Чудище выставило вперёд руки и медленно, как зомби, шагало к нам.

— Аакрх… — подавился Миша, когда Фея, пятясь назад, споткнулся об него, и они вместе рухнули на пол.

Чудище Гвоздь почти дошло до них, когда пенобетон стал твердеть окончательно. Анджей закачался и упал рядом.

Миша замолчал. Фея замычал, пытаясь отползти. А меня накрыла паника.

— Все сюда! — закричал я, что есть мочи.

— Помогите, — пискнул Хирш, а Гусар вскинул руку и спустил курок пистолета. Сигнальная ракета ушла под самый потолок. Разбросала во все стороны искры и зависла там огромным красным шаром.

— Помоги…

— Да не ори ты, это Гвоздь, — шикнул я на Хирша, бросаясь к Анджею. — Его пенобетоном давит, не видишь что ли?

Лицо моего зама уже почти скрылось под серой массой, и я пошёл на риск. Выхватил штатный тесак и, ориентируясь на глаз, который ещё виднелся среди бугров пены, просунул клинок к его лицу. Поднатужился и, словно затвердевшую глину, сдвинул массу чуть в сторону, открыв ему нос.

Глаз Анджея блеснул благодарностью, а сам Гвоздь глубоко и шумно задышал.

— Что здесь происходит? — сквозь топот сзади раздался голос Лизы.

— Пенобетон, — бросил я.

— Гексостид, — промямлил Фея, из его рта послышалось шипение, а сам он вскинул руку, в которой был зажат тюбик с яркой маркировкой перца чили.

— Господи! — воскликнула Лиза, — вот же идиоты. Отойди.

Последнее она бросила мне. Оттолкнула меня и склонилась над Анджеем.

— Прополощите рот, — она протянула Фее с Гусаром флягу, в которую бросила пару таблеток, и махнула рукой в сторону переборки, на которой висел огнетушитель.

Огнетушитель послушно сорвался с крепления и подлетел к ней.

Девушка дёрнула кольцо. Навела сопло на Гвоздя и нажала крючок. Анджея с головы до ног залило синим гелем.

— Что случилось? — послышались сзади голоса, — кто стрелял?

— Кто кричал?

— Ммм, — Фея, полоща рот, лишь промычал.

Гусар отмахнулся, а я указал рукой на Анджея.

— Ну и страхолюдина, прошептал кто-то.

— Это гвоздь, его пенобетоном залило, — нахмурился я на ребят, которые окружили нас со всех сторон.

— А Миша с Хиршем чили поели, — добавил появившийся из-за угла Пруха, в руках он держал надкусанную палку копчёной колбасы, — мы там контейнер с провизией вскрыли.

— Это не чили, — Хирш сплюнул, чем полоскал рот, — это жидкая взрывчатка, гексотид.

— Ты уверен?

— Что я, на вкус не отличу? — возмутился Фея.

— Ты, может и да, — хмыкнул Пруха, — а вот Гусар сначала обрадовался, хорошее чили, говорит, остренькое.

Миша в ответ на это поднялся с палубы, сплюнул, чем полоскал рот, вырвал палку колбасы из рук Прухи и с вызовом откусил.

— Да бери, мне не жалко, — улыбнулся Прохор, а Гусар поперхнулся и выплюнул на ладонь кусок мяса в котором белели осколки зубов. Изо рта у него хлынула кровь.

— Да, что с тобой делать-то? Идиот! — воскликнула Лиза, кидаясь к нему.

Миша в ответ лишь грустно на неё посмотрел.

Беру слова обратно. Вернее мысли. Лиза не лишний человек в отряде, и не напрасно увязалась за нами. Я переживал, что она будет балластом, а девушка оказалась спасательным кругом. Для всех. Кто ж знал, что деактивировать реакцию пенобетона можно обычным гелевым огнетушителем, а гексотила раствором фурацилина и антацидов.

— Удивительно, откуда это она знает, — протянул Гвоздь, стряхивая с себя куски пенобетона, — спасибо, Лизонька.

— И правда, удивительно, — протянула девушка, — мы на курсе полевой медицины всей группой не понимали, зачем нам такую дичь преподают. Это ж кому в здравом уме придёт в голову глотать взрывчатку и купаться в бетоне….

— А вышло так, что не зря рассказывали, — хмыкнул Пруха, — чего только в бою не бывает.

— Так то в бою, а тут на ровном месте, — пожала плечами Лиза.

— Так, — прервал я их рассуждения и обвёл взглядом всех собравшихся. Я уже отошёл от случившегося. Уверился, что с бойцами теперь всё в порядке, и продолжил: — проверка, неожиданно, увенчалась успехом. Что мы знаем?

— Что пенобетон смывается огнетушителем.

— Что гексотил есть нельзя, — Фея толкнул в бок Гусара.

— Нет, — поморщился я, — теперь мы знаем, что контрабанда у пиратов была. Сколько там таких тюбиков?

— Полконтейнера, — пробурчал Гусар.

— Больше тысячи штук, — ухмыльнулся Пруха.

— Командир, можно я себе с десяток оставлю? — просительно протянул Фея.

— Хоть весь забирай, — отмахнулся я и посмотрел на бойцов, — надо добить остальные контейнеры, приступаем.

Ребята стали расходится в стороны, а я добавил:

— Только осторожно, ничего не пробуйте.

— Или зовите меня. А что? — Фея удивлённо потряс флягой, — у меня смесь для полоскания ещё осталась.

— Иди, давай, — отмахнулся я от него и посмотрел на Гвоздя, — ты в душ?

— Надо бы, — Анджей осмотрел себя, стряхнул с мокрой формы остатки геля с бетоном и улыбнулся: — но лучше помогу. Весело же.

Нет, права Лиза, мы идиоты. Сумасшедшие. Нормальный человек после такого, ушёл бы к себе в каюту и лечился сном, и алкоголем. А мы…. Профдеформация, что и говорить.

— Так, и что с ним делать? — почесал лоб Гадел.

— А как он работает? — спросил Чуватов.

— Рос, ты же единственный, кто на роботов учился, не знаешь, что это? — повернулся ко мне Гадел.

— Без понятия, — я обошёл большого, метр в высоту и такого же в ширину робота в форме паука. — С ним инструкции какие-нибудь шли?

— Только вот этот чемодан, — Гадел протянул мне серебристый кейс переросток.

Пока я ковырялся в недрах чемодана, ребята расхаживали вокруг паука и дёргали его за лапы.

— Кажись, боевой, — Левон Мелконян, Мелкий, подлез под одну из лап и рассматривал спаренные сопла какой-то пушки. — Только не пойму, почему здесь плазмомёт, это ж на ближнюю дистанцию. Его никто не подпустит на такое расстояние.

— Потому что это сварочный аппарат и резак одновременно, — ответил я, отрываясь от электронной карточки робота. — Это многоцелевой ремонтник для работы в открытом космосе.

— Командир, смотри, что мы нашли! — из лабиринта контейнеров выскочил Хирш.

Он тянул за собой две каких-то трубы. Они перекосились, застряли в проходе, и он пыжился их вытащить. За два рывка у него почти получилось. Одна труба выскочила. Фея обернулся, и труба полетела в паука. Сам Хирш моментально вырвал вторую и с места сиганул так, что, почти без рук, в одно касание, залетел на крышу ближайшего контейнера.

Бойцы вокруг робота бросились в рассыпную. Только Гвоздь среагировал, как надо. Поймал телекинезом трубу и подтянул её, чтобы рассмотреть.

— Ствол, — произнёс Татарин, вылезая из-за контейнера, когда Анджей протянул эту штуку мне.

— От турели?

— Походу.

— А где Ффея? — раздался шепелявый голос Гусара.

Он появился оттуда же, откуда выскочил Хирш, и в руках у него был ещё один, такой же ствол.

Ответить мы не успели. Гусар увидел ствол в моих руках, заметил робота паука и усмехнулся:

— Пфофятно, мофете не офъяснять, — он нахмурился от своих же слов, а потом широко улыбнулся. Передних зубов у него не было. — Мы фурели нафли кфуфнокалибефнуе, пфичём не пофоховые, а довольно фтаки соффеменные.

Он достал из кармана две металлические чушки цилиндрической формы.

— Фот факими стфеляют.

Он закончил, а мы заржали, как кони, с надрывом. Миша посмотрел на нас осуждающе, а затем, снова расплывшись в улыбке, засмеялся тоже.

— Не ходи туда! — сквозь смех мы услышали крик Хирша. — Не ходи.

Крик был пронзительным. Полным ужаса. Мы из-за него стали ржать ещё сильнее.

— Да отстань ты! — послышался возмущённый голос Лизы. — Отстань!

— Не ходи ттуда!

— На вот, выпей, успокойся. Молодец, присядь. Приляг.

Раздался стальной лязг. Звонко ударила задвижка. Лиза появилась из-за угла контейнера где-то секунд через пятнадцать.

— Чего ржёте, как кони? — нахмурилась она, в руках у неё был третий ствол, тот самый, с которым убежал Фея. При чём вид девушки был настолько комичным (труба была больше неё, а сама Лиза где-то измазалась в саже и походила на трубочиста), что мы засмеялись ещё сильнее.