– При чем здесь маки? – спросила я, поглядывая на дверь и мысленно торопя Альгидраса.

Кажется, у Альтара все-таки не все дома.

– На грани сна и яви наш разум наиболее уязвим. Ты долгие месяцы, засыпая, смотрела на маки, а во сне уходила разумом в наш мир, и он становился для тебя реальным.

– А-а, – протянула я, не слишком успешно делая вид, что верю.

Я и маки? В Москве?

– Девочка подарила тебе вышитые маки, – пояснил Альтар, и мое сердце ухнуло в пятки. – Девочка с синими глазами и тоской в душе. Я не спросил ее имени.

Альтар замолчал, глядя на колышущиеся на ветру маки. Я же почему-то зацепилась за то, как емко он описал Ольгу. Как будто знал ее. Но даже это еще не делало его слова правдой.

– То есть все дело в маках? – скептически произнесла я.

На что Альтар помотал головой со снисходительной усмешкой.

– Дело в аэтер, девочка. Со временем аэтер в тебе, стремясь попасть на Изнанку, истончила ткань между мирами настолько, что мне понадобилось лишь небольшое усилие, один хороший шторм – и ты уже там.

По краю сознания скользнуло воспоминание. В тот день, пять с лишним лет назад, когда волна смыла меня в море, на пляже что-то привлекло мое внимание. Вот только что именно, я никак не могла сообразить.

Пока я пыталась ухватиться за эту мысль, Димка и Альгидрас успели вернуться. Выглядели они при этом одинаково довольными.

Альтар тут же включил режим доброго дедушки и принялся раскладывать пирог по тарелкам. Идея что-либо есть за этим столом казалась мне не очень удачной. Я справедливо опасалась сюрпризов: вон, у них тут вышивка с маками потусторонними способностями обладает…

Заметивший мое замешательство Альтар взял первый попавшийся кусок, часть от него отрезал себе, а часть отдал Димке. Альгидраса пирог не смутил. Он преспокойно начал есть свою порцию. Я же решила воздержаться. Мало ли. Пока выходило, что именно я тут лишний элемент.

После чаепития, во время которого говорил в основном Дима, рассказывая Альтару про пиратов, петуха, красный джип и другие очень важные вещи, я объявила, что мы уезжаем. Мой сын ожидаемо огорчился, но, к счастью, в поле его зрения вновь появился котенок, и он побежал с ним прощаться, кажется планируя напоследок прокатить того в машинке.

Признаться, я была уверена, что нас не отпустят, но, к моему удивлению, Альтар посмотрел на меня долгим взглядом и неожиданно мягко произнес:

– Будь благоразумной, девочка. Держись подальше от аэтер.

Я с усмешкой покачала головой. Мне кажется, я за всю свою жизнь не слышала столько призывов к благоразумию, сколько за прошедшие несколько дней.

– Я бы с удовольствием последовала вашему совету, но как я узнаю этого вашего Дарима?

– Он должен быть рядом, – ответил Альтар, и я рассмеялась, приободренная скорым отъездом.

– Каждый день рядом со мной находятся десятки людей.

– Он должен быть ближе остальных, – вкрадчиво произнес Альтар, и по моему позвоночнику побежали мурашки.

– Вы же знаете, как он выглядит! – осенило меня.

– Я узнаю его, если увижу.

– А ты показывал ему фото? – обратилась я к Альгидрасу, и тот застыл, нелепо приоткрыв рот.

– Альгидрас? – произнес Альтар таким тоном, что мне захотелось схватить в охапку сына и припустить прочь от дома.

– Я… не подумал. Ты и сам мог бы… – начал оправдываться Альгидрас.

– Я мог бы? Да я на эти ваши коробочки даже смотреть не хочу.

– Простите. – Альгидрас перевел растерянный взгляд с Альтара на меня.

– Господи, носители Силы… создатели миров… – протянула я и достала мобильный.

У меня были фото Павла Николаевича, но я не хотела давать Альтару подсказку. Порывшись в галерее, я нашла групповую фотографию преподавательского состава. На ней было шестеро мужчин разных возрастов и порядка двадцати женщин. Мы все были на фото довольно мелковаты, и я ожидала, что Альтар возмутится. Однако он принял протянутый телефон и через секунду указал на Павла Николаевича, стоявшего через четыре человека от меня и еле заметного за внушительной фигурой преподавателя философии.

– Вы уверены? – уточнила я.

– Это Дарим, девочка. Он возмужал, но я не могу ошибиться.

– О чем я и говорил, – произнес Альгидрас таким тоном, как будто в опознании Павла Николаевича была его прямая заслуга. – Может, все же останешься?

Я помотала головой:

– Димке в садик в понедельник. Мне на работу. И вообще, мне нужно подумать.

Альгидрас и Альтар переглянулись, но настаивать не стали. Пока мы ждали такси, Альтар вдруг принялся рассказывать о том, каким Альгидрас был в детстве, чем окончательно завел нашу беседу в какую-то параллельную вселенную. Я слушала его и никак не могла осознать до конца, что передо мной стоит человек, которому несколько сотен лет и который рассказывает, как его многажды правнук имел обыкновение засыпать в храме, лезть без разрешения к Священному Шару и в принципе вести себя так, что у старосты хванов был повод сказать, что он не имеет к этому мальчику никакого отношения. Альгидрас по ходу его повествования несколько раз удивленно округлял глаза, из чего я сделала вывод, что вел он себя так ненамеренно.

Когда такси наконец подъехало, Альтар проводил нас до калитки, обнял по очереди меня и Диму и сердечно пожелал счастливого пути. Меня немного волновал момент прощания с Альгидрасом, но тот молча уселся на переднее сиденье такси.

– А ты куда собрался? – поинтересовалась я, пристегивая ремень безопасности.

– Ты не захотела остаться здесь, значит, мне придется быть рядом с вами там.

– «Там» – это где? – уточнила я.

– Дядя Олег едет к нам в гости? – обрадовался Димка.

– Дядя Олег нас провожает, – безапелляционным тоном заявила я, – а потом возвращается домой.

Альгидрас ничего не ответил.

Поскольку Димка быстро уснул, а рассматривать Альгидраса меня больше не тянуло, я глядела в окно и думала о том, что все же не могу до конца поверить в рассказанное Альтаром. Да, он каким-то мистическим образом указал на Павла Николаевича на общей фотографии. Да, он знал о мире Свири, рассказывал о Сумиране, Хариме и прочих, но по факту он мог быть обычным ряженым. Ни одного доказательства его волшебности я не увидела. Если не считать порыва ветра среди полного затишья… Я устало потерла виски. Чему именно в их словах можно верить и верить ли вообще?

Альгидрас, словно почувствовав мои сомнения, обернулся. Он выглядел напряженным, но это в равной мере могло относиться как к беседе с Альтаром, так и к поездке на машине. Некоторое время