— Больше тридцати лет назад? — хмыкнула Шипка.

— Почему бы и нет, — пожал плечами старик. — Всякое бывает, а мог кто-то и недавно появиться, попросить посодействовать в том или ином деле, взывая к совести. Однако, устраивать гонения на тех чья вина не доказана нельзя и в этом согласен. Лучше никому не станет. Ладно, отпишу в столицу, пусть подумают.

— Так может издать какой-нибудь указ, что на территории герцогства, все подданные, независимо от расы и происхождения, имеют равные права, а в случае их нарушения, то… — начал я, но советник императора меня перебил:

— Айлексис, поверьте, одним указом не обойтись. Это уже больше политика, а потом, ты уверен, что тот, кто нас обслуживает принес клятву верности твоему отцу и нашему императору? Защищать их, если они ничего противоправного не совершили, дело стражи, вот пусть этим и занимаются. Максимум, что в твоих силах, дать негласные, — он поднял указательный палец вверх, — подчеркиваю, негласные указания капитану городской стражи.

— Но как же так, — расстроенно произнесла Шипка.

— Недовольных не остановить указом, — буркнул Журбер.

И он прав, если только заранее не подготовить почву, что живущие бок о бок друг другу не враги. В общем, трактир покинули сытые, но каждый о чем-то своем думал. Правда, мне удалось перекинуться с Шипкой парой фраз, под предлогом, что волнуюсь за Гунбаря, который пока так и не объявился. Баронесса меня заверила, что мой помощник покинул ее заведение в полном здравии, довольный и отдохнувший. На мои же слова, что путешествие предстоит слишком опасное и пять тысяч может оказаться мелочью по сравнению с жизнью, она ответила:

— Спасибо, для себя все решила, а риск есть всегда, подавиться и умереть можно от небольшой рыбной косточки. Я еду с вами, да и Иштания мне понравилась.

И все же, не очень понимаю, как это будет выглядеть. Среди наших воинов, наверняка, большинство ее знают, пусть и не лично. Думаю, за ней предстоит приглядывать, а то и охранять, боюсь, телохранительницы дочери императора с такой задачей не справятся. Придется поручить Гунбарю и Вайсаку присматривать за дамами. Вернувшись в поместье, я засел за то, чего всей душой не перевариваю — писанину пером и чернилами. Необходимо отцу рассказать, что происходит и спросить у него совета по некоторым вопросам.

— Айлексис, можно? — зашла в кабинет Азалия.

— Разумеется, — широко улыбнулся ей, запечатывая последние послание. — Я полностью в твоем распоряжении, — потянулся, встал и направился к хозяйке поместья.

— У меня есть новости, думаю, они тебе не очень понравятся, — вздохнула графиня.

— Потом, все потом, — буркнул я, делая пару быстрых шагов в ее сторону, заключая в объятия и целуя в точеную шею.

— Не сходи с ума, — прошипела та. — Сюда могут войти, дверь не заперта, сейчас еще даже ночь не наступила.

— И что с того? — усмехнулся ей. — Утром отбываем, ты остаешься и вскоре меня забудешь.

— Сомневаюсь, — прошептала та и отстранилась: — Не сейчас, надо поговорить!

Глава 18

СУТКИ В ПУТИ

Глава 18. СУТКИ В ПУТИ

Ранним утром, верхом на лошади я осмотрел собравшийся в путь караван. Карета, три фургона, два с грузом и один приспособлен для отдыха женщин, крытый экипаж и отряд воинов. Журбер, как обычно, в задумчиво-хмуром состоянии уже занял место в карете. Рядом со мной Вайсак, обменивающийся знаками с белошвейкой, находящейся в экипаже с телохранительницами Иштании и целителем. Все готово, за исключением дам, которые задерживаются. Они о чем-то собрались переговорить с Азалией и уже минут пятнадцать их ждем.

— Госпожа Свения идет, — чуть слышно сказал мой денщик.

Я распорядился, чтобы никто не вздумал баронессу называть тем именем, под которым ее знали в Пуртанске. Ну, это не касается меня, дочери императора и Журбера. Впрочем, последний и не подумает так обратиться к девушке, являющейся его родственницей. Что-то между ними произошло, и за это герцог раскаивается и пытается заслужить прощение. Правда, делает это своеобразно, нет чтобы объясниться и покаяться. Он же плетет этакую сеть интриг, добиваясь сближения с Шипкой. А она способна уколоть и взбрыкнуть, прозвище ей очень подходит. Как там какой-то парень дал ей определение? Роза с шипами? Думаю, оно подходит баронессе. Красива, умна и хладнокровна, готова постоять не только за себя, но и за своих друзей и работников. Самое интересное, что какие бы личные отношения не сложились между ней и бывшим главой тайной канцелярии, они обменивались посланиями по голубиной почте! Баронесса уважает своего родственника как профессионала и это для меня очевидно. Увидев на крыльце поместья появившуюся дочь императора я спешился и кинул поводья Вайсаку.

— Граф, простите за задержку, — произнесла Иштания, спускаясь по ступенькам.

— Ничего страшного, дорога предстоит длинная, пятнадцать минут ни на что не повлияет, — ответил ей и мысленно удивился.

Аура у девушки показывает, что та находится в этаком раздрае, когда готова совершить абсолютно противоположное. Что же такого ей поведала Азалия? Хозяйка поместья далеко не так проста и это уже давно понял. Ее, наверное, единственный недостаток — общение наедине с мужчиной, вот там она неопытна, но учится быстро, а неумение покрывает старанием и страстью.

— Айлексис, зачем вернулся? Мы же уже попрощались, — посмотрела на меня Азалия.

— Еще раз хотел тебя поблагодарить, — ответил я хозяйке поместья.

— Врешь, — усмехнулась та. — Будешь пытаться убедить, чтобы не рисковала если Пуртанску будет угрожать осада.

И вновь она права, такие предпосылки, увы, существуют. Горшанцы, если захватят город, получат возможность доставлять подкрепление по реке, и в какую сторону нанесут удар окажется непонятно. Из портового города до столицы есть много дорог, перекрыть их окажется сложно, так как основные силы будут на границе сдерживать натиск врага. А держать в Пуртанске много воинов тоже глупо. Одна надежда, что планы врагов узнаем заранее и сумеем подготовиться.

— Азалия, ты не сбежишь, — констатировал я, — убеждать не буду, нет смысла. Хочу лишь попросить, будь осторожна, ты еще понадобишься герцогству.

— Всегда готова, — чуть улыбнулась графиня. — Айлексис, подумай и над моими словами, не лезь в пасть тигру. Уверена, горцы лишь делают вид, что хотят со всеми дружить.

— Возможно ты права, но