Эрн поднял на ученого опустевшие, уставшие глаза:

– А перед совестью и Виром?

Жезла попытался, но так и не нашел, что ответить.

– Офицер Оррф должен был уже сопроводить тебя в штаб, Жезла. Выдвигайтесь, – велел капитан.

– Но… – собрался было возразить ученый.

– Это приказ. Выполнять. Доложишь обо всем потом.

Жезла коротко кивнул и отправился искать Оррфа.

– Так это был Икола Жезла? – переспросила Алтея, схватив за хвост шанс сменить тему. – Тот самый ученый Икола Жезла?

– Во плоти, – кивнул Эрн. – А откуда Вы его знаете?

– Ну как же, он ведь столько всего усложнил!

Эрн цокнул языком в знак понимания.

– Пожалуй. Жезла славный господин, всегда работает на результат. Но и без фокусов не обходится. Наверное, он и сам знает, что иногда разговаривает во сне. Да, сам с собой, —капитан немного помолчал, не решаясь рассказать Алтее, что его гложет. – Однажды я случайно подслушал, что он бормотал сквозь грезы. Говорил, настанет век, и мы придумаем, э-э… самоходные телеги. Такие, которым не нужны будут ослы, лошади или медведи. Только возница.

Девушка с неподдельным изумлением посмотрела на капитана.

– Да, знаю, послушать – так абсурд. Но я ему верю. И мне страшно.

– Почему?

– Почему… Животинки наши совсем не глупые. Даже умнее некоторых людей, гномов и прочих. Они нас чувствуют и серьезно помогают вести повозки да кареты. Если возница замешкался – лошадь или медведь его, как бы так сказать… просится слово «прикроет». Не даст случиться неурядице на дороге. Но вот кто поможет вознице, если животного не будет? Ему придется быть дважды, нет, даже трижды бдительнее. А теперь представьте, что если возница будет пьян?..

Девушка ахнула, но взгляд не отвела.

– Ничего более опасного и разрушительного я больше и представить не могу. У меня перед глазами стоит картина того, как такая самоходная повозка с пьяным возницей переворачивается… и падает на других. Или, чего хуже, на играющих на улице детей.

Воображение госпожи Дурман нарисовало эту жуткую картину в мельчайших деталях, и ей тоже стало очень и очень страшно. И она наотмашь ударила капитана по щеке. Эрн едва ощутил это.

– Вы… Вы… Как Вы можете даже думать о подобном?! – воскликнула девушка.

– Да вот так! – капитан гвардии вскочил с места. – При моей работе, госпожа Дурман, приходится принимать в расчет любые риски, даже самые незначительные! Потому что если гвардия не защитит общество, то никто не защитит!

Алтея попятилась и вжалась в стену.

Эрн шумно выдохнул и понизил голос.

– Да, выпил, бывает, ошибка небольшая. Но вот сейчас мой лучший сержант при смерти, и я ничем не могу ему помочь! Цена одной небольшой ошибки – одна большая жизнь. А теперь представьте, сколько жителей возвращаются домой, выпив? Может, в трактирах они и ведут себя культурно, но дома они уже никого не стесняются! Цена ошибки может возрасти до самого неба. Вас это не пугает?

Девушка опустила голову.

– Простите… – пролепетала она.

– Гвардия, по сути, спасает общество от самого себя. Но как мы ни стараемся быть на шаг впереди преступника – выходит скверно! А если не будем думать шире – и вовсе проиграем. Вот и вся логика.

– Простите, простите меня, – шептала Алтея.

Эрн поднял было руки, намереваясь активно жестикулировать, но бессильно опустил их.

– Господин капитан, разрешите? – осторожно подошел к ним один из офицеров.

– Слушаю.

– Вас… господин вампир просит пройти в операционную.

***

– Красиво горит.

– Еще как.

– Даже не знаю, право, что теперь делать.

– Я тоже.

– Давай подумаем.

– А ты умеешь?

– Не очень.

– И я не очень.

– Давай я предложу убежать, а ты не будешь мне перечить?

– … принимается.

– Что, серьезно?

– Ну да.

– Даже перечить не будешь?

– Ты же сам меня попросил!

– Никуда вы не убежите, полудурки. А ну живо за мной.

***

Капитан смотрел на бледного, как мел, сержанта Смога и изо всех сил гнал от себя пожирающее изнутри чувство.

– Я виноват, Вир, – тихо сказал он. – Мы найдем эту сволочь во что бы то ни стало. Найдем и заставим ответить за все.

– Хирурги молодцы, – осторожно начал Сербия, оставшийся с капитаном и спящим Смогом наедине. – Надеюсь, все будет в порядке, Ваше благородие.

– Что значит «надеюсь»? Он точно выживет?

– Сложно сказать. Что могли – все сделали, но мы не знаем, сколько времени он зажимал раны. Вдумайтесь только – сквозное ранение, – Сербия едва заметно поежился. – Сквозное! Был бы кто послабей – не дожил бы до прихода Ваших бойцов, точно Вам говорю.

Эрн кивнул и устало направился к выходу. Что-то не давало ему покоя, какой-то маленький червячок в мозгу, какая-то деталь, что никак не могла найти дорогу к тому месту в голове, что отвечает за аналитическое мышление.

– Идите домой, господин капитан. Отдохните. Новости будут – я сообщу.

– Какой уж тут отдых, господин вампир. Не каждый, знаете ли, день в моих бойцов втыкают мечи.

Внезапно Эрн застыл на месте.

– Мечи, – повторил он. – В него воткнули меч, так?

– Другие варианты исключены, – отозвался Сербия. – А что?

– Какого размера рана?

Вампир задумался, потом приложил к месту на животе сержанта Смога, где на ткань натекла кровь, три пальца.

Эрн пнул пустую кушетку.

– Проклятье. Надо было задать этот вопрос раньше, – он открыл дверь и кивнул Сербии. – От шести до девяти часов.

– Не понял? – сказал вампир.

– Смог зажимал рану от шести до девяти часов.

Капитан, как и многие явившиеся на сигнал о помощи гвардейцы, не сумев помочь кровью, снова отправился патрулировать город, но мысли путались, не имея шанса найти порядок.

Про Алтею Дурман он даже не вспомнил.

***

– Господин ученый, ну наконец-то! – в нетерпении вымолвил старший офицер Дирак, застав на пороге штаба Иколу Жезла и офицера Оррфа. Их путь от лазарета обошелся без приключений, что обоих несказанно радовало. В отличие от выражения лица гвардейца, что отчаянно желал с ними поговорить.

– Д-да? – чуть опешил Жезла. – В чем дело?

Дирак передал ему в руки полдюжины банок.

– Вы меня простите, но… это какие-то неправильные пчелы.

Глава 13

Разговор с господином Крато оставил внутри Эго пустоту и низвел в пыль все его грезы о богатстве и славе. Эльф даже толком не вслушивался, что говорил глава общины. По тону голоса было совершенно понятно, что он выливает на менестреля все новые и новые оскорбления, натурально смешивает его с грязью.

Продолжалось это… Эго не мог сказать точно, сколько именно. Стены