Но после последней встречи с Андо он понял свою ошибку. Это было довольно очевидно. Кейл жил внутри твари и подпитывался ею – те, кто уходят, вспомнил он слова духа, и те, кто остаются. Два пути. Один – от этого мира, другой – вне его. Две противоположности, две стороны одной стихийной медали.

Кейл потянулся к бьющейся тени Роки. Та зарычала и стала царапать когтями воздух, воя на золотую цепь, связывающую её с умирающим. Нити исчезали внутри неё, словно принадлежали ей, как небо и море, стремящиеся слиться воедино. Кейл почти улыбнулся, представив, какую резню он учинит. Возможно, это была мелочная мысль, но мертвец должен находить радость в мелочах.

– Второй круг, – прошептал он, проникая вглубь Роки, как однажды побоялся сделать с Амитом, отыскивая цвета и нити, которые делали его тем, кем он был. Он представил себе костёр и сидящих рядом на красивом пляже братьев и упёрся ногами, на мгновение вновь почувствовал себя живым, юным, сильным и свободным.

– Я прощаю тебя, Рока, – прошептал он и понял, что говорит искренне. – Но, честно говоря, надеюсь, тебе больно.

Кейл потянул нити, не заботясь о том, чтобы быть мягче, ибо это было неприменимо к тому, что он сейчас делал. Он не знал, кто закричал первым – человек или тень.

Глава 43

Рока вернулся в мир в состоянии агонии. Одно его веко заплавилось, на губах пенилась кровь. Сломанные конечности сводило судорогами, и он чувствовал себя так, будто его ножами режут на части и кто-то приподнял его органы, чтобы посмотреть, что находится под ними.

В мире мёртвых всё было ещё хуже. Мало того что Андо успел оторвать несколько кусков от Рощи – теперь ещё и трава горела, словно масло. Оставшиеся мертвецы разбегались во все стороны, и на Року накатил тот же ужас, какой он испытывал, будучи изгнанником, когда слышал волчий вой, понимая, что звери сожрут его труп, если он умрёт.

– Я справлюсь, брат, – прокричал Букаяг сквозь стиснутые зубы. – Я справлюсь!

Рока так не думал. Моргнув, он увидел фрагменты бога, человека, стоящего перед ним и держащего мир в своих руках – образ островного принца, осенённого звёздным светом, с ухмылкой на лице и сосредоточенностью во взгляде.

– Остановись, – попытался выдохнуть Рока, а затем произнёс в Роще: – Островитянин! Что ты делаешь?

– Спасаю остров, – прошептал ветер. – А, возможно, и тебя тоже.

Рока наблюдал, как его великая библиотека рушится у основания. Он закричал, когда самая земля разорвалась и здание вместе с библиотекарями погрузилось в бесконечный мрак. Он повернулся и побежал к дому своей матери.

– Ты его разрушаешь! – закричал он, чувствуя, как у него сдавливает грудь. Небо в Роще Роки раскололось взрывом силы, когда сквозь туман спустился озарённый светом Кейл. Он протянул руку.

– Пора.

Рока достиг двери дома матери и замер. Окинул взглядом всех мертвецов, затем – многочисленные творения их рук.

– Ещё не поздно, – прошептал он. – Я могу всё спасти.

Принц ничего не сказал, и Рока заставил себя сдержать слёзы.

– Столько знаний… Это место нужно спасти, ещё можно…

– Построишь заново, – сказал принц мягко, но не терпящим возражений голосом. – Место никогда не имело значения. Это всё ты. А теперь возьми меня за руку.

Щёки Роки намокли. Кругом повсюду трескалась и проваливалась в пустоту земля, деревья, статуи и тропинки исчезали в бездне. Он знал, что она всегда тут была – скрывалась под поверхностью.

– Не могу.

Зарычав, принц шагнул вперёд.

– Все твои слова. Все твои речи о храбрости. И вот каков ты на самом деле?

Рока вздрогнул, понимая, что всё не так. Не смерти он боялся. И даже не небытия.

– Она исчезнет, – прошептал он, всё ещё держась за деревянный косяк, на котором он вырезал руны. – Бэйла. Она сказала, что отправится в место, которое знаем только мы с ней. Она не нашла меня. Она навсегда исчезнет во тьме.

Лицо Кейла смягчилось, но ненамного.

– Если бы Бэйла была здесь, что бы она тебе сказала?

Рока закрыл глаза, не в силах унять дрожь. Чтоб тебя, подумал он. Этот мерзавец наверняка прочитал каждое слово в его библиотеке.

– Просто дай мне умереть. Разве я недостаточно сделал? Просто дай мне умереть!

– Нет, – рыкнул принц. – Я спас твои драгоценные корабли, так что твоя жизнь теперь принадлежит мне. Ты умрёшь, когда я скажу. А теперь возьми мою долбаную руку, трус!

Дерево затрещало, и дом Бэйлы стал рушиться у своего кривого основания. Рока смотрел, как Девица-Из-Темницы-Трунга падает в пропасть с последнего клочка сада Бэйлы, и в её расширенных глазах читалась паника. Он закричал и отпрыгнул от дверного проёма. Кейл его поймал.

В истинном мире воздух со свистом проходил через его лёгкие, а онемевшее сердце отбило последний удар.

– Я… справлюсь, – прошипел Букаяг, задыхаясь, когда небо потускнело в его залитых запекшейся кровью глазах.

Рока цеплялся за принца. Он вытащил из ножен на бедре свой последний сакс, чей металл засверкал голубым пламенем в углях гибнущего мира Роки. С вызовом зарычал в сторону голодных красных глаз, блуждающих в темноте, глаз, принадлежащих тварям, запертым у границ его Рощи, ищущим слабые места, всегда ждущим приглашения.

Другой рукой он схватил Кейла за плечо, отмахиваясь сталью от тварей, жаждущих их крови. Вместе они полетели во тьму.

⁂

– Ты меня слышишь?

Над шумом волн раздался женский голос. Хоть его глаза были закрыты, Рока подумал, что чувствует свет и тепло полуденного солнца. Он попытался пошевелиться и почувствовал, как дёрнулись его больные конечности. Он ощутил биение сердца и вкус влажного солёного воздуха, прежде чем тот просочился в его лёгкие.

Долгое мгновение Рока гадал, не очутился ли он в загробной жизни. Он заставил себя проснуться и открыл глаза в волнительном порыве, потянувшись к источнику голоса. Над ним маячила тень, в чьих золотых волосах запутался солнечный свет. Рока задыхался и моргал, пытаясь в ярком свете разглядеть лицо матери.

– Великий шаман жив, – улыбнулась над ним Дала. На