– Кайл, можешь быть чуточку тактичнее! – возмутилась Джессика и наконец прошла к дивану, где уже, вероятно, распивала напитки Ребекка.

– Извините, но я не собираюсь смягчать ситуацию! – протестовал Кайл. Брайен в это время был как на иголках, не мог больше с той же уверенностью прикасаться ко мне и обнимать. – Так случилось, и Брайен замешан. Но при чем здесь Аврора, черт возьми?

– Я беременна, – сорвалось с моих онемевших губ. – От Брайена, – уточнила, чтобы не было шуточек, что папочкой будет Дэйв.

Кайл и не собирался шутить и разряжать обстановку. Он лишь на выдохе произнес:

– Дерьмо…

Отлично. Я хотела сбежать к Джой, потому что из всех людей во всех мирах только она верила в чудо. Только она не хоронила меня раньше времени.

– Прости его, Аврора, – обратилась ко мне Ребекка. – К тебе его злость не имеет никакого отношения. Мне жаль, что ты выслушивала все те гадости. Я прекрасно знаю, на что он способен.

– Так Аврора все знает про Эйми? – тут же спросил Кайл, не дав мне сказать «спасибо» Ребекке, которая в очередной раз отдувалась передо мной за Блэйка. – Это какой-то…

– Он не имел никакого права угрожать тебе, – подключилась Джессика.

– Если он говорил, что тебя ждет такая же судьба… Ублюдок, конечно.

Все. Это уже грань. Потому что вся их защита начала казаться мне лишней и незаслуженной. Я перестала различать голоса, слова пролетали мимо ушей. Почувствовала себя виноватой, что теперь между ними разлад, что из-за меня они вдруг ополчились против товарища. Хотя вряд ли мое душевное состояние того стоило.

Брайен крепко обхватил мою ладонь и повел на улицу, прочь из подвала, который впервые стал для меня таким душным. Я покорно шла, аккуратно ступая по лестнице и под влиянием мерзких мыслей опускала голову все ниже.

Только когда лунный свет ударил в лицо вместе с ночной прохладой, я прекратила самобичевание. Вот так просто оставила горький вкус ссоры в той тьме, где до сих пор продолжались бурные обсуждения меня. Да я даже на расстоянии слышала, ментально чувствовала, как перемывали мне кости. Позвонок за позвонком.

И металлический запах вернулся.

Я ощутила, как кровь с костяшек Брайена стекла на мои пальцы.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, медленно направляясь в сторону моего дома.

– Паршиво. – Весьма очевидный ответ. – А ты?

– Тоже.

И это еще мягко сказано.

Я не смотрела перед собой, сосредоточив все внимание на профиле Брайена. И сейчас я видела его чуточку отчетливее, так как образ его лица в памяти был свежим и достаточно глубоким.

Когда он посмотрел на меня, моментально в голове всплыл тот самый взгляд. Я не выдержала и отвернулась.

– Почему ты не рассказала о Блэйке?

– Знала, что из-за брошенных на ветер бездумных слов может разрастись такой скандал.

– Это не было какой-то детской попыткой кинуть песок в глаза. Я знаю Блэйка достаточно хорошо и могу различить его пустые угрозы и серьезные заявления.

Я не верила в то, что за угрозами Блэйка скрывалось что-то помимо глупых обид и попыток скрыть свои истинные чувства. И копаться в этом я не считала нужным. Были проблемы куда важнее, чем Блэйк и его озлобленность на весь мир.

– Ты объяснишь мне, что с тобой? – спросила я.

Он наверняка хмурился, поджимал губы и пытался выдать хоть какую-то приличную фразу. Но мне бы подошло любое объяснение, главное, чтобы оно было правдивым.

– Если бы я только сам знал, – отчаянно сказал Брайен. – Раньше это происходило, когда я думал, что ты умерла. Сейчас любой намек, что ты в опасности, и у меня крышу сносит. Когда ярость захлестывает с головой, вижу тебя, эти ужасные галлюцинации. Боль, страх, и ничего, кроме этого. А помогает только удар по чужому телу, ощущение теплой крови на коже.

Мы ускорили шаг, когда Брайен вдруг опять начал заводиться, сходить с ума. И он ни на секунду не останавливался.

– Хочется все контролировать, особенно жизнь твоего обидчика. Когда перестаю чувствовать борьбу, когда пульса больше нет, накрывает эйфория. Все растворяется в дымке, и остается только труп рядом со мной. Ни тебя, кричащей о помощи, ни желания уничтожить все, ни той идиотской маньячной радости. Только беспамятство и сожаление.

Мы уже почти дошли до дома из-за того, что в какой-то момент чуть не перешли на бег. Брайен волок меня за собой, делая быстрые и широкие шаги. Я спотыкалась из-за попыток угнаться за ним, путалась в ногах и в том, что он говорил, ощущая настоящий хаос.

– Брайен, – обратилась я к нему, когда появилась одышка, сердце зашлось и разум помутнел.

– И что прикажешь с этим делать? Что?!

Он мягко подтолкнул меня к кирпичной стене, прижав к ней спиной, и я подняла голову, а он навис надо мной, поставив руки по обе стороны от меня. Брайен сверлил меня взглядом, который я чувствовала сквозь тьму.

В этот момент я думала только о том, как сильно его люблю. Как готова расшибиться о сотни таких стен, только чтобы спасти его от того, во что его превращали.

– Я очень сильно люблю тебя.

Я ладонью прикоснулась к его лицу, большим пальцем очертила скулы, затем обхватила его затылок и с нажимом потянула голову ближе к себе.

– Я уже убил человека, Аврора.

И это было на самом деле ужасом, который почти остановил меня. Я едва скользнула по его губам своими, прикрыв глаза. Под веками вспыхнул его черный взгляд.

– Это произошло в ту ночь, когда я пошел выручать Ребекку. Они выполняли приказ Правителя. Я хотел лишь припугнуть, но начались галлюцинации, – продолжал говорить Брайен, несмотря на то, как близки были мои губы и как я щурилась от нежелания чувствовать себя настолько неправильно.

Потому что, наверное, неправильно, несмотря на все это, слепо хотеть успокоить его и поцеловать.

– То, что Правитель именно этого и добивался путем садистского лечения, не оправдывает меня. Я до сих пор не могу с этим смириться и не хочу, чтобы подобное повторилось.

– Ты не виноват. Я знаю, что происходило с Ребеккой, поэтому считаю, что те уроды заслужили наказание.

Ему от моих слов легче не стало.

– Ты можешь запереть меня в квартире. Засунуть в какую-нибудь коробку, где я буду жить, чтобы тебе было спокойно. Я могу передвигаться только с тобой рядом, а когда ты отправишься к Правителю, я останусь дома, скрытая от всех.

– Это не поможет. Я переживаю, даже когда ты стоишь вот так, прижатая мной к стене.

– Должен