Женщина на переднем пассажирском сиденье с любопытством оглянулась на Натаниэля. Он отвел глаза и уставился в затонированное окно. Снаружи мелькали знакомые улицы и здания. Каким-то жутким, непостижимым образом Натаниэль чувствовал, что он дома. Ему захотелось вырвать из груди это ощущение, вырвать и уничтожить. Его единственный дом – «Лисья нора», его семья – это Лисы, а то, что его сейчас окружает, больше не должно вызывать в нем отклика. Как печально, нелепо и странно, что он сумел убежать далеко-далеко, а в итоге опять оказался здесь. Город за окном был ему невыносим, поэтому он запрокинул голову и зажмурился.

Уснуть Натаниэль не мог, зато мог снова и снова прокручивать в голове смерть отца. Эта картина почти вызвала у него улыбку, и в конце концов ледяной холод, сковавший вены, рассеялся.

Глава четырнадцатая

Натаниэль ожидал, что его сразу повезут на допрос, но автомобиль свернул на парковку отеля. Вся территория так и кишела федералами. Хотя мужчины, курившие на тротуаре, старались выглядеть естественно, у Натаниэля от одного их вида поползли мурашки. Женщины, которые загорали у бассейна, тоже пытались быть незаметными и тоже сразу бросались в глаза. Девушка возле торгового автомата вполне могла оказаться здесь случайно, однако Натаниэль, склонный думать плохо о каждом, записал в агенты ФБР и ее.

Как только внедорожник остановился, Натаниэль выжидающе посмотрел на Браунинга. Тот наставил на него палец и прошипел:

– Даю тебе двадцать минут, если только они сами не пошлют тебя раньше. Потом ты едешь с нами и отвечаешь на все вопросы. Я ясно выразился?

– Они, – повторил Натаниэль. – Они здесь? Не вижу автобуса.

– Будь он здесь, репортеры уже сообразили бы, что к чему. Я велел твоему тренеру его отогнать. Повторяю вопрос: тебе все ясно?

– Да, – сказал Натаниэль и снова накинул на голову капюшон. – Вылезайте уже.

– Твоя вежливость вызывает у меня сильное желание отменить всю затею, – пробурчал Браунинг, но все-таки вышел из машины.

Они поднялись по шаткой железной лестнице на второй этаж. Когда они проходили через балкон, женщина с мобильным возле уха, прислонившаяся спиной к перилам, перекинула волосы через плечо и одновременно щелкнула пальцами. Браунинг подвел Натаниэля к нужной двери, постучал. Дверь приоткрылась, однако разглядеть, что внутри, было невозможно – обзор загораживала массивная фигура охранника в черном костюме. Хмуро изучив Натаниэля, охранник перевел недовольный взгляд на Браунинга.

– Не нравится мне это.

– Приму к сведению, – коротко ответил Браунинг. – Курт, присмотри за ним минутку.

Курт шагнул в сторону и распахнул дверь. Войдя внутрь, Браунинг похлопал в ладоши, чтобы привлечь общее внимание. Говорил он громко – Натаниэль даже с балкона слышал каждое слово.

– Так, ребята. У вас двадцать минут. Попрошу обойтись без шума и подходить к нему по очереди.

Курт, видимо, полагал, что Лисы безропотно примут условия, потому что сразу убрал руку и пропустил Натаниэля в номер. Пожалуй, ему не стоило так спешить – почти в то же мгновение Лисы загомонили все разом. Звонче всего звучал негодующий голос Дэн:

– Двадцать минут? Шутите? Почему мы… О боже. – Она замерла, увидев Натаниэля, а потом заговорила снова, и в ее возбужденном тоне не чувствовалось ни гнева, ни презрения, а лишь бесконечное облегчение после долгих часов страха: – Господи, Нил! Как ты?

Натаниэль открыл рот, но почему-то растерял все слова. Еще вчера вечером он был уверен, что больше не увидит Лисов. Сегодняшняя встреча стала бальзамом для всех его многочисленных ран, однако он остро сознавал, что пришел сюда только для того, чтобы попрощаться с командой. Как только он выйдет отсюда, внутри у него все умрет.

Он должен объясниться и попросить прощения, но с чего начать? Натаниэль молча стоял, переводя взгляд с одного изумленного лица на другое. В глазах Кевина застыла пустота, на шее чернели кровоподтеки. Ники, совершенно потерянный, стоял у окна. Элисон и Рене сидели на дальней кровати, обе с подбитыми глазами и все в ссадинах. Темные пятна на предплечье Элисон, по всей вероятности, были следами чьих-то пальцев. Натаниэль надеялся, что Элисон от души врезала тому придурку, который так грубо ее схватил, но, судя по всему, этот вопрос решила Рене. Одна рука у нее была забинтована, на другую наложили шину. На другом конце той же кровати сидел Аарон. Пожалуй, впервые за долгое время Натаниель прочел в его взгляде не злость, а скорее печаль.

Мэтт и Дэн сидели на другой, ближней кровати. Мэтт крепко – так, что побелели костяшки, – сжимал плечо Даниэль, словно не давал ей наброситься на Браунинга. Мэтту изрядно досталось в потасовке, и к обеим его кистям до сих пор были примотаны пакеты со льдом. Грязная рубашка была порвана в двух местах; сквозь прорехи виднелись уродливые синяки. Под боком у него лежал раскрытый медицинский чемоданчик, Эбби стояла между кроватями. При виде Натаниэля она выронила пузырек с антисептиком. Хотя губы ее шевелились, Натаниэль не мог разобрать ни слова. Браунинг утверждал, что Лисы отделались легкими ушибами и в реанимацию никто не попал, но сейчас в комнате находилось всего семь человек. Ваймак вышел отогнать автобус. Не хватало лишь одного члена команды.

У Натаниэля похолодела кровь. Не сумев скрыть в голосе тревоги, он порывисто выдохнул:

– А где Энд…

Сзади раздался треск – кто-то явно влетел в дверь. Натаниэль обернулся и увидел, как в комнату пытается прорваться Эндрю, а за его спиной маячит Ваймак. Курт схватил Эндрю за рукав, но, оттертый Ваймаком, тут же его выпустил. Натаниэль успел заметить, что тренер и Эндрю прикованы друг к другу наручниками, а в следующий миг их бурное появление заставило Браунинга потянуться за пистолетом.

Натаниэль вцепился ему в предплечье и изо всех сил дернул. Он просто хотел помешать Браунингу, но руки от кончиков пальцев до локтя нестерпимо обожгло огнем, и он сам едва удержал равновесие. Рефлекторно разжав хватку, он согнулся пополам и прижал кисти к животу, словно это могло унять боль. Легче ему не стало, но нужно было их куда-то деть.

– Не надо, – выдавил он сквозь зубы, или так, ему, по крайней мере, показалось – в ушах ревел белый шум. На затылок легла рука; значит, он выиграл для Эндрю время, и тот успел к нему подойти. Натаниэль не помнил, как закрыл глаза; чтобы их открыть, понадобилось усилие. Он попытался распрямиться, но Эндрю сдавил его плечо и толкнул на колени. Натаниэль покорно подчинился, теперь уже прижимая кисти к бедрам. Боль была такая, что он ожидал увидеть на повязках кровь, однако бинты по-прежнему оставались белыми и чистыми.

– Прекратите, – гневно приказал Ваймак, и Натаниэль сразу понял, что тренер обращается не к нему или Эндрю. Видимо, Браунинг или