– Церковь? Библиотека?

Каролина покачала головой.

– Кантина.

Лало усмехнулся, но затем, как всегда, принял хмурый вид. Он сунул ноги в штанины. Вампир был одного роста с дедушкой Каролины, однако одежда не вполне подходила. Как только он застегнул штаны, они соскользнули с бедер и упали на пол. Каролина фыркнула. Покопавшись в дедушкином шкафу, она вытащила ремень. Затем подалась вперед, подтянула его штаны и просунула кончик в шлевку.

Лало стоял неподвижно, лишь кадык дернулся вверх-вниз.

– Нам следует обсудить личные границы, – прохрипел он. – Если не хочешь, чтобы я рассвирепел.

Каролина не обратила внимания на его внезапно участившееся сердцебиение, когда он понизил голос, и продолжала крепче затягивать ремень.

– Может, устроим еще одну тренировку, чтобы проверить мои навыки против твоей свирепости?

– К счастью для тебя, я могу держать себя в руках.

Каролина рассмеялась. За последние минуты смех слетал с ее губ чаще, чем за последние несколько недель. Она повернулась, чтобы закрыть шкаф. Потом оглянулась через плечо, пока Лало натягивал через голову одолженную рубашку. Она не могла удержаться, чтобы не бросить последний взгляд на его живот. На эти подтянутые мускулы под смуглой кожей.

– Нужно вывести тебя, пока не рассвело, – сказала она, желая привести мысли в порядок. – На улице дождь. От солнца ты легко укроешься, но нам лучше управиться до пробуждения остальных.

– Безопасно ли нам покидать городские стены? – спросил Лало. – Жаждущие часто нападают?

– Со мной все будет в порядке. Но не могу сказать наверняка, справишься ли ты.

Лало окинул ее безучастным взглядом.

– Мы в полной безопасности, пока вокруг столько мужчин из отцовской гвардии. Больше всего меня беспокоит то, как пройти мимо них незамеченными.

Они выскользнули из комнаты, и Каролина закрыла дверь с почти незаметным щелчком. Услышав привычные утренние звуки, она остановилась. Ее семья уже пробуждалась. Даже после суматошной ночи дом оживал еще до того, как пропели петухи. Чему тут удивляться!

До ее ушей уже доносилось шипение готовящегося на огне завтрака и перешептывания. Она слышала, как младшие братья и сестры спорят о том, кому первому достанется чилакилес[10], и чувствовала запах тортилий, жарившихся на старой сковороде. Это тепло, постоянные споры, пересуды, тихий отрывистый шепот мамы и отца – все, что ей когда-либо требовалось. Именно поэтому она никогда не хотела уезжать из Дель-Оро. Ей бы не хватало царивших в ее семье шума, споров и беспорядка.

Подняв взгляд на вампира, Каролина заметила, что он наблюдает за ней.

– Что? – прошептала она.

Он покачал головой.

– Ничего. Просто ты выглядела… не знаю, милой на мгновение.

– Я вообще милая. Только не с монстрами. И не с большинством людей. – Она пожала плечами. – Ко мне нужно привыкнуть. – Схватив Лало за руку, она потянула его вперед. У него была мягкая и теплая кожа. Совсем не такая, как описывалось в сказках про жаждущих, и не как у мальчишек пуэбло, с которыми она росла. Ей стало интересно, как будет ощущаться прикосновение его пальца к ее щеке.

«Прекрати, – одернула она себя. – Перестань думать о его руках, губах и груди. Черт возьми! Тебе нужно сосредоточиться на поисках первородного вампира. И на том, как разделаться с ним, чтобы твоя семья могла жить в мире, а ты доказала бы близким, как они ошибались, игнорируя тебя».

– Мы не можем пройти через кухню или прихожую дома, но есть боковой вход, которым большинство не пользуется. Ты дружишь с собаками? – спросила Каролина.

– Не очень.

– Что ж, будем надеяться, что наши станут исключением. Их пятеро. Громадины, которых отец использует для охоты на вампиров.

Лало побледнел.

– Боги, помогите мне.

Едва они спустились на первый этаж, как она заметила приближение матери.

– Черт! – Каролина повернулась и с силой толкнула Лало в ближайшую комнату. Он споткнулся о ковер и упал на спину. Она захлопнула дверь как раз в тот момент, когда ее заметили.

Глаза мамы округлились и стали похожи на полные луны.

– Что ты делаешь в столь ранний час?

– Я…

– Тайком пробиралась в комнаты твоего дедушки, – закончила она за дочь.

Каролину охватил ужас. Она покачала головой.

– Нет… Я…

Мама коснулась щеки Каролины.

– Тебе не нужно стыдиться того, что ты прячешься среди его вещей, милая. Каждый скорбит по-своему.

Лицо Каролины вспыхнуло от стыда. Она действительно пряталась там, а еще вступила в союз с вампиром. Ради чего? Ради глупой затеи? Мести? Чтобы насолить отцу? Границы начали размываться. Кроме дедушки и Нены только Лало верил в ее способности. Для нее это кое-что значило.

Мама слегка похлопала ее по плечу, прежде чем продолжить путь.

– Пора собираться. Я послала Лус Елену в твою комнату, чтобы она помогла тебе одеться.

– Что? Зачем? – Каролина старалась не выдать голосом внутреннюю дрожь. Лус Елена, ее чрезвычайно любопытная, непомерно чванливая нянечка, направлялась в комнату Каролины. Туда, где вчера вечером она спрятала Фернанду после дуэли.

Желая сохранить ранение Лало в тайне, Каролина говорила всем, кто спрашивал о Монтесах, что накануне они вернулись домой проверить коз, дабы убедиться, что те в безопасности. Каролина была уверена, что никаких коз у них нет, но ничего умнее в тот момент ей в голову не пришло. Лус Елена наверняка увидит Фернанду и расскажет маме, что в постели Каролины есть кто-то еще. Тогда все начнут расспрашивать, почему Каролина солгала, а это заставит ее лгать еще больше.

– Сейчас же поспешу к ней. – Она поцеловала маму в щеку. Затем остановилась и спросила: – Но зачем мне наряжаться?

Донья Фуэнтес уперла руки в бока.

– Мы собираемся встретиться с твоим женихом. Тем, кто так элегантно появился на празднике, разбив ледяную скульптуру твоего дедушки. Ты ведь наверняка помнишь парня, с которым тебя поймали в темной библиотеке.

В комнате поблизости что-то грохнуло. Скорее всего, Лало споткнулся о метлу. Но теперь он, по крайней мере, точно знал о маминых планах. И успеет сбежать домой, чтобы заранее подготовиться к появлению ее родителей.

Мать нахмурилась. И направилась к источнику шума.

– Да, м-м, насчет прошлой ночи, – сказала Каролина, вставая перед дверью и скрывая жаждущего, о котором шла речь. – Мы не хотели устраивать такой переполох. Просто мы… мы… мы так влюблены друг в друга.

При этих словах Каролину бросило в жар. Она еще ни разу не влюблялась, но представляла, что ее импульсивность сыграет свою роль. Она вечно бросалась во все с головой. Влюбленность вполне способна усугубить ее безрассудство.

Мама задумчиво