможно у него даже губы шевелились