Я кивнула и улыбнулась:

— Рада знакомству, Макс.

Его взгляд беззастенчиво скользнул по моей фигуре. Кажется, зря я надела новое платье с открытыми плечами. Меня привлек его нежно-миндальный цвет, а вот внимание мужчины явно притянула способность наряда подчеркивать некоторые части моей фигуры. Особенно долго взгляд Максимилиана задержался на легком волане в области груди.

Моя рука отчего-то сама потянулась к лицу, машинально пытаясь убрать со лба прядь волос, которой там быть не могло — пару минут назад я собрала волосы в высокий гладкий хвост.

— Мия Винд, — поспешила представиться и я, отчего-то запнувшись, произнося собственное имя.

Мужчина поднес ко рту чашку, но я успела заметить, что его губы тронула легкая улыбка.

— Мия перебралась в Бергтаун из деревни, — видимо решив выдать всю известную обо мне информацию этому глазастому кофеману, объявила матушка Бульк.

Флем лишь кивнул. Никаких вопросов мужчина задавать не стал, отвернувшись, он вновь уставился в окно. Неужели потерял интерес к девушке, лишь услышав о ее деревенском происхождении? А ведь только что золотые искорки в его глазах светились очень ярко.

Я немедленно сказала себе, что мне абсолютно все равно, что думает обо мне какой-то надутый индюк, пусть он хоть трижды из столицы, и решила также не обращать на него никакого внимания.

Не без труда я заставила себя переключиться на завтрак. На столе уже стояла корзинка с нарезанным хлебом, блюдо с ломтиками желтого сыра и вазочка с ароматным медом. Выглядело все это довольно аппетитно, и я подумала, что зря меня пугал Курт. Похоже, я была права, и хозяин «Пещеры» просто боялся конкуренции.

Пока я лакомилась ломтиком сыра с медом, Матушка Бульк заботливо укладывала на мою тарелку неровные круги румяных оладий.

— Пахнет превосходно, — нарочито громко сказала я.

Лусия поставила передо мной баночку с кленовым джемом. Рядом заняла свое место белая фарфоровая чашка со свежим кофе, точь-в-точь такая же, какую продолжал сжимать в ладонях мой сосед.

— Приятного аппетита, — торжественно произнесла Лусия и замерла в ожидании.

Я отхлебнула кофе и невольно сморщилась — к такому крепкому напитку я не привыкла. В деревнях больше предпочитали травяные чаи. Если бы не матушка Вуна, заядлая любительница потягивать по утрам кофе с молоком, я бы наверно и вовсе не знала о существовании этого напитка.

— Можно мне молока, — попросила я.

— Молока? — удивилась Лусия.

— Да, молока и еще сахара, — кивнула я.

— Сахара⁈ Но кофе нужно пить без молока и без сахара, — уверенно произнесла матушка Бульк. — Иначе не почувствовать его настоящий вкус.

— Мне больше нравится вкус кофе с молоком и сахаром, — не сдавалась я.

— Ерунда! — отрезала Лусия. — А сахар так и вовсе мешает раскрыть естественную сладость кофе.

Я задумалась, пытаясь понять, как отсутствие сахара может сделать кофе слаще.

Вдруг матушка Бульк всплеснула руками:

— Я совсем забыла подать к завтраку ливерный паштет! — ее подбородок гордо взлетел вверх. — Я его сама делаю!

Лусия скинула передник, защищающий ее оранжевый наряд от брызг масла и других кухонных напастей, и решительно куда-то зашагала.

— Я быстро, — пообещала хозяйка. — Только схожу в кладовую за паштетом.

Шурша подолом, Лусия покинула кухню.

Максимилиан Флем тихо застонал.

Я удивленно посмотрела на мужчину, немедленно забыв о своем решении, не обращать на него внимания.

— Не любите ливерный паштет? — поинтересовалась я.

— Не то, чтобы не люблю, — произнес Флем. — Скорее не люблю конкретно этот паштет.

Я лишь пожала плечами.

— И, кстати, — быстро зашептал мужчина, — если хочешь молока, то оно вон в том кувшине на верхней полке, — он кивнул вправо и вверх. — И сейчас самое время подлить его в чашку.

— За спиной у госпожи Бульк? — возмущенно произнесла я, тем не менее, отметив, что Максимилиан успел перейти на «ты» и решив последовать его примеру.

Флем немедленно приложил палец к губам, призывая говорить тише.

— Лично я так и сделал, — он пожал плечами. — Впрочем, ты можешь и дальше пытаться найти сладость в горьком напитке.

И Максимилиан демонстративно отпил из собственной чашки, а потом с наслаждением причмокнул.

— Но она же заметит! — зашептала я.

— А ты держи чашку повыше, тогда цвет кофе не будет виден, — со знанием дела посоветовал мужчина.

Мгновение поколебавшись, я метнулась к полке, на которую указал Флем, стащила с нее пузатый кувшин и одним быстрым движением плеснула порцию молока себе в чашку, затем быстро вернула кувшин на место и успела сесть обратно ровно в тот момент, когда в отдалении вновь послышались шаги Лусии.

— Быстро учишься, — шепнут Максимилиан, вновь пряча улыбку в очередном глотке кофе.

— А вот и паштет, — матушка Бульк поставила на стол стеклянную банку с коричневой массой внутри. — Очень вкусный. Ешьте! — скомандовала она.

Максимилиан слегка поморщился, но все же достал из корзинки хлеб и очень тонким слоем нанес на него мясной деликатес. Затем поднес бутерброд ко рту, прикрыл глаза, откусил кусочек и принялся жевать. Вид у него был настоящего мученика.

Я ничего не понимала, зато Лусия расплылась в улыбке и пододвинула банку с паштетом ко мне.

Чтобы доставить матушке Бульк удовольствие, я намазала паштет толстым слоем и отправила угощение в рот. И вот тут-то я поняла, какой промах совершила.

Паштет был не просто неприятный на вкус, он был несъедобный. Ничего хуже этого я в жизни не пробовала. Ощущение было такое, будто я положила себе в рот болотную кочку и принялась тщательно ее пережевывать.

— Ну как? — немедленно осведомилась госпожа Бульк.

Я в панике посмотрела на соседа. Максимилиан предостерегающе мотнул головой.

Сделав над собой усилие, я проглотила то, что было у меня во рту, и заставила себя улыбнуться:

— Очень вкусно, Лусия, благодарю.

Матушка Бульк просияла и вернулась к своим сковородкам. Я же сделала несколько глотков кофе, чтобы заглушить отвратительный привкус во рту.

— Бери еще, дорогая, — сказала Лусия, не оборачиваясь. — Не стесняйся!

— Оставлю на десерт, — нашлась я. — Я ведь еще оладушки не попробовала.

Увы, оладьи оказались довольно пресными, к тому же местами пригорели. И все же они были куда лучше, чем кошмарный ливерный паштет. Их даже можно было назвать вполне сносными, если хорошенько залить кленовым джемом.

Тем временем Лусия