— Две недели тебя не было, — без предисловий начал Вик, разминая мощные, покрытые старыми шрамами пальцы. — Думал, слинял окончательно. А ты вон, вернулся. На рожон лезешь. Чё, мало тебя в прошлый раз помяли?

Марк ничего не ответил, просто сжал кружку покрепче. Вик хмыкнул, доставая из-за пазухи смятую пачку дешёвых сигарет.

— Ладно, сам разберёшься, не маленький. Только зря это всё. Грести тут лопатой кредиты — последнее дело. Эх мне бы хоть первый ранг физика, я бы тогда в Расщелину подался… — он зажёг сигарету, и едкий дым смешался с городскими запахами.

Марк оживился. Эта тема была ему очень интересна. Он решил узнать больше информации, стараясь не показать свою заинтересованность

— В Расщелину? Там же только сильные одарённые.

— Клановые-то — да, — выдохнул дым Вик. — Они занимаются своей зачисткой, выполняя требование Императора. А кто для них кредиты грести будет? Кто руду из породы долбить, обслуживать их? На самых дальних заставах от центра аномалии, куда аристократы приходят отдыхать, народ попроще. Берут, конечно, охотнее уже двоек, но и начиная с первого ранга можно устроиться, если не боишься и руки из плеч растут. Риск, конечно, смертный — второе кольцо уже не шутки. Малейших прорыв тварей, шаг не туда — и тебя уже нет. Но и платят… — он значительно щёлкнул пальцами. — За год тут не заработаешь. А новости от гильдии авантюристов слышал?

Марк только молча покачал головой, показывая незнание текущей ситуации. Вик оживился еще сильнее и продолжил рассказ.

— Они растрезвонили на весь мир, что открыли на окраине зоны огромное месторождение эфириума. Так народ туда валом прет, — это тебе не на аристократов горбатиться, которые пришибут и не поморщатся.

Было видно, что мужчине очень хочется поделиться своими мечтами и планами. Он рассказал Марку про изменённую руду эфириума, концентрат, которой шёл на массовые накопители, про редкие, но такие желанные чистые кристаллы, за которые гильдия платила целые состояния.

— Вот бы мне такой найти, с мизинец размером, — мечтательно протянул Вик, глядя на дым сигареты. — Купил бы себе дом получше, — он потыкал пальцем в сторону центра столицы. — Или артефакты простенькие прикупил. Щит какой-нибудь, да молнию боевую и пошел дальше в зону, добывать ингредиенты. Вот где деньги можно грести, а не вот это всё, — он с презрением махнул рукой в сторону бесконечных контейнеров.

Марк заворожённо слушал. В его голове знания Кайрона о настоящей, вечной артефакторике насмехались над этими приземлёнными, жалкими мечтами. Но он видел в этом разговоре потенциал, возможность. Ведь раньше он думал, что в аномальной зоне нечего делать, пока ты не достигнешь третьего или четвертого ранга.

Их разговор прервал грубый, знакомый хохот.

— Братан, ты слышал, о чем эти бездари жужжат? Миллионерами стать решили? — одаренные подошли, растянув лица в ухмылках.

Вик низко опустил голову. Нервно затушил о ботинок окурок и заискивающе произнес:

— Да это мы так, мужики. Ну кому помечтать не хочется.

— О чём? «О зоне?» — язвительно произнес Гриша. — Мечтаете о кристалликах? Да вас там, шнырей, сожрут, не заметив. От тебя старик, — он ткнул пальцем в грудь Вику. — От тебя и кости не останется. Твоё место — здесь, в грязи.

— Это, пойду я, наверное, работать пора.

— А тебе, умник — продолжил Гриша, посмотрев на парня. — Пора мечтать о цвете своего гроба. Ты, наверное, забыл наши последние слова? Но ничего, сегодня мы тебе их напомним, после смены. Не вздумай слиться, сделаешь только хуже.

Они обменялись самодовольными взглядами и отошли, оставив за собой шлейф дешёвого одеколона и угрозы.

Вик проводил их испуганным взглядом, потом посмотрел на Марка.

— Ты сам напросился, парень. Я тебя предупреждал. — Он поднялся, вжав голову в плечи и быстро посеменил прочь. — Ну удачи, походу, тебе она сегодня понадобиться.

Марк остался один. Тихие разговоры вокруг смолкли. Все знали. Все ждали. Обед закончился. Впереди была вторая половина смены и неизбежная развязка.

День подходил к концу, и последние грузовики с рёвом покидали территорию, оставляя после себя гробовую тишину, нарушаемую лишь скрипом кранов и отдалёнными криками бригадиров. Воздух остывал, а напряжение нарастало, становясь почти осязаемым. Марк, собрав свои вещи, медленно двинулся к проходной, каждым нервом ощущая, как сгущающиеся сумерки становятся идеальной сценой для расправы.

Они поджидали его в узком проходе между двумя высокими штабелями контейнеров — естественной ловушке, где не было места для манёвра. Одаренные вышли из тени, блокируя путь. Их лица были искажены гримасой злобы и удовлетворения. Они знали, что собираются забить более слабого человека и это знание вызывало в них нездоровую будоражащую душу дрожь.

— Ну что, смертник, — прошипел Гриша, сжимая кулаки, на одном из которых перстень «Крепкого» выглядел карикатурно-массивными. — Нагулялся? Пора бы и честь знать. Получишь свои долги сполна.

Марк остановился, его дыхание было ровным, а сознание — кристально чистым и холодным. Страх ушёл, сменившись странной отстранённостью. Он не видел двух людей — он видел систему. Слабая опора одного на левую ногу, выдавшая старую травму. Перекошенное плечо Гриши, из-за которого его правый хук был чуть короче, но мощнее. Их дыхание, сбитое от злости и предвкушения. Его разум, отточенный неделями интенсивных тренировок, подкрепленных аналитическим складом ума, молниеносно обрабатывал данные, выстраивая вероятностные модели их атак.

Сашка, нетерпеливый и злой, рванулся первым, пытаясь взять Марка в захват. Стандартный приём — обездвижить, уронить на землю и бить, бить пока жертва не замрет окончательно. Месяц назад это сработало бы. Сейчас же Марк не сопротивлялся. Вместо этого он сделал полшага назад и в сторону, подставив подножку. Его движение было не сильным, а невероятно точным и своевременным, выверенным до миллиметра. Он использовал инерцию самого противника против него. Тот, не встретив ожидаемого сопротивления и наткнувшись на препятствие, с глухим вскриком начал заваливаться вперед.

В тот же миг Гриша, уверенный в успехе атаки напарника, уже занёс кулак для мощного удара в голову. Он не ожидал, что его подельник внезапно окажется у него же на пути. Марк, сохраняя ледяное спокойствие, лишь слегка подтолкнул падающего Сашку прямо под траекторию удара. Раздался отвратительный хруст, громкий в вечерней тишине. Гришин кулак, заряженный всей пассивной силой «Крепкого» 3 ступени, предназначенный для лица Марка, со всей мощи пришёлся по лицу его же напарника. Сашка рухнул на землю с размозженным носом, заливаясь кровью и оглашая окрестности дикими, животными воплями боли. Он катался по грязному асфальту, хватая ртом воздух.

Гриша замер, с тупым, ошеломлённым недоумением глядя на свои