– Кто тебя взбесил, Лилит? Свен? Джемма? – спросил средний герцог, когда я врезалась в стену и сползла по ней на пол в четвёртый раз подряд.

– Все! Пялятся, как на зверушку с двумя головами и пятью хвостами! И Дюваль хорош! Зачем потащил на обряд меня? Никого другого не нашёл?!

– Мэтр Дюваль, – поправил Эмилио. – Он питает слабость к сильным ученикам. Точнее, к сильным ученикам с тёмной магией. А ты привлекла много внимания. Не расстраивайся. Рэм Дюваль – талантливый педагог. И справедливый. Войдя в число его любимчиков, ты многому научишься.

Я поднялась с пола, отряхивая синюю форму.

– Почему же вы не позволили ему тренировать меня здесь?

В стальных глазах среднего герцога промелькнули задорные искорки.

– Я тоже питаю слабость к тёмным. Полагаю, леди Дитрих рассказала, что нас с каждым годом становится всё меньше. К тому же мы с тобой соседи.

Он солгал. Без сомнения. Не назвал истинную причину. Мэтр Ван-се-Росса, как и младший брат, выполнял поручение матушки. По собственной воле палец о палец бы не ударил. Обида захлестнула арканами, ранящими плоть, и стеклянный прямоугольник, как и накануне, наполнился чёрным дымом.

– Браво, Лилит! – развеселился Эмилио. – Десять баллов. За постоянство!

Дыма прибавилось. Теперь я злилась на себя. И чего разобижалась, как изнеженная герцогская дочка? Подумаешь, что мэтру наплевать! Разве когда-то было иначе?

Захотела особого отношения? Идиотка!

Эмилио сжалился. Открыл магическую дверь. Я выползла на животе, сотрясаясь от кашля, того гляди, внутренности наружу вывалятся.

– Ненавижу, – прошипела под нос.

– В этом ты мастер. – Мэтр подал руку, помогая подняться. – Но если не избавишься от этого мастерства, однажды оно тебя погубит…

По дороге к сектору полуцветов мы не встретили ни души. Древний колледж досматривал последние сны. Хорошо. Успею привести себя в порядок, пока остальные спят. От волос воняет – жуть! От одежды тоже. Если с тренировками так пойдёт и дальше, никакого гардероба не хватит.

Эмилио шагал рядом, о чём-то сосредоточенно размышляя. Задумчивость придавала красивому лицу благородство и одухотворённость.

– Как поживает кот? – спросил он, остановившись у двери моего нового дома.

Я пожала плечами. Не поймёшь, вежливость или издёвка.

– Знаю, тебе кажется появление кота насмешкой. – Средний герцог выразительно приподнял брови. – Не спеши ругать подарок. Связь с животными – один из самых загадочных и редких видов магии. Знаешь, почему герб Гвендарлин – птица? Нет? Я так и подумал. Пернатыми повелевала Гвенда Ван-се-Рмун. Она подчиняла их и даже умела видеть птичьими глазами.

Я открыла рот от изумления. Ну и дела!

– Кота зовут Урсул, – вырвалось на эмоциях. – Он сам сказал. То есть не сказал, а вложил в сознание. Я предлагала другие имена, но ему они не понравились.

– Неудивительно. Коты – животные с характером. – На губах Эмилио заиграла мальчишеская улыбка, превращая мэтра в своего парня. – Удачного дня, Лилит.

…Агния спала, из-под красного одеяла торчала огненная макушка. В свете солнечных лучей, пробивающихся сквозь неплотно закрытые шторы, сочетание цветов выглядело особенно кричаще. На моей кровати сливался с покрывалом кот: улёгся пузом кверху и вытянул лапы, на морде застыло довольное сытое выражение. Я хмыкнула про себя, достала из шкафа чистую одежду и отправилась в девичью ванную.

Пока приводила себя в удобоваримый для длинного дня вид, думала о среднем герцоге. Несмотря на внешнее сходство с матерью и младшим братом, Эмилио разительно отличался от них. В облике отсутствовала надменность, а в уголках стальных глаз пряталась печаль. Интересно, по какой причине он выбрал профессию мэтра вместо беззаботной жизни в замке Ван-се-Росса? И почему до сих пор не женат? Сколько ему? Тридцать три? Тридцать четыре?

«Упрямец. Будто другого пути нет…»

Так сказала герцогиня Виктория о старшем сыне, упомянув его работу в Гвендарлин.

Наверняка здесь тайна. И разбитое сердце заодно.

Кто ж постарался? Да так, что отпрыск известнейшей в Многоцветье четы сошёл с проторённой дороги и выбрал иной путь?

Впрочем, мне-то какая разница?

Я не торопилась с водными процедурами и, выйдя из ванной, обнаружила, что другие отсеки заняты. Сектор полуцветов проснулся и готовился к очередному учебному дню. Сонная Агния заправляла постель. Меня встретила вопросительным взглядом.

– Ну? Как прошло?

Я взобралась с ногами на кровать, постаравшись не задеть кота.

– Необычно. Но рассказывать лень.

– Придётся, – огорошила Агния. – Староста Кайл велел передать, что ждёт за завтраком подробного отчёта. Мол, всем полуцветам полезно послушать.

Я гневно фыркнула, ударив кулаком по коленке.

– А в услужение к нему не пойти?

В глазах Агнии, за минуту превратившихся из карих в фиалковые, промелькнуло удивление. Но она оставила расспросы при себе и убежала умываться.

…Завтрак прошёл отвратительно. Кайл Нестор подарил покровительственную улыбку, не скрывая особого интереса к моей персоне.

– Ждём подробности, Лилит.

Десятки глаз немыслимых расцветок засверкали от любопытства. Пришлось делиться впечатлениями, мямля и заикаясь. Я сама не понимала, каких эмоций подарила сегодняшняя ночь больше – положительных или отрицательных. Что перевешивало: раздражение, вызванное реакцией полноценных на моё присутствие на крыше, или восхищение, испытанное во время древнего таинства.

– Я не понял, тебе понравилось или нет? – уточнил Шем гнусаво.

Злость прошла волной. Пришлось бросить раздражённо, чтобы не выплеснуть плохое настроение иным способом:

– Зрелище – завораживающее, компания – дурная.

За столом поднялся одобрительный хохот. Полуцветы оценили выпад, полностью разделяя мнение. Узел в груди ослабил плетение, и я спокойно дожевала бутерброд, запивая крепким чёрным кофе: сладко-горьким, как я люблю. Отличная подпитка для тех, кто бодрствовал ночь напролёт.

В расписании первым стоял предмет под нудным названием «Политический уклад Многоцветья». Ничего хорошего я от этой «науки» не ждала, наверняка заунывная дребедень о вынужденном сотрудничестве и междоусобицах герцогств. Все и так знали, что дружба зависела от цветов магии и родственных связей. И богатства, разумеется. Ван-се-Росса, к примеру, никому в приятели не навязывались. Все сами старались угодить древнейшему клану страны.

Войдя в класс, я чуть не взвыла. За преподавательским столом вальяжно расположился Алакс Риц – любитель молодиться и кривить кокетливые черты при виде таких, как я. Сегодня, к счастью, он показательно не заметил наш отгороженный магией угол и принялся распинаться перед полноценными, рассказывая о важности предмета. На меня быстро напала тоска. Может, для тех, кто собирается сделать политическую карьеру или пробиться в совет Многоцветья, брюзжание Рица ценно. Но я-то тут при чём?

Голос мэтра звучал всё дальше и дальше, уносясь прямиком в небытие. Кабинет поплыл, глаза, наполненные клейкой субстанцией, сомкнулись. Ещё чуть-чуть и…

– Не спи, – шикнул Шем и подтолкнул