Вальдемару.
– Да ничего особенного, – маг-хранитель пожал плечами. – Мы такое почти каждый день устраиваем. Уничтожили несколько сотен демонов. Ну, и ещё по мелочи…
– Да при чём тут демоны?! – подполковник чуть не подпрыгивал от воодушевления. – Мне только что доложили – ВСУ снимается с позиций. Поротно и побатальонно бросают оружие и технику, оставляют окопы и уходят в сторону Днепра.
– Да?! – настал черёд Вайса удивляться. – Нет, мы рассчитывали на определённый эффект, но чтобы так!
– Рассчитывали они! Это победа!
– Постучи по дереву.
– Я материалист и в приметы не верю, – отрезал Тополин, но всё-таки огляделся в поисках куска деревяшки. Потом украдкой, думая, что никто не видит, постучал по прикладу АКМ. – Но я хочу знать, что же было там, наверху?
– Когда-нибудь я расскажу тебе в подробностях, – Вальдемару хотелось прилечь и уснуть. – А пока могу кратко – это магия Слова. Слово было в начале и Слово будет в конце.
– Да что за Слово такое?
– А оно каждый раз разное. Пускай сейчас наше Слово будет – Россия. А для западных недобитков оно будет «Гитлер капут». А лично для меня это Слово будет – отдохнуть.
Вальдемар Карлович снял шляпу, подставляя лицо весеннему солнцу, проглянувшему между тучами, и медленно пошёл к автомобилю.
Донецк, Россия
2022–2023
Ансельм де Турье
Поэтическая тетрадь
1
Мой странный мир сплетают словеса:
Глаголы, имена и междометья.
Над городом раскинув эти сети,
Я чётко слышу чьи-то голоса,
Которые им вторят. Странный мир
Живёт в моём людском многоголосье:
Какой-то странник милостыню просит,
Раскуривает трубку кирасир,
Девица продаёт вчерашний хлеб,
Мошенник притворяется, что слеп,
Юродивый своим гордится срамом,
У горожан пустыня в головах,
И все они воплощены в словах
По повелению одной прекрасной дамы
2
По повелению одной прекрасной дамы
Прольётся дождь. В преддверии грозы
На винограднике в дыхании лозы —
Предчувствие вина и фимиама.
Она мила: овеществлён порок
В её бесстыдном взоре куртизанки,
В её прислуге – стройной мавританке.
В её записке беглой между строк
Предчувствие томительных утех,
Ночное пьянство, полуголый смех
И голого безумья панорама.
Она мила, пленительна, добра.
Мир совершенен, и позавчера
Мы с нею познакомились у храма…
3
Мы с нею познакомились у храма,
Когда всю ночь стучали топоры:
Помост на фоне вычурной горы
Был возведён. Строительного хлама
Хватило на костёр. Но в нём гореть
Не будет еретик или колдунья.
Сегодня ночью (время полнолунья)
Нам велено во все глаза смотреть,
На чудо чудное, на чувственную драму,
На таинство изгнания из храма
Блудниц… Их ослепительны глаза…
Ночь пролилась, и эта божья милость
К нам снизошла, и всё это свершилось,
Когда над храмом разлилась гроза…
4
Когда над храмом разлилась гроза
В ночи внезапной. В ярком свете молний
Я увидал, как встрепенулись кони,
Как на иконе синие глаза
Наполнились водой, и, как во сне,
Передо мною пронеслись виденья:
Железных птиц бездушное паренье
Над городом, почудившимся мне,
В котором рукотворные холмы
Дымились в ожидании чумы,
И золото чернело в отдаленьи.
И кто-то поднимал своих бойцов
И вёл их как искусный крысолов
В преддверьи мая, в томных искушеньях…
5
В преддверьи мая в томных искушеньях
И днём, и ночью в сумрачных домах
Томятся дамы и превозмогают страх…
Их оставляет стыд разоблаченья.
Пуститься во все тяжкие. Весна
Готовит мётлы для полётов горних,
Гора зовёт их в наготе безвольной
Лететь туда, и в лабиринте сна
Они уже вбирают эту силу.
Начало мая – женщины красивы…
В ночной реке прозрачная вода,
Костры горят, кружатся хороводы,
И бес их по безлюдным тропам водит…
Я тоже был готов идти туда.
6
Я тоже был готов идти туда,
Куда ведёт искусный крысолов.
Я очутился в паутине слов,
Которые спешили как всегда
Собраться в вирши. Верою моей
Слова стремились изменить судьбу.
Бил барабан, трубач трубил в трубу,
И хохот дам, и ржание коней —
Все возбуждало. Так, почуяв кровь,
Ревёт медведь, и я, желая вновь
Попробовать напитки вожделенья,
Пошёл туда, где мельница стоит,
Где ходит кот, где неприемлем стыд,
Где ночью размываются движенья…
7
Где ночью размываются движенья,
Где лес шумит, где город отступил,
Там тайны раскрывает Гавриил,
Пророчествуя скорое рожденье
Того, кто будет царствовать во веки
Над домом Якова. Изменится судьба
Идущих в мир, и возвестит труба
Приход смиренный богочеловека.
И будет зажигаться год за годом,
Ведя куда-то многие народы
Над городом неяркая звезда.
Над нею будет небо многоцветно,
Там если верят – верят беззаветно,
Там если любят – любят навсегда.
8
Там если любят – любят навсегда,
Там вечность разливается по чашам.
Так каждый день пленителен и страшен,
И не поймёшь, в чём радость и беда.
Мы говорим на разных языках:
На нас привычно чёрные одежды,
И мы забыли всё, что было прежде,
И города рассыпавшийся прах
Стучится в сердце. Только лишь она,
Исполненная страсти и вина,
Ротондою укутывая плечи,
Пленительна, как тысяча блудниц.
И, глядя на придворных, павших ниц,
Она сказала:
