Колени подогнулись, и под грохот вкупе с нечеловеческим страшным звериным воем из глубины дома рухнула на колени, ударяясь лбом о доски, меня скрутило ужасной агонией, кости ломало.

— Прости… прости… прости меня, — рыдала, царапая пол ногтями. — Пожалуйста, прости. Я всё исправлю…

Внутренняя ведьма ядовито усмехнулась: наисправлялась уже по самые не балуй. С секунды на секунду нам кое-кто другой кое-что крепко исправит.

Дверь смело с петель частично с куском стены, в комнату ворвалось… чудовище. Вяло обернувшись, опираясь на руки, с обреченностью глядела на просто огромных размеров гибрида оборотня и непонятно кого, от которого сильно несло тем запахом неправильной реальности и чуждости, что я уловила и от Снежаны.

Монстр оскалил здоровые клыки, с которых капала ядовитая слюна, оставляя подпалины в паркете. Мы оба замерли. Ощущение пришедшего моего часа вынуло кости, оставляя бездушную оболочку. Зверь… был одновременно прекрасен и ужасен. По-настоящему огромный черный волк, чья шерсть пылала розово-фиолетовым огнем. Вдоль хребта и на лбу — костяные наросты, шипастый хвост разъяренно метался из стороны в сторону, меховые уши искрились незнакомой мне маной, черные небольшие рога с кровавыми прожилками наставлены на меня, треугольные желто-зеленые глаза без зрачка пульсировали и мерцали потусторонним отсветом. Алый огонек бешенства мог напугать до усрачки кого угодно, но мне уже было попросту не страшно, я не испытывала ничего, выцвела и медленно самостоятельно погибала.

Зверь удивительно бесшумно шел на меня, из пасти — двоящееся рычание и сиплый, полный гнева и боли голос, который и не сразу признала:

— Что ты натворила, ведьма?! ЧТО ТЫ НАТВОРИЛА?!!

Не делая резких движений, села перед Дином Картеном в зверином обличии на колени, опустила голову, слегка наклоняя вбок, открывая шею.

— Простите меня… Я... ошиблась. Выдала желаемое за действительное. Если ты позволишь, я хочу попытаться всё исправить, — шепчу, поднимая больной взгляд на демоно-волка.

Он глядит на меня неотрывно. Я четко ощущаю его стойкое кровавое желание меня разорвать на части, выпотрошить кишки и украсить ими Новогодьеву елку. Прикрываю ресницы, краем глаза замечая в дверях бледного как полотно Адриана и отца. Вновь опускаю голову, не желая видеть разочарование. На тыльную сторону ладони капнула слюна, больно прожигая кожу до кровавого мяса. Стиснула зубы, не позволяя себе кричать, ведь заслужила. Вот только демоно-волк отшатывается, пятясь назад.

— Извини, я хотел, но не собирался, — обескураженно вскидываю голову и отшатываюсь в суеверном ужасе. Дин принял своё человеческое обличие, которое почему-то всегда пугало меня куда больше его звериных ипостасей. Наверное, дело во взгляде хладнокровного убийцы без капли эмоций и жалости…

Дин

Только небу известно, каких усилий мне стоило не разорвать (непечатное слово) ведьму на маленькие куски, а затем каждый кусочек медленно сожрать. Только мелькающая на задворках зарубка памяти, что она беременна невинным лисенком, удерживала от жестокого убийства, только лишь это, ну, и то, что только ведьма может отправить меня к моей паре. В том, что Снежана — моя пара, я не сомневался теперь ни на миг, как не сомневался в том, что ведьма её запихнула в мой родной мир, отнюдь не дружественный к оборотням, твою мать.

Опускаюсь перед сжавшейся в комочек ведьмой на одно колено, улавливая, как попытался метнуться к нам Адриан с криком: «Дин, нет! Не трогай её!» Его перехватывает Драгомир и мрачно удерживает за плечо.

— Прежде чем тебе придется открыть портал в ДемонТар, я хочу знать: зачем, Ульяна? — спрашиваю тихо, спокойно.

Ведьма дрожит, вызывая у меня толику жалости, вот только я по-прежнему хочу её разодрать и сожрать с потрохами, как поступали в моем мире с предателями.

— Я… Я почуяла от неё тонкий шлейф чужого мира и спутала его с инореальным, — шепчет безлико. — Только когда сотворила, поняла, что дело было не в её инореальности, а в веянии создающихся парных уз. Если бы вы закрепили связь, ничего этого бы не случилось.

Поразился наглости ведьмы: она винит в своём проступке нас? Мотнул головой, прогоняя очередное острое желание вырвать Ульяне язык с корнем.

— О чём ты говоришь?

— Ты наполовину демон, так? — киваю. — Создание вашей парной ячейки происходит совсем не так, как привыкли мы, не по запаху, зачастую не по касанию, а после консумации союза. Влечение тоже есть всегда, притяжение, но наши оборотни привыкли опираться только на запах. У вас со Снежаной незадолго ведь была близость, крепкая, сильная на уровне духовности? Была, но до секса не дошло, так? Так. А тот шлейф сформировался… Мне, правда, жаль, Дин. Прости меня, если сможешь.

— Возможно, прощу, как только найду свою девочку в целости и сохранности.

Ведьма блекло улыбается и доверчиво, с толикой неуверенности льнет к подобравшемуся к ней Адриану. Лис глядит на меня из-подо лба хмуро, готовый драться за пару до последнего вздоха, даже если пара виновна в вероятной гибели моей пары. Правда, чую, что Снежа жива, нутром чую.

Подбирается к нам и Драгомир, опускается устало на постель, Златан по-прежнему маячит в проеме.

— Откуда ты знаешь о нюансах такой парности, дочка? — спрашивает вместе с моим приказом:

— Открывай портал в ДемонТар. Немедленно, ведьма.

Ульяна вздыхает, игнорируя отца.

— Прости, Дин. Пока не могу, нет сил, а если затрачу жизненные, убью ребенка, — она поднимает на меня неживой взгляд. — Я понимаю, ты в своем праве, но не заставляй меня, пожалуйста. Мой малыш не виноват, что его мать — бестолковая идиотка.

Зубасто усмехаюсь ни капли не весело.

— Рад, что ты это понимаешь. Когда сможешь открыть портал?

Ульяна задумывается.

— Думаю, завтра утром силы хоть немного восстановятся…

— С ума сошла? — рычит лис, вдавливая в себя ведьму. — А если нет?!

— Тогда и будете думать, — рявкнул Драгомир. — А теперь все по койкам! А мне надо выпить. И, доченька, не думай, что обойдешься без серьезного разговора.

В комнате ведьмы остаюсь один, гляжу в мирное небо, такое отличное от того, где я родился. Неосознанно крушу подоконник в труху. Держись, моя девочка, вскоре мы встретимся. Обещаю. И если тебя кто-то посмеет обидеть, кто угодно, без зазрения совести уничтожу. Ты только держись.

Глава 27

Снежана

Выдохшиеся, сидим с чертовкой, очень хмурые, почти