— Ну что, Тритон, теперь мы друзья?

Старый единорог чуть наклонил голову, словно соглашаясь со своим всадником.

С этого дня все изменилось. И если раньше Артур хуже всех выполнял упражнения на единороге, то теперь, напротив, ему не было равных. Даже старшекурсники не могли так ловко маневрировать в воздухе на своих животных, как Артур на старом Тритоне. Отношение Чака Милого тоже переменилось. Отчего-то он больше не издевался над учениками, а, напротив, стал давать дельные советы, которые могли пригодиться для победы в игре.

Сложно сказать, что стало причиной такой внезапной и удивительной метаморфозы. Может, тренер струхнул, что Артур захочет наябедничать преподавателям, либо же неминуемое приближение игры заставило его наконец-то подумать о деле. Однако сам Артур подозревал, что, возможно, некую роль в этом деле играл тот факт, что на последние тренировки перед пробным матчем стала приходить Диана.

Неожиданно выяснилось, что она заинтересована едингболом в не меньшей степени, чем научной литературой. Прекрасная девушка приходила задолго до начала тренировок и внимательно следила за всем процессом подготовки. Только заприметив ее в первых рядах амфитеатра, Чак Милый сразу же, будто по волшебству, превращался в совершенно другого человека. С его лица сходила вечно недовольная пренебрежительная ухмылка, уступая место самой сладкой и доброжелательной улыбке, в которой он изгибал свои тонкие губы по делу и без. Тренер был приятен в обращении, постоянно хвалил всех учеников, а больше всего, как это ни парадоксально — неуклюжего Треверса. Из толстого, неповоротливого и в общем-то бесполезного игрока кудрявый мальчик вдруг превратился в ловкого и невероятно одаренного ученика, не сделав при этом ни малейшего усилия для столь разительной перемены.

— Каждый раз, когда вижу его, мне хочется облить его мерзкую лицемерную физиономию коктейлем из Канарии! — пожаловался как-то Тин Артуру после тренировки. Юноша улыбался другу, однако ему самому было совсем невесело. В сердце Артура уже закралась крамольная мысль о том, что Диана приходит на тренировки только лишь оттого, что хочет чаще видеть слащавого Чака Милого. Франтоватый тренер постоянно заговаривал с красивой девушкой, а она что-то весело отвечала ему, напоминая со стороны беззаботно щебечущую птичку. В эти моменты ревнивому мальчику казалось, что он готов наброситься на ненавистного тренера, забыв про команду, едингбол и даже долгожданную встречу с Леврудой. Юноша стал замыкаться в себе, на тренировках был мрачен, как дождевая туча, а на занятиях в школе рассеян.

Однажды во время урока кулинарии преподаватель задал Артуру вопрос, на который тот не смог ответить, так как напрочь забыл подготовиться. На следующий вопрос: «Что же с вами, мой юный друг?» мальчик смог только пожать плечами и промямлить нечто невразумительное. Однако в этот момент в разговор встряла энергетик Роза Мидельстоун, которая не преминула его уколоть.

— А у него все мысли только о Диане! — язвительно, насколько только позволял ее мерзкий голосок, пропела она, и Артур мучительно покраснел, отгоняя от себя навязчивое желание кинуть в ее сторону тяжелый учебник. Удивительное дело, но проницательная девушка абсолютно точно отгадала его состояние! Диана, кажется, только презрительно покосилась в сторону Розы, всем своим видом показывая, что не намерена принимать всерьез эту легкомысленную фразу.

Однажды Артур не выдержал и сам решил поговорить с предметом своего безмолвного обожания.

— Почему это вдруг ты променяла библиотеку на тренировки? — поинтересовался он с шутливой полуулыбкой, за которой, впрочем, мальчик прятал мучительные волнения. Диана в ответ как-то насмешливо посмотрела на Артура, и мальчик был готов поклясться, что проницательная девушка догадалась, чем именно был вызван этот вопрос.

— Ты знаешь, я неожиданно поняла, что страстно увлечена едингболом, — весело протянула она, лукаво глядя на юношу. — Пожалуй, это даже интереснее учебы…

— Конечно, ведь в учебниках ты не имеешь удовольствие постоянно лицезреть голубоглазых блондинов в обтянутых штанишках, — подколол ее Артур, внимательно наблюдая за реакцией.

Диана в ответ только загадочно улыбнулась, оставляя бедного юношу в полном неведении.

Так и проходили день за днем, пока, наконец, не пришло время пробного турнира. Как и следовало ожидать, все новички ужасно волновались. Для Артура вообще эта игра была в каком-то смысле решающей, поскольку за несколько минут до начала действия к нему подошел Даг де Вайт и в довольно жесткой форме пояснил, что тот сможет остаться в команде только в том случае, если принесет победу Морским львам.

— Я должен видеть, что ты действительно хорош, чтобы взять тебя вместо другого скорохода. Он тоже способный мальчик, но очень часто болеет, — последнюю фразу Даг де Вайт произнес так, как будто его в действительности заботило не состояние ученика, а скорее тот факт, что Эйвери не может участвовать в играх так часто, как ему хотелось бы.

Артур кивнул головой, хоть в глубине души и не был согласен с профессором, который, по его мнению, требовал от него невозможного. Он посещал тренировки всего несколько недель, в отличие от других ребят, помимо этого, его единорог, который в целом хоть и находился в неплохой физической форме, все же был старше, наверное, всех учителей Троссард-Холла вместе взятых, и глупо было бы слишком надеяться на его силы. После даже непродолжительных полетов у Тритона неизменно появлялась одышка. Не слишком ли сложной окажется для него игра?

При этом для мальчика очень важно было победить, так как он хотел, чтобы ему отдали Тритона. Артур, конечно, не был уверен в том, что сможет склонить занудного старика на свою сторону, чтобы предпринять авантюрное путешествие на поиски Клипса, — ведь оно явно шло вразрез со всеми правилами, существовавшими в школе. Но все же это был шанс, который юноша не хотел упускать.

Справедливости ради надо отметить, что не только Артур волновался перед игрой. У каждого имелись свои страхи, которые так или иначе давали о себе знать. Например, Антуан Ричи, любивший всеобщее внимание, боялся ненароком упасть с единорога или уронить копье, подав таким образом повод для насмешек. Толстяк Треверс приходил в ужас от мысли, что через несколько мгновений сотни дотошных глаз будут пристально следить за каждым его движением, созерцая некрасивые складки на его толстом теле, неуклюжие движения и трясущиеся от напряжения руки. Вечно рассеянный и витающий в облаках Тин попросту боялся перепутать что-нибудь или забыть правила. Таким образом, это утро для ребят было настолько волнительно, что бедолагам так и не удалось