– А что делать? – Исаев приоткрыл один глаз. – План утверждён. Действуем по плану.

– Книги больше нет. Наш план неосуществим.

– Вот же писатель… – улыбнулся маг Воды. – Тебе бы только книгу в руках подержать! Не расстраивайся. Да, мы так и не прочитали магистрал. Но я читал все остальные сонеты в венке. Мне не сложно воссоздать магистрал по памяти.

– Дорогой ты мой человек! – У Вальдемара будто гора с плеч упала. Или, скорее, террикон. – Что ж ты молчал?!

– Так необходимости не было, пока ты не начал бросаться книгами.

– А? Ну, да… Бросаться книгами. Давайте, глубокоуважаемый профессор, о корневая морфема моей лексики!

И профессор дал. Он продолжал пальцами легонько касаться струн, чтобы не развеялась магия, уничтожающая легионы демонов, и начал читать:

– Мой странный мир сплетают словеса

По повелению одной прекрасной дамы:

Мы с нею познакомились у храма,

Когда над храмом разлилась гроза.

В преддверье мая, в томных искушеньях,

Я тоже был готов идти туда,

Где ночью размываются движенья,

Там если любят – любят навсегда.

Она сказала: наступает вечер,

Пусть он тобою превратится в вечность,

И пусть она растает на заре.

Всё прекратится, превратившись в слово.

Пусть этот мир вернёт первоосновы

В пустых стихах Ансельма де Турье…

По мере того, как звучала новая и новая строчка магистрала, мелодия оформилась и стала поддерживать текст интонационно и ритмически. Такое доступно лишь очень опытным авторам-исполнителям, но Исаев, несомненно, мог легко возглавить их список.

Вальдемар, увлёкшись, стихами, пропустил тот миг, когда небо опустело. Словно сменили кадр в кинофильме. Только что крылатые демоны парили, ложились на крыло, пикировали на защитный купол… И вдруг пустота. Только серое небо Петровки, проглядывающее в разрывы между тучами. Дождь из яростного ливня превратился в благодатный весенний, который щедро дарует влагу посевам и садам.

– Там тихо, – негромко проговорил Игорь Волосатый, указывая под ноги. – Совсем тихо.

Резко ударив по струнам, Исаев снял защитный купол.

Тишина.

Более чем удивительно в нескольких километрах от линии фронта.

Лёгкий ветер нёс запах свежести и молодой, клейкой листвы.

– Получилось? – почти шёпотом, боясь спугнуть, произнёс Могулия.

– Мне кажется, что получилось, – кивнул Вайс, внимательно прислушиваясь к изменениям в аэре, в котором только что бушевали нешуточные страсти. Теперь там царила тишина. Но не мертвенная, а спокойная и умиротворяющая. – По крайней мере, в одном отдельно взятом районе Донецка получилось.

– Мы очистили Петровку от всех демонов? – удивился Игорь.

– Судя по моим ощущениям, да. И очень похоже, что не только от демонов, но и от ВСУ.

– Быть не может! Как?

– Магия Слова – одна из самых сильных, а я очень этого желал, пока профессор читал магистрал.

– Позволь, я полетаю! – предложил магрибинец, поднимая скрученный ковёр. – Огляжусь по сторонам.

– Полетай. Только о маскировке не забывай. Мало ли, что мне кажется. Саданут десятой «Стрелой» – мало не покажется…

– Обязательно! Всё будет, как надо, осторожнейший из осторожных и предусмотрительнейший из предусмотрительных Вальдемар ибн Карлович!

Али ибн Рашид взлетел стремительно. Ковёр-самолёт не успел ещё полностью развернуться, а уже взвился в воздух. Набрал высоту. Сделал круг, второй… так же быстро снизился и приземлился.

– И что там? – первым встретил его Могулия, приплясывающий от нетерпения.

– Тишина и покой. В украинском укрепрайоне непонятная суета, но на подготовку к наступлению это не похоже. Скорее, отступление. Хоть бы я не ошибался!

– Так пойдёмте, скорее, вниз! – воскликнул Эд. – Должны же быть какие-то новости!

– А наши гости? – Исаев указал на Квентина и Ансельма, которые по-прежнему не собирались приходить в себя. – Их куда?

– Вы забыли обо мне… – промурлыкал огромный кот. – Я верну их в тот мир, откуда они вышли.

– Громкое заявление, – скептически прищурился Вайс. – А получится?

– Вы хотите меня унизить по признаку наличия четырёх лап и хвоста? Думаете, если кот, так умеет только на крышах орать и вылизывать… Не буду говорить, что именно. Дискриминация по наличию шерсти!

– Почему же только по шерсти? Против тоже, – вздохнул маг-хранитель. – Расскажите мне, синьор ди Гатто, как вы намерены переместиться между мирами?

– Да очень просто! Магия Слова! Не только же вам, бесхвостым, ею пользоваться.

– Я оставляю без внимания ваш выпад насчёт отсутствия у меня хвоста, – твёрдо сказал Вайс. – Вы гарантируете, синьор ди Гатто, что Ансельм де Турье и Квентин де Грие будут доставлены на родину целыми и невредимыми?

Кот выпрямился, приложил правую лапу к груди:

– Клянусь вам, господин Вайс, что доставлю их в целости и сохранности. Одно маленькое замечание…

– Какое?

– Память им обнулила госпожа Аделина. Они не буду ничего помнить, начиная с того момента, как были атакованы демонами на улочках Кантовьехо, когда шли устраиваться придворными поэтами к его светлости графу фон Роге-Шёнау. Они будут думать, что подверглись нападению разбойников. Остальное доделает их фантазия.

– А фантазия у поэтов всегда богатая… – протянул Вальдемар. – Что ж, это даже к лучшему. Действуйте, синьор ди Гатто.

Белый зверь поклонился, присел рядом с лежащими навзничь поэтами, взял каждого из них за руку. Кинул хитрый взгляд в сторону Исаева и нараспев прочитал:

– Ты откроешь дверь и почуешь зов,

Ты пойдешь на зов, как в последний раз.

Ты и сам, наверное, из котов,

И к тому же, видно… энтузиаст.

Вальдемар никогда не видел процесс перемещения между мирами со стороны. Теперь появилась редкая возможность наблюдать. Ощутимо похолодало. Не тот, конечно, пробирающий до костей мороз, когда участником перехода становишься ты сам, но температура окружающего воздуха упала столь сильно, что защипало уши. А дальше ничего запоминающегося. Не открывался портал, не разверзлась земля, не было даже мерцания магии вокруг кота и поэтов. Они просто растаяли в воздухе. Только что были, а спустя мгновение исчезли…

Красиво. И совершенно непонятно.

– Думаю, магия Слова такая и есть, – прокомментировал Исаев.

Донецким магам ещё предстояло её изучить и хранить.

Спуск по раскисшему склону террикона занял больше времени, чем подъём. Подошвы скользили на мокрых кусках сланца и песчаника. А попробуй только оступись – кувыркаться вниз почти двести метров. Поэтому шагали осторожно, старались подстраховывать друг друга. Ещё с середины пути Вальдемар заметил подполковника Тополина, бегающего рядом с бронированным внедорожником. Иногда Дмитрий Фёдорович, не в силах сдержать рвущиеся эмоции, даже пинал толстое чёрное колесо.

Вот и подножье, заросли прошлогодних амброзии и репейника.

– Что вы там такое устроили? – Тополин кинулся навстречу