Совсем измучившись за ночь, с первыми лучами утреннего солнца он уже стоял у соседней комнаты. Поднял руку, чтобы постучать и снова опустил в нерешительности. Су Су услышала его шаги снаружи, и сама открыла дверь.

— Что-то случилось?

Её глаза смотрели на него доброжелательно и ясно, вчерашнего кокетливого блеска в них не было и в помине.

Бай Цзи Цянь, заметно волнуясь, спросил:

— Ты не забыла о том, что сказала мне вчера?

Конечно, она все помнила, но решила чуть-чуть его помучить.

— Мы с молодым господином Баем вчера о многом говорили. Вы имеете в виду что-то конкретное?

Его глаза потемнели, он насупился и почти обиженным тоном проговорил:

— Если ты сказала это, не подумав, не бойся, я никогда не побеспокою тебя снова. Но, если ты не сожалеешь о данном мне обещании, так не отказывайся от него никогда.

Су Су удивленно приподняла брови.

— А если я откажусь от своих слов, ты отступишь?

Он промолчал.

Богиня, глядя на его мрачное лицо, понимала, что сейчас в его сердце бушует буря. В прошлых своих жизнях он не был настолько благородным и щедрым, чтобы позволить ей забрать свои слова обратно. Но сейчас, преодолевая внутреннее сопротивление, он все же это сделал.

Она взяла тяжёлую сумку с серебром и покачала её в руке.

— Мои слова не были штукой. Я нисколько о них не сожалею. Приняв от тебя выкуп, я сделала свой выбор и никогда от него не откажусь. Мы с А Ми всегда будем рядом с тобой.

Губы его сами собой растянулись в улыбке, хотя он и пытался их удержать, прикусив губу.

— Хорошо, — ответил он довольным голосом.

Потребовалась совсем немного времени, чтобы понять всю серьёзность намерений Бай Цзи Цяня. Получив от Су Су подтверждение согласия на брак, он ушёл к себе в комнату, сменил старую одежду на лунно-белое одеяние и покинул дом, не сказав ни слова о том, куда направляется. Но Су Су и не нужно было ничего говорить, она читала его, как открытую книгу. То, о чём безнадежно мечтала Дун Янь долгие годы, он сделал для Су Су на третий день знакомства. Желая обеспечить достойную жизнь своей будущей жене и дочери, он подал прошение об участие в имперском экзамене на должность чиновника.

Это лето выдалось в Чанлэ необыкновенно солнечным и тёплым. Впервые за последние несколько лет все розы, что были посажены во дворах и на улицах города, одновременно расцвели. Их восхитительный аромат накрывал, как душистое облако и кружил голову. После дневных забот, усталый Бай Цзи Цянь возвращался домой. Первой, кого он увидел, входя в ворота, была Су Су. Она сидела под благоухающими розовыми кустами, и сама цвела, как роза. Изящную фигуру красавицы пронизывал мягкий свет предзакатного солнца, тонкие брови на чистом лбу казались нарисованными, и от всей этой картины веяло такой благодатью, что на мгновение Цзи Цянь задохнулся от охватившего его абсолютного счастья! Тихий летний вечер и возлюбленная, что ждёт его возвращения домой, как же долго он об этом мечтал!

Су Су заметила жениха, подошла к нему близко-близко и, встав на цыпочки, промокнула ему взмокший лоб.

— Какой красивый молодой господин!

Он перехватил её руку и смущенно улыбнулся.

— О, не нужно! Я грязный и потный с дороги…

Помолвка сблизила их и лишила необходимости церемониться.

Су Су переплела его пальцы со своими.

— И вовсе не грязный… Ты выглядишь таким чистым и невинным в этой белой одежде!

Когда-то в Разрисованном Свитке она сказала Тан Тай Цзиню, что ему идет белое, и тогда он поменял чёрное платье на светлое. Он не слышал ни слова искренней похвалы с самого детства, потому каждый сказанный ею комплимент хранил в душе, как драгоценность, но, увы, светлые одежды не поменяли его суть. Он был и остался демоном. Окончательно вернувшись на тёмный путь познания, Тай Цзинь снова переоделся в сюаньи. Лишь однажды перед тем, как вырезать надпись на надгробии в императорском мавзолее, он снова оделся в белое в знак искренности своих сердечных помыслов.

Глядя на свою суженую согревшимися от любви глазами он вдруг предложил:

— Давай начнём сегодня ремонт в твоём доме.

Вчера вечером, когда тётка Лю пришла поскандалить с Су Су, из-за опрокинутой ею свечи, начался пожар. По крайней мере так это выглядело, но на самом деле, А Ми, будучи дочерью Феникса, прекрасно умела управлять огнём. Она просто напугала непрошенную гостью, вызвав иллюзию пожара. Малышка не понимала, что подобные трюки смертным демонстрировать не стоит. Поэтому её матери не оставалось ничего другого, как сделать так, будто их дом всё-таки пострадал от пожара.

Су Су посмотрела на Бай Цзи Цяня ясным взором и сообщила:

— Наш дом уже отремонтирован, — а потом, вперив в него свои прекрасные золотистые глаза, проговорила нарочито испуганным голосом, — Ты же не собираешься нас прогнать?

Он с улыбкой ответил:

— Нет. Оставайтесь, сколько захотите.

От собственной смелости у Цзи Цяня зашумело в ушах. Он не был застенчив, тем не менее, сейчас умирал от смущения. Предложить такое было чертовски храбро с его стороны. Всем известно, невесте не положено жить в доме жениха до свадьбы.

Но Су Су не волновали приличия, она не готова была хоть на секунду расставаться с тем, кого искала тысячу лет. Да И Бай Цзи Цянь не хотел, чтобы они с дочерью уходили. Он заправил ей за ушко шёлковую прядку волос и проговорил, срывающимся от нежности голосом:

— Я велю тётке Лю попросить у тебя прощения и аннулирую помолвку между мной и Дун Янь.

Су Су лишь покачала головой.

— Не нужно извинений, она тоже перепугалась. А насчет Дун Янь я кое-что придумала. Ты же мне доверяешь?

— А что ты собираешься делать?

— Узнаешь через пару дней.

* * *

Лю Дун Янь страстно мечтала о том, что однажды Бай Цзи Цянь сдаст имперский экзамен и станет государственным служащим. Но годы шли, а дело с мертвой точки не двигалось. Он продолжал упорствовать, а она не хотела выходить замуж за посредственность. И вот дошло до того, что в этом году у Бай Цзи Цяня оставалась последняя возможность. «Если он не будет сдавать экзамены и на этот раз — решила она, — придется выйти замуж за господина Ли».

Но по городу разнеслась чудесная весть: братец Бай наконец-то подал прошение! Девушка это истолковало однозначно: парень наконец-то