– Успокойся, Жужа, никто тебя не обидит.

И он снова удивил меня: с тихим жужжанием выпустил лапки, мелко перебирая ими, вернулся на прежнее место и втянул тонкие конечности обратно.

Внезапно прозвучавший за спиной голос вырвал меня из раздумий и даже заставил слегка вздрогнуть:

– Степа, ты там живой?

Раздражение от того, что Арам Николаевич все же нарушил мой приказ, разгореться не успело, потому что старик добавил:

– Тебя уже полчаса нет. И тишина.

Да уж, заигрался. Так как я занимал рабочее место мастера, встал, повернулся к заглядывающему в дверь часовщику и сказал:

– Все нормально, заходите.

И они зашли. Оба, почти одинаково осматриваясь. Мастер – настороженно, то ли в поисках своего непослушного творения, то ли пытаясь понять, не сломал ли я здесь что-то важное во время поисков. А вот Дима глазел по сторонам с не меньшим восторгом, чем в торговом зале.

– Нашел? – осипшим голосом спросил Арам Николаевич, чем немного удивил меня, потому что его взгляд явно шарил по столу.

Быстро повернувшись к столу, я сначала напрягся, не увидев Жужу на прежнем месте. Впрочем, тут же успокоился, не только заметив, что один из листов с чертежами странно приподнят, но и почувствовал кадавра именно там. А еще ощутил его бессилие. Похоже, одного оборота заводного кольца маловато. Интересно получается. Нужно обсудить это с мастером, причем прямо сейчас. Для начала я подошел к столу и осторожно приподнял одну сторону листа.

– Он? – с улыбкой спросил я.

Часовщик увидел творение своих рук и немножко побледнел:

– Они, – выдавил он из себя и тут же посмотрел мне в глаза. – Насколько часы сейчас опасны?

– Тьмы и злобы в духе, который там поселился, я пока не чувствую. Пока! – чуть громче повторил я, потому что увидел, как страх тут же покинул старика и в его глазах загорелся нешуточный интерес.

Мой окрик подействовал – мастер пару минут подумал и спросил:

– Значит, ты не оставишь их мне?

– Теперь это не они, а он. Зовут Жужа.

– Однако, – удивился Арам Николаевич. – А почему он? Жужа вроде она?

– Не знаю. Я так чувствую.

– А можно его проверить? – снова поддался нездоровому энтузиазму часовщик.

– Под моим присмотром можно. И сразу, чтобы вас вскоре снова не одолели соблазны, скажу: если через пару месяцев Жужа не изменится в худшую сторону, можем попробовать сотворить питомца и для вас. Думайте над устройством, даже можете потихоньку собирать, но о рунах забудьте!

Мастер тут же благодарно, со счастливым предвкушением закивал. Затем занял свое рабочее место и осторожно потянулся к прикидывающемуся обычными часами Жуже.

Почему я тут раскидываюсь такими обещаниями? Да потому что уже знаю этот типаж. Если он сейчас еще и поиграется с кадавром, то начнет клепать себе нового, как только за мной закроется дверь. И я понятия не имею, какой дух в него вселится. Так что пусть пока играется с будущим вместилищем. А когда у меня будет побольше свободного времени, приеду сюда на недельку, и мы попробуем создать еще одного кадавра. Уверен, переделки и усовершенствования основы займут его на те самые пару месяцев. Правда, я не совсем уверен, что у него получится наладить такой же контакт, как у меня с Жужой. Похоже, сказывался мой опыт в шаманских практиках. Наша связь крепла с каждой минутой, удивляя и пугая меня такой скоростью.

Как только мастер решился прикоснуться к часам, я уловил панический посыл и ответил успокаивающим ответом. Но все же Жужа, явно из последних сил, предупреждающе высунул хелицеры, щелкнув ими, и убрал обратно. Арам Николаевич тут же уронил часы на стол. Затем отодвинулся вместе со стулом и посмотрел на меня.

– Ну а что вы хотели? – с улыбкой пояснил я. – Жуже страшно. Вы же сейчас полезете отверткой ему в брюхо.

– Как ему может быть страшно? Это же дух, да еще в металлических часах?

– Вы думаете, я знаю? Чувствую, что он встревожился, и все тут. Но не бойтесь. Не укусит. Просто не сможет. Пружина совсем ослабла.

– Значит, он все же не может без механической энергии?

– Похоже на то, – согласился я с догадкой часовщика.

– При этом он двигает лапками во все стороны и очень ловко. Если не влияет на них как полтергейст, значит, как-то без шестерней и тяг перенаправляет энергию пружины напрямую. Но как?

Значение этого заковыристого слова мне было известно, но лично с духами, способными перемещать предметы, пока не сталкивался. Хотя домовой Виринеи умел шуршать и стучать чем-то там, а варг убиенного мной шамана как-то умудрялся наносить раны Здебору, тут явно что-то другое. Непонятно, но очень интересно.

Прихватив стоявший неподалеку табурет, я подсел к столу и принялся внимательно наблюдать за тем, как Арам Николаевич разбирает Жужу. Ну как разбирает – он снял продольную пластину между поджатыми и почти слившимися с корпусом лапками, открывая внутреннюю механику. И выглядело это жутковато.

– А вы его не повредите?

В ответ часовщик сдвинул на лоб конструкцию с набором линз и надменно посмотрел на меня:

– Не учи мастера часы чинить.

Учить я никого не собирался, но промолчать не мог. Сам удивляюсь, почему так быстро привязался к Жуже и напрягся, когда его создатель принялся ковыряться в сложном механизме. Похоже на что-то совсем детское – когда кто-то берет любимую игрушку поиграть и все его действия воспринимаются как небрежные или даже злонамеренные. Почему-то вспомнился день, когда Осип сломал мой кораблик. То была всего лишь почти сгнившая дощечка с ржавым гвоздем, на который кто-то нацепил в качестве паруса кусок грязного картона. Тогда у меня самого ума, чтобы сотворