— Очень мило, что вы так думаете, — покачал я головой.

— Ты нас недооцениваешь, Паладин! Воплощенная в реальных телах совокупная мощь всех Княгинь Астрала сможет уничтожить Октавию! Мы сможем! И мы готовы!

— Что, прям всех? И даже Аглая согласилась на ваш тупой план?

— Ее никто не спрашивал, — скривилась Фрейя.

— Так говоря «всех», ты имеешь в виду только лояльных тебе. Получается, у вас в Ядре правит только самая старая «гвардия», да? — понятливо кивнул я, — неудивительно, что порядки у вас в Клане не так уж сильно поменялись за семь сотен лет. Но знаешь, зря вы там в Ядре игнорируете молодое поколение. Их взгляды. Их опыт. Их желания. Их страсть. Их… силу.

— Силу? Да какая у молодых душ сила? — брезгливо усмехнулась Фрейя, — они приносят жалкие крохи.

— Без которых вы бы уже давно исчезли в небытие, — улыбнулся я, — не веришь? Совокупных сил твоих старых мятежниц не хватило даже на то, чтобы взять одну Лексу под контроль.

— Ошибаешься, — высокомерно подняла носик Фрейя, — она теперь наша. Она… — начала вещать лже-Камилла, и вдруг запнулась.

— Дала сдачи, — прошептал я на ухо рыжеволосой, одновременно поддержав ее так, чтобы никто не заметил ее резкого приступа слабости, а также незаметно стер капельку крови, что проступила у нее из носа.

Со стороны показалось, что я просто резко выгнул Камиллу в танцевальном движении и завис так, нежно проводя руками по волосам и щеке, словно вот-вот ее поцелую.

Даже музыканты сбились от такого и чуть было не закончили играть раньше времени, но быстро спохватились и продолжили.

Одновременно с вернувшейся в ритм музыкой, мы тоже невозмутимо продолжили танцевать, словно ничего и не было, при этом игнорируя многочисленные перешептывания за спиной.

— Невозможно… это невозможно… — дрожащим голосом прошептала Фрейя, — Александра ведь даже Ядром не признана… она не могла нам сопротивляться… не могла! Это все ты! Это ты сделал!

— Ошибаешься, — покачал я головой, — Лекса сделала это сама. Мой подарок лишь усилил то, что в ней и так уже было.

В этот же момент, я полным теплоты и гордости взглядом смотрел, как обрывается невидимая нить Ядра, и душа одной из мертвых Княгинь, которая пыталась заменить Лексу в ее теле, вернулась обратно в Ядро, корежась и визжа от боли.

Этот пронзительный астральный крик мертвой души отголосками разлетелся по астралу. Но настолько глубоко, что, находясь вне Обители, услышать его было практически невозможно. Я смог, потому что специально «взглянул» поглубже, чтобы убедиться, что инородная душа ушла обратно целиком, и внутри Лексы не осталось ничего лишнего.

А еще, к моему небольшому удивлению, что-то уловить смогла Диана, которая тут же нахмурилась и, заподозрив неладное, остановила свой танец с Максимом и теперь настороженно поглядывая то на меня, то на Лексу.

Знал ли я, что Фрейя попыталась сделать с Лексой своим «подарком»?

Да, знал.

И я специально позволил Ядру попытаться, чтобы они своими глазами увидели, насколько в самом деле слабы. Насколько их представления о собственном могуществе не соответствуют действительности. Насколько наивны их планы одолеть Октавию силой.

Как говаривал старик Акс, лучше один раз увидеть, чем сто раз получить предупреждение. Правда моего терпения хватило лишь на три предупреждения, и то, только потому, что в Клане Астрала теперь есть дорогие для меня люди и их судьба мне небезразлична.

Для других я стараюсь не повторять дважды.

После такой демонстрации и того факта, что Ядро спалилось перед Лексой, Фрейя и ее приспешницы благоразумно отступили, и еще до того, как музыка закончилась, я держал в объятиях девушку, которая вдруг сонно заморгала и, увидев меня, лучезарно и абсолютно искренне улыбнулась.

— Привет, Маркус, — прошептала рыжеволосая одними губами.

— С возвращением, Камилла, — улыбкой ответил я, и танец закончился.

Глава 2

Девушка с черными как смоль волосами медленно перевернулась на бок. Дрожащие руки скользнули мимо подушки, к прикроватному столику. Там, не открывая глаз, Октавия нащупала стакан воды и протянула его к потрескавшимся сухим губам.

Жадно сделав глоток, и пустив внутрь обезвоженного организма живительную влагу, девушка облегченно выдохнула и смогла открыть глаза.

Медленно, с огромным трудом, словно они налиты свинцом, веки открылись, и в сознание девушки впился слепящий свет.

Прикрывшись от него дрожащей рукой, девушка зажмурилась, после чего открыла глаза еще раз. На этот раз еще более медленно и осторожно.

Получилось лучше. Свет все еще был слепящим, но уже не причинял боли.

Тогда Октавия подалась вперед и села, свесив босые ноги с кровати. Несколько минут девушка не шевелилась, позволяя телу и разуму привыкнуть к возвращению в реальность. Сколько именно длился сон, девушка сказать не могла, но чувствовала, что не один день.

— Гребаное Ядро, — потирая пульсирующие виски, выругалась Октавия, — зачем так визжать с утра пораньше…

После этих слов девушка просидела без движения еще несколько минут, позволяя мыслям собраться в кучу. После чего, первым делом, проверила контуры безопасности.

За дни сна нарушителей не было.

Хорошо.

Пойти ва-банк с Маркусом было рискованной идеей, но это сработало. Все-таки даже Паладину Тьмы не чужда благоразумность.

От мыслей о Маркусе, голова Октавии заболела с новой силой, и она потянулась к ящику тумбы и вынула оттуда первый попавшийся целебный артефакт. Хотя, он же оказался и последним.

— Неприятно, — вздохнула Октавия, и сжала предмет крепче, позволяя заточенной внутри него целебной энергии пробежать по телу.

Дышать стало легче. Появился аппетит. Проснулась жажда. Это хороший знак. Значит умирать тело еще не собирается. По крайней мере сегодня.

Заточенные внутри нее фамильяры Смерти ни на секунду не ослабляли хватку. Вгрызались в душу все крепче, искали лазейки, стремились подавить волю, разум, тело. Это изрядно истощало, и лишь связь с Ядром да с Клеймором позволяли девушке держаться на плаву.

— Хрен вам, а не сосуд, выродки, — глядя в зеркало на пульсирующие зрачки, недобро улыбнулась Октавия и поднялась на ноги.

Девушку повело в сторону, но на ногах устоять удалось.

Ощущать себя такой слабой было непривычно. Но такова текущая реальность. Без жертв не бывает достижений. Этому правилу ее научил отец. Одно из немногих правил отца, которое оказалось правдивым.

Переборов пиковый момент слабости, Октавия волевым усилием направилась в ванную комнату.