Золотой над головой Керер плавно перетёк в янтарный. Любопытство?

— Следует так понимать, вам удалось наладить с ними контакт? — спросила она с живым интересом.

Я мгновенно опомнилась. Любезность Керер притупила бдительность, но я не на дружеских посиделках. Нельзя расслабляться.

— Мьесса Керер, сиа не враждебны по отношению к людям. Их вынудили защищаться.

— Защищаться, — повторила она задумчиво. — Мьесса Ай-Руж, я видела запись. Эта новоприобретённая способность — страшное оружие. Можете ли вы от имени всего народа Сиале — правильно, я не путаю? — пообещать, что сиа не станут мстить людям?

— У сиа нет понятия мести. Они не понимают, каким образом зло, причинённое обидчику, восполнит их боль или утрату.

— Вы не ответили на вопрос.

— Разве капитан Рекре не передал послание? Сиа не хотят войны, они просят оставить их в покое. Клочок земли за безопасность людей — не такая уж огромная цена.

Керер поднялась и направилась к окну. Затем оглянулась и поманила меня. Когда я подошла, она заговорила очень тихо:

— Послушайте, мьесса Ай-Руж. Мы можем и дальше разговаривать полунамёками, но бесценное время уходит. Скажу прямо: правитель уже направил к Амьеру два полка. Когда сиа их уничтожат — вы ведь тоже в этом не сомневаетесь? — всеобщее тайное недовольство политикой Ольена перерастёт в явное. В Совете министров давно идёт раскол, и сиа лишь одна из причин. Правитель Сежу́р приучил сподвижников к свободе, Ольен хочет вернуть нас во времена королевской диктатуры. На его стороне армия, но побоище в Амьере заставит маршала пересмотреть свою позицию.

«Уже направил два полка», — услышала я и потёрла занывший висок.

— Нельзя отозвать войска?

— Как? — она с досадой повела плечом. — Отменить приказ действующего правителя никто не вправе, Ольен своего мнения не изменит, а избран он пожизненно. Чтобы переизбрать первое лицо государства требуется веский повод, мьесса Ай-Руж. А вот если такой повод найдётся, и правитель Хитара поменяется, тогда можно будет говорить и о прекращении военных действий, и о мире. Но для этого мне нужны гарантии.

— Вам? — я оценила зелёный с алым ореол над её головой. Получается, алый, не только возбуждение, но и желание, страсть? — Или новому правителю Хитара?

— Мне, — кивнула Керер. — Я хочу точно знать, что у меня есть посредник между людьми и сиа. Со мной они вряд ли будут разговаривать, не спрашивайте почему. Но капитан Рекре отметил, что к вам сиа относятся чуть ли не с благоговением. Для Ольена это мотив вас ликвидировать, для меня — шанс заполучить сильного союзника. Козырь в рукаве.

— Что я должна сделать?

— Вернуться в Амьер. Заверить сиа, что не все в правительстве разделяют мнение и методы Ольена. По возможности свести к минимуму потери среди наших солдат.

Последняя фраза резко изменила моё мнение о мьессе Керер в лучшую сторону. Если она собиралась осуществить переворот, то чем страшнее будет бойня под Амьером, тем лучше для её планов. Но её заботили люди.

— Мьесса Ай-Руж, я устрою ваш побег до того, как вас перевезут в более охраняемое место. Будьте начеку и помните, что я на вас рассчитываю.

— Хорошо.

Она вернулась к столу, потянулась к кнопке звонка, и в этот момент что-то, чему я не могла подобрать определения, заставило меня спросить:

— А что будет с капитаном Рекре?

— С капитаном? — Керер нахмурилась. — Капитан погиб в Амьере. Правительство принесёт искренние соболезнования его родным.

— Нет, — твёрдо сказала я. — Вы хотите поддержки сиа — они не простят вам ложь. Капитан Рекре их парламентёр, парламентёры неприкосновенны.

— Не для Ольена, — она забарабанила по столешнице. — То, чего вы требуете, чертовски сложно. Но я постараюсь, мьесса Ай-Руж.

Я легко читала её эмоции. Горчичная усталость, алая страсть, фиолетовые сомнения, оранжевое беспокойство, зелёная решимость… Жёлтый цвет лжи отсутствовал. Керер была со мной честна — насколько может быть честен политик её уровня. На звонок в дверь вошли трое: блондин, секретарша и мой конвоир. К последнему Керер и обратилась:

— Можете увести мьессу Ай-Руж. Мы закончили.

— Так я всё же арестована? — возмутилась я наигранно.

— Мьесса, вы задержаны как носитель крайне важной информации, — почти ласково ответил блондин. Вот над ним желтизна по-прежнему резала глаз. — Как только мы разберёмся, вас сразу отпустят.

Бледное лицо я постаралась запомнить: не отпускало предчувствие, что это не последняя наша встреча. Якобы успокоенная, я последовала за молодым человеком.

Керер провожала нас нечитаемым взглядом, но все цвета над её головой слились в один пульсирующий оранжевый сгусток тревоги.

Глава 14

Капитана привели через тридцать девять минут — я засекла время. Рекре был взволнован и подавлен одновременно. Изумрудно-лиловый вихрь из обиды и презрения свидетельствовал о том, что бравый капитан растерял часть своего юношеского идеализма. На меня он смотрел с совершенно иным выражением.

— Кажется, ваш пессимизм не лишён оснований, — хрипло проговорил он, закашлялся, направился к раковине и начал жадно глотать воду.

— Вы хотя бы представляете, какого качества эта вода? — я отдёрнула его от раковины и закрыла кран. — Давно не страдали расстройством желудка?

— Вы целитель, вылечите, — Рекре вытер губы рукавом. — Ай-Руж, меня не пустили к Ольену. Меня не пустили даже к его секретарю или кому-нибудь из членов Совета министров. Со мной разговаривал чинуша из Службы безопасности. Всё, что он хотел знать, — численность сиа, планы комендатуры и расположение в здании противника. Противника! Они планируют нападение, их не волнуют жизни тридцати семи заложников, их не заботит количество жертв, даже об эвакуации мирных жителей они не думают!

— Поздравляю с возвращением в реальный мир, — я села на топчан. — Могу лишь добавить, что военные уже выступили в сторону Амьера. Единственное, чем я попробую вас утешить, — сиа не тронут заложников. Эл-Лан дал слово, а сиа никогда не обманывают.

Рекре с трудом сдержал ругательство.

— Я пытался объяснить, что отряды даже близко не подпустят к жандармерии. В ту чёртову ночь сиа накрыли воздействием целый город! Мне же заявили, что на такой случай существуют сапёры и мины. Моему рассказу об аоле не поверили, предупреждению, что на воздух взлетят соседние жилые дома, а преобразованное здание устоит, — тоже. Более того, на меня смотрели как на врага, чуть ли не в открытую назвали предателем!

— А что вы хотели, Рекре? — невесело усмехнулась я. — Понимания и снисхождения? Ненависть Ольена к сиа — личная. Бесталанный учёный, пробившийся во власть, сводит счёты с расой, которая не терпит принуждения.

— Но люди, Ай-Руж! — капитан сжал кулаки. — Заложники и жители Амьера, которые погибнут в результате военной операции!