Неудачно изобразить, судя по тому, как конструкция щедро залита замёрзшей кровью. Ну и тела вокруг. Десятка три? В основном раны от ледяных сосулек, Магической Стрелы и арбалетных болтов. Похоже, перестрелку кочевники проиграли с треском и ушли.

Если смотреть по следам от нарт и количеству оленьего помёта, не столь уж и много тут пришло врагов, половина осталась под стенами. Как Рик понял, местные отступают неохотно, обычно только столкнувшись с новой тактикой. Штурмовать укреплённые здания под чужими стрелами они явно не очень умеют, вот и отошли.

В воротах распахнулась калитка, наружу вышел щурящийся от яркого солнца Кляйн и с ухмылкой проворчал:

— Отбились сами, как видишь. Совсем варвары не умеют штурмовать стены…

Сын капитана в ответ протяжно зевнул, чуть не вывихнув челюсть. Ещё раз посмотрел на кровь с трупами и раздражённо буркнул:

— Поздравляю. Но я только лёг спать, когда подняли по тревоге!

— Ну уж извини, малой. Мы подали сигнал светильником ещё не зная, сколько их. Отбили первый штурм, потом они отступили и попытались забраться на стены. Альма молодец, без её льда могли бы и не отбиться.

Рик отогнал подступающую к горлу тошноту, вызванную наблюдаемым вокруг зрелищем бойни, и участливо поинтересовался:

— Как она?

— Лучше, чем я думал, — пожал плечами бывший легионер. — Сам смотри.

Снаружи как раз появилась женщина, уверенно направившись к ним. Кроме бледности и её старания не смотреть на трупы, ничего не говорило, что начинающая магичка отправила к духам снежной тундры десяток человек. А её первые слова и вовсе оказались неожиданными:

— Рик, ты кому сдавал трофеи?

— Мягкую рухлядь Берте, металл Люциусу, — удивлённый вопросом, откликнулся парень.

— Тут металла явно будет не много, — поскучнела Альма.

Ну да, среди трупов юный маг тоже не видел ничего особо ценного. Легионеры, вышедшие из «крепости», как раз снимали тела с ледяных копий и относили в сторону, выкладывая в несколько рядов, отделяя, где чьи, вместе с их оружием. На первый взгляд, Рик среди всего этого металла не увидел. Что немного странно.

Уже двадцать лет идёт торговля, сталь довольно широко разошлась среди жителей тундры как прибрежных, так и кочевников. Вообще, аборигены довольно странные. Они ведь один народ, условно разделившийся на кочевников и прибрежных жителей. Причём вторые до недавних пор жили тяжело и сильно беднее своих кочующих собратьев.

Прибрежные-то они прибрежные, но рыбной ловлей не занимались. Основной вид промысла — морская охота на морских животных, иногда получалось поймать и кита. С учётом, что их лодки представляли собой обтянутые кожей байдары на десяток человек, дело это крайне опасное, не обещающее регулярной сытости.

А кочевники со своими стадами оленей, напротив, вполне обеспечены. И хотя товары прибрежных жителей им нужны — та же плотная кожа на доспехи и ремни, бивни — но торговлей разницу компенсировать никогда до конца не получалось. Так вот и выходит, что, до появления людей с континента, осёдлые были не в самом выгодном положении.

Сейчас всё иначе. Аборигены не очень любят еду пришлых людей, не нравится ни хлеб, ни мясо животных, которых выращивают в Голхафене. Но они крайне активно занимаются торговлей со своими кочевыми собратьями, перепродавая им товары посёлка. Железная утварь, чай, оружие. За них кочевники гонят своих оленей на мясо и кожу в любых количествах. Закрывая попутно и требования самого посёлка.

Прокормить две тысячи человек своими силами, с учётом вечной мерзлоты и крайне непродолжительного тёплого сезона, когда можно выращивать хоть что-то, не вышло бы. Поэтому торговля с кочевниками нужна. В том числе, к несчастью, и оружием. Иначе прибрежный абориген кровно обидится, если ему запретить покупать железный нож или наконечник на копьё.

А они люди простые. Не можешь купить? Надо отобрать. Такое в порядке вещей. Во и пошла торговля, ну а оттуда у прибрежных охотников сама собой появилась идея: купить в Голхафене железо и продать его с прибылью кочевникам. Так и поползли в тундру нарты с товарами, получая в ответ мясо и шкуры местного зверья, которые тоже пользуются спросом.

Возвращаясь к трупам, лежащим сейчас перед Риком, такое малое количество железа говорит о том, что пришли они из совсем дальних краёв. И Кляйн, вторя мыслям юноши, пробурчал:

— Раз нет стали, значит издалека пришли, не торговали. Если такие далёкие пришли, то сколько вокруг кочует ещё? Не нравится мне это, хреново пахнет, я считаю.

Рик же, задумчиво хмыкнув, краем глаза ухватил, как легионеры привезли на нартах пару тел. На верхнем трупе лежал немаленьких размеров бубен, богато украшенный яркими нитками по ободку.

— Шамана подальше отнесите, парни! — повернулся к солдатам Кляйн. — Мы сами будем смотреть. Может быть опасно.

— Это ты его? — кивнул на мертвеца Рик.

У тела оказалась очень характерно, наружу, разворочена грудная клетка. Такое только от мощной Магической Стрелы выходит. Рик опять отогнал тошноту, а его друг бодро потёр ладони:

— А то! Весь резерв бахнул, больше сотни шагов до него было! И ведь попал!

— Кстати, Рик. Мы не потеряли ни одного воина! — вторила коллеге брюнетка, хитро прищурившись.

Парень только собирался возразить, но за него ответил бывший легионер. Он посерьёзнел и резко отрезал:

— Ты это брось! Гордыня тут не к месту. У них враги намного грамотнее напали, а не как у нас: под утро появились под стенами, не устраивая хитрых трюков. Хорошо, вообще отбились, а не все там и остались. Не сравнивай.

Она поскучнела, но спорить не стала. Рик же порадовался поддержке товарища: не хотелось бы начинать спор, а промолчать нельзя. Память об умерших на приисках легионерах не позволяла. А то выходит, будто они хуже сражались, чем здешние. А ведь не было такого!

— Рик, пойдём, пообедаем, чем боги послали. Обратно сразу вам лучше не ехать, кочевники присматривают за дорогой. Сюда-то ваш отряд пропустили, не зная точно ни сколько вас, ни чего ждать. А обратно могут и напасть.

— Думаешь, и сейчас смотрят? — прищурился начинающий маг.

— Знаю, — пожал плечами бывший легионер и махнул рукой в сторону. — С той сопки местность неплохо просматривается.

Рик проследил за его ладонью. Примерно тысяча шагов до высокого, занесённого снегом холма. Взмахнув жезлом, тихо выдохнул:

— Призма.

Лёгким усилием мысли немного изменил параметры появившегося перед глазами искажения воздуха и далёкая вершина сопки резко приблизилась. С заклинанием получилось разглядеть пару закопавшихся в снег фигурок.

— И долго они так будут смотреть? А если нападут на людей, когда уголь повезут?

— Нападут, — поморщился Кляйн. — С этим надо что-то делать, иначе жизни не будет. Возможно придётся