– Здрасте! А что у вас с глазами?

«Диана, чтоб тебя!» – заскрежетал он зубами. Вечно она так, в лоб, без малейшего разумения и такта.

На вопиюще дерзкий вопрос Калеб не ответил, только дернул подбородком, веля идти за ним. Повеселевшая с утра Диана вприпрыжку направилась следом, а за ней Илай. Позади попадали на пол несколько обессилевших тел.

Калеб отвел их на второй этаж, где вошел в тесный кабинет с единственным столом и стулом, оперся на столешницу и воззрился на геммов, замерших напротив. По его лицу, скрытому полумаской, было крайне сложно определить, какие чувства он испытывает.

– Итак, начнем, – объявил Калеб все тем же глухим низким голосом, скрестив руки на груди. – Повторюсь, я – Калеб Рубин, обер-офицер гвардии и Тайной полиции пристав. С этого момента вы находитесь под моим началом. Граф Бернотас, – продолжил он, предугадав реплику Дианы, – определяет, каким делом вам предстоит заняться, а я контролирую выполнение приказа. Отчитываться вы будете передо мной, если задание не потребует моего непосредственного участия. От обязательных общих экзерсисов, строевой службы и шагистики вы свободны, но можете упражняться самостоятельно. За потасовки с другими офицерами будете сутки стоять под ружьем на полковом дворе. Жалованье через канцелярию. Отгулы по церковным праздникам – возможно, но не факт. Баня по четвергам, у вас, сударыня, по пятницам. Вопросы?

Илай переступил с ноги на ногу.

– А что нам делать-то? Ну, пока приказа нет.

– Что угодно, только не устраивайте проблем, – отрезал Калеб, впрочем, без злости. – Вы, Илай, уже поняли, чего делать не стоит. А вы…

– Диана.

– Хм-м… – задумался пристав, еще крепче обхватив себя руками.

Сестра нахмурилась:

– А что такое? Со мной проблем точно не будет, я не этот балбес.

Илаю захотелось ее пнуть, но он сдержался.

– Корнет, – медленно произнес Калеб, – вы женщина. Для нас это огромная редкость. На моей памяти была только одна барышня, родилась уже сержантом, потому как ждали мальчика. Тогда дело замяли, в двенадцать она уже вышла в отставку, так и не надев мундир. Но ваш случай…

– Да все будет покойно. – Диана махнула рукой. – Самых дерзких я уже приструнила, уголок себе отгородила, в баню – строго по пятницам, помню. У меня не забалуют.

Калеб явно колебался, перебирая пальцами.

– К тому же рядом будет брат, – закатив глаза, добавила Диана, и это почему-то стало решающим аргументом.

Пристав Тайной полиции отпустил их командой «вольно» и велел быть готовыми в любой момент явиться по приказу.

Оставшись наедине в коридоре второго этажа, Илай зашептал:

– Ты чего учудила?! Они что, напали на тебя?..

– Старые счеты, – хмыкнула Диана. – Тот дворянчик, которого я по плечу стукнула при всех, взъелся и решил отыграться. Но я с ним уже разобралась, пока ты шастал незнамо где.

– Зато я деньги отдал, – похвастался Илай, что не вызвало у сестры ни малейшего восторга. Как и возмущения.

Она заявила, что собирается раздобыть еды, и предложила присоединиться к поискам. В животе Илая тяжелым комом лежали несколько съеденных печений и кусочков кисло-сладкого ананаса, и он не отказался бы от нормальной горячей пищи. Янтарь хотел было принять заманчивое предложение, как вдруг в его голове раздался знакомый голос:

«Двуцветная площадка у лабиринта. Приходи один. Сейчас».

Михаэль!

Сбивчиво объяснившись с Дианой, Илай бегом побежал на условленное место.

* * *

Это была та самая площадка, где они впервые столкнулись с другими корнетами и големом Аристархом. Окруженная невысокой живой изгородью, теперь она пустовала. Чьи-то заботливые руки расчистили черные и белые каменные квадраты от остатков снега и льда, но выглядела она, продуваемая всеми ветрами, довольно неуютно.

Илай покрутил головой.

«Михаэль?» – позвал он.

– Лови! – послышался возглас, Илай обернулся и в последний миг умудрился поймать брошенную ему шпагу.

Следом в поле зрения появился сам куратор – как обычно, в приподнятом настроении, с кривой ухмылкой и принаряженный. Он небрежно бросил украшенную пером треуголку на живую изгородь, а следом и бархатный с золотом плащ, оставшись в белоснежной рубашке и жилете.

– Ну что, уже успел получить свою порцию придворных приключений? – весело спросил он.

– А вы уже знаете, – потупился Илай, от неловкости снова перейдя на «вы». Михаэль, казалось, этого и не заметил.

– Слухи здесь, что весенний ветер, – беспечно отозвался Топаз. – Потому-то я и решил тебе помочь. Ты ведь со шпагой не дружишь? Точно-точно, больше по стрельбе, – покивал он сам себе. – А здесь, братец, без шпаги никак, шпага – рука чести, усек? К слову, где твой головной убор?

Илай провел рукой по растрепавшимся светлым волосам.

– Катерина Андреевна забрала.

Михаэль погрозил ему пальцем:

– Ох и вертит тобой дочка Советника. Но к делу. Защищайся!

Илай едва успел выставить перед собой клинок. Сталь зазвенела. Куратор закружил по площадке, осыпая Янтаря градом ударов, одновременно выкрикивая рекомендации по стойке, хвату и блокам. Илай неловко отбивался, то и дело отступая. Пальцы сводило с непривычки, по спине заструился пот. Во время тренировок в монастыре он все время уступал Норме, которая просила его стоять в паре именно с ней, а Прохор, видать, поставил на обоих жирный крест и только плевался, наблюдая их жалкие потуги. «Кабинетные», – цедил он и в гневе махал рукой, а потом отправлял их гусиным шагом вокруг корпуса. И сейчас Илай ощущал себя с этим куском неподатливого железа полным неучем. Вот если по стене взобраться, запрыгнуть куда, прицелиться и попасть в цель – это пожалуйста. А кружить вот так, делать выпады и защищаться – увольте!

– Так чего хотела Ее фрейлинское Сиятельство? – между делом поинтересовался Михаэль, поводя кончиком шпаги, явно отвлекая Илая.

«Не дворец, а деревня какая-то», – подумал тот со вздохом.

– Хотела, чтобы я выполнял ее приказы, а не Бернотаса. – Илай нанес удар, не достигший цели, и отскочил в сторону.

– А это может быть интересно, – лихо улыбнулся Михаэль. – Только представь, сколько любопытного можно узнать, служа у нее.

Янтарь хотел было возмутиться, что раньше он говорил полностью противоположное, но решил, что это бесполезно. Михаэля не понять, он слишком себе на уме.

– Сие невозможно, – выпалил он, уклоняясь от очередного выпада, просвистевшего у него над головой. – Я уже поклялся ее ревнивому поклоннику, что не приближусь к Ее Сиятельству.

– Бастиан? – Михаэль слегка согнул шпагу. – Ах-хах, монастырская любовь, если ты понимаешь, о чем я…

Илая слега покоробила его легкомысленность.

– Он вызвал меня на дуэль. На пистолях.

Топаз вздернул бровь.

– Однако ты до сих пор жив. Бастиан – один из рыцарей Ордена, его особый талант связан со стрельбой. Одна пуля