Медведь хмыкнул.

— Что значит «не принадлежало», Монгол? Кто сильней, того и добыча. В тот момент я был сильней. И пользовал то, что добыл, как мне было угодно. Кстати, у тебя там оказались довольно занятные вещицы. Поначалу, когда я нашел всю эту плесень в баночках, траву непонятную, червей, то решил, что это ингредиенты какой-то новой фармы. Но потом… Зачем тебе человеческий череп, Монгол? Он же человеческий, да? Хоть и уродливый.

Я усмехнулся.

— Кто из нас без странностей? Ты вот женщин чужих воруешь, я — череп в рюкзаке ношу.

Медведь покачал головой.

— Ну с женщинами-то все понятно, их в пустоши даже страшных по пальцам пересчитать можно. Дефицит рождает спрос, закон рынка. А вот череп…

— Это что, единственный предмет, который ты продать еще не успел? Поэтому разговор постоянно на него переводишь?

— Да нет, там еще половина твоего барахла осталась. Дорого продается на аукционах, хотя с виду и не скажешь, будто вещь особо ценная. В чем секрет? Где ты достал все это? — толкнув Эмку к бородатому, спросил у меня Медведь.

Но бородач даже не собирался поддерживать ее. Так что девчонка

со стуком ударилась коленками об пол. При этом даже не попыталась дернуться в сторону или хотя бы немного отползти в сторону. Вместо этого просто сжалась в комок прямо там, где упала.

Вот блин.

— Где взял, там больше нет. Ну хорошо, тогда верни, что осталось, плюс новый внедорожник. Все равно вам оставшимся столько машин не требуется, — саркастично заметил я.

— А вот в этом-то и загвоздка, Монгол, — возразил Медведь и театрально развел руками. — Как мне вести с тобой переговоры после того, как ты стольких моих положил?

Я почти услышал, как зазвенели нервы Егора.

Он был готов сорваться с места с кинуться к Эмме, я знал это. Но все еще оставался на месте.

Потому что верил в меня он все-таки чуточку больше, чем сомневался.

И это было приятно.

Так что я продолжал забалтывать Медведя.

Нагло усмехнулся, расставил ноги пошире.

— Ну, мы же как-то разговариваем с тобой — сказал я. — После того, как ты положил наших. Как по мне — все по-честному.

Медведь задумчиво поиграл челюстью, коснулся ладонью подбородка.

— Ну что ж… Твое замечание не лишено смысла, — и он с хитрым прищуром взглянул на бородатого. — Горький, принеси Монголу его барахло?..

Бородатый перевел на своего командира вопросительный взгляд.

— В сейфе, в комнате поищи, — многозначительно уставившись на бородатого, подсказал Медведь. — Пароль — мое официальное имя.

Обострившееся в последнее время предчувствие предостерегающе заворочалось внутри меня.

Ведь Медведь не собирался договариваться. За своих мертвецов он хотел разобрать нас с Егором на части и выйти отсюда пусть и с потерями, но непобежденным.

На секунду мне даже стало интересно, что же у них там на самом деле. Сигнальная кнопка, маленький комнатный танк или какая-то мегабазука.

Вряд ли мой рюкзак.

А значит, вот сейчас все и решится. Прямо в ближайшую минуту.

Бородач кивнул и вернулся в комнату.

Теперь позади Эмки больше никого не осталось.

Идеальный момент!

Все мое тело превратилось в пружину, мышцы заныли в предвкушении рывка.

Мой выход. И попытка всего одна, или мы просто поубиваем здесь друг друга.

Так что ошибиться нельзя.

Давай, Монгол!

И я рванул с места с такой скоростью, что жилы внутри затрещали.

Острая боль прошила все тело, будто мышцы и связки превратились вдруг в раскаленное железо.

Но еще никогда я не был настолько быстрым!

Одним прыжком перепрыгивая сразу по две ступеньки, я поднял автомат и полоснул очередью Медведя с его приятелем по открытым ногам.

Я видел, как лицо одноглазого начала искажать гримаса. Как открылся рот у парня с корявым лицом, и у них обоих непроизвольно стали подгибаться колени.

Как в замедленной съемке, Медведь взялся руками за автомат, сжал его покрепче, дуло оружия двинулось в мою сторону — а я тем временем сконцентрировал огонь на корявом ублюдке. Удерживая в правой руке свой модернизированный АК-500, я левой рукой схватил оружие Медведя за ствол и направил его в потолок. Автомат нехотя выплюнул несколько пуль одну за другой, так что первая пролетела мимо моего виска, а остальные плавно ушли в штукатурку. Мелкие обломки и серая пыль посыпалась нам на головы.

— Прикрой Эмму! — крикнул я Егору, и звук моего голоса будто бы размазался, растянулся во времени.

Корявый падал на пол. Теперь его голова находилась ниже моей груди. Автомат вывалился у него из рук и повис на шее. Изо рта вырвалось что-то похожее на нарастающее мычание.

Я навел на него свой АК почти вплотную и выстрелил. Первая пуля вошла ему в лоб — как раз в тот момент, когда его удивленное мычание наконец-то выросло в крик. Вторая — чуть ниже, на уровне переносицы. Лицо Корявого начало заливать кровью, так что куда угодила третья, я уже не понял.

Швырнув на пол свой автомат, я схватился обеими руками за оружие медленно оседающего Медведя. Сердце внутри заколотилось, как сумасшедшее, горячая волна прилила к лицу.

Я слышал, как сзади подбегал Егор. Слева, из глубины комнаты в меня полетели пули. Две из них одна за другой чиркнули по бронику у меня на спине, третья попала Медведю в плечо.

Он дернулся всем телом и на мгновение ослабил хватку.

И в этот миг я сорвал с него автомат, чувствуя, как у самого начинают подкашиваться ноги.

Егор открыл стрельбу по бородатому.

Первый выстрел прозвучал медленно, а потом они застрочили с обычной скоростью.

Схватившись за горло Медведя, я подмял его под себя и взвыл от судороги, скрутившей ноги.

Лицо одноглазой мрази стало пунцовым. Впрочем, судя по жару на щеках, мое выглядело точно таким же.

Бородатый с грохотом выстелился на полу в комнате.

Егор подскочил ко мне, чтобы помочь.

— Не добивай Медведя! — не то прохрипел, не то прорычал я, хватая ртом воздух. — Не…

Спазм сдавил мне горло.

С трудом разжав руки, я приподнялся и отполз в сторону, пытаясь отдышаться, но вокруг было слишком мало кислорода. Я будто вдыхал битое стекло, и оно вонзалось сотнями осколков мне в легкие и оседало в солнечном сплетении.

Медведь выл и кашлял.

Но даже эти звуки казались сейчас не такими громкими, как удары пульса у меня в висках. Ноги слегка отпустило,