Леда видела, как рушатся империи, как рождаются новые города. Она была крестьянкой и принцессой, актрисой и воином. И в каждом воплощении рядом с ней был он — Кай. Их любовь, неизменная, как сияние звёзд, вспыхивала вновь и вновь, но трагический рок следовал за ними по пятам.

Яд. Кинжал. Пуля…

Вечность превратилась в бесконечный вихрь боли, отчаяния и мимолётного счастья.

Неужели для их любви нет места в этой вечной игре? Неужели им суждено вечно блуждать в лабиринте перерождений, находя друг друга лишь для того, чтобы вновь потерять?

Глава 32

Длинные ресницы взметнулись вверх. Леда увидела перед собой дом ведьмы. Яркие вспышки видений, мелькавшие перед глазами, постепенно блёкли.

— Будущее… прошлое… — хрипло прошептала принцесса, еле сдерживая дрожь в голосе. Слёзы брызнули из глаз. — Я любила его всегда. Мы снова умрём? Я не хочу этого…

— Тогда выбери восточного принца, золотко. Единственный шанс жить — держаться от дракона как можно дальше. Время вас не пощадит. Так суждено.

Леда с тоской посмотрела на ведьму.

Видения всё ещё мучили принцессу. Образы будущего и прошлого мелькали перед глазами, как осколки разбитого зеркала. Сжав кулаки, Леда выбежала из хижины, даже не попрощавшись.

Вернувшись во дворец, Леда на цыпочках пробирала мимо музыкального класса.

Из-за двери лились чарующие звуки арфы — Адалдея под руководством матушки оттачивала мастерство. Обычно мелодии сестры умиротворяли, но не сегодня.

Чумазая, растрёпанная, Леда отчаянно надеялась проскользнуть незамеченной. Встреча с леди Иллариэль сулила строгий выговор: матушка не одобряла «некоролевских» увлечений.

Принцесса почти достигла заветного поворота, как дверь музыкального класса распахнулась. На пороге, словно воплощение зимней стужи, стояла матушка.

Царственная осанка, холодный взгляд, строгое тёмно-зелёное платье, подчёркивающее изящную фигуру — всё в ней дышало ледяным спокойствием, перед которым Леда всегда чувствовала себя безоружной.

— Леуедаеи! — Голос королевы звенел, как натянутая струна. — Опять упражнялась в стрельбе?

— Простите, матушка. — Леда потупилась, чувствуя себя провинившимся ребёнком. Врать было бессмысленно — от неё несло порохом за версту.

Леди Иллариэль тут же подхватила принцессу за руку и ввела в класс.

— Бери пример с сестры. Послушай, какая восхитительная мелодия. — Королева кивнула в сторону младшей дочери, перебирающей струны арфы.

Принцесса украдкой взглянула на сестру.

Адалдея в небесно-голубом платье, напоминала Леде хрупкий василёк, склонившийся под дуновением ветерка. Чарующие звуки арфы лились из-под её пальцев.

— Было бы неплохо, если бы ты тоже не прогуливала свои уроки, — добавила леди Иллариэль.

Леда сглотнула ком в горле. Она прекрасно знала, что матушка не одобряет её увлечения. Звуки, которые принцесса извлекала из инструмента, резали слух, заставляли морщиться слуг и пугали кошек.

— Да, матушка, — пробормотала Леда.

— Леуедаеи, — голос королевы звучал строго, но в глазах мелькнуло беспокойство. — Ты подумала о муже?

— Да.

— Халиб-уллу-бей? — с надеждой в голосе спросила королева.

Мысль о замужестве с ним вызывала у Леды страх. Матушка, конечно же, видела в королевиче выгодную партию: богатый, влиятельный, знатный род. Вот только сердце Леды уже было отдано другому, и эта тайна жгла изнутри.

— Да.

— О, дорогая! Я так счастлива! Это правильный выбор!

Леда закрыла глаза, сдерживая рвущиеся наружу слёзы.

Правильным выбором был не Халиб-уллу-бей, а Золотой Дракон.

В порыве радости матушка не стала бранить Леду за своеволие и отпустила в комнату. Леди Иллариэль тут же погрузилась в сладкие мечты. А на следующий день, не мешкая ни минуты, приступила к подготовке свадьбы. Решительно отказав двум другим принцам, королева направила всю свою энергию на организацию торжества. Впрочем, по настоянию Халиба, страстно желавшего скорейшего воссоединения с возлюбленной, свадьбу решили провести скромно и без лишних проволочек.

Леда старалась не попадаться на глаза будущему супругу. Чтобы заглушить душевную боль, она с головой ушла в дела королевства: сопровождала караваны с провиантом, патрулировала торговые пути, лично отбивая атаки мародёров.

Оставшееся время принцесса пропадала на самодельном стрельбище, оттачивая своё мастерство. В один из таких дней Дара обнаружила её за этим занятием.

Пуля врезалась в центр мишени.

Леда хотела пустить следующую, как вдруг услышала за спиной знакомый голос:

— Ваше высочество! Сколько раз я говорила вам не приходить сюда одной?!

— Почему вы снова здесь? — встревоженно спросила Дара.

Леда метко поразила мишень и хладнокровно бросила:

— А где мне ещё быть?

— Разве вы не должны готовиться к свадьбе?

Принцесса опустила револьвер и взглянула на капитана гвардии.

— Должна, — уголки её губ дрогнули в ироничной усмешке. — Но я снова сбежала. Жених изнемогает от тоски в ожидании моего общества.

Дара нахмурилась.

— Ваше Высочество, вы обязательно полюбите его. Дайте себе время.

— Я люблю другого, — призналась Леда, отворачиваясь, чтобы скрыть огорчение. — Как выйти замуж за того, кого даже видеть не желаю?

— Так вот, в чём причина ваших тренировок? — Дара вздохнула. — Попробуй рассмотреть в королевиче что-то хорошее.

— Отлично, — процедила Леда, убирая оружие в сумку. — Пойду, полюбуюсь на суженого. Поищу в нём достоинства.

Дара улыбнулась. В её глазах светилась гордость: их принцесса — настоящее сокровище.

Вернувшись в свои покои, Леда обнаружила записку от королевича: он ждал её в саду. Пришлось просить горничную приготовить ванну.

Две служанки помогли ей вымыться, омыли волосы душистой розовой водой. Затем облачили принцессу в праздничное изумрудное платье, расшитое золотыми нитями — наряд, предназначенный лишь для самых торжественных случаев.

Каштановые волосы расчесали до блеска и уложили в высокую причёску, выпустив несколько локонов. Последним штрихом стало нефритовое ожерелье.

— Ах, Ваше Высочество, как вы прекрасны! — шептали служанки. — Его Высочество будет сражён!

Мрачный взгляд серых глаз стал им ответом. Улыбки на лицах девушек погасли.

Леда в сопровождении свиты спустилась в сад. Здесь росли диковинные растения: энрубио с острыми шипами, акалифа с огненно-красными соцветиями. Воздух был пропитан густым ароматом с древесными нотками, от приторной сладости, разлившейся над зеленью, кружилась голова.

Королевич Халиб-уллу-бей прогуливался со своей свитой, любуясь пёстрыми красками. На его родине, где господствовали пески и сухие ветра, такого буйства зелени не встретишь.

Мужчина склонился над цветком георгина. Его пальцы, унизанные перстнями, осторожно коснулись узких фиолетовых лепестков. Он глубоко вдохнул сладкий аромат.

Халиб, хоть и был светловолос, загорелая кожа и пронзительные карие глаза выдавали в нём человека, привыкшего к палящему солнцу и пыльным бурям. Роскошный наряд дышал восточным колоритом: широкие шаровары цвета слоновой кости, шёлковый хафтан с длинными рукавами, украшенный узорчатой вязью из золотых нитей. Пояс, расшитый драгоценными камнями, подчёркивал статную фигуру, а куфия цвета топлёного молока служила защитой от солнца и ветра.

Заметив приближающуюся невесту, Халиб оставил растение и направился к ней. Сделав изящный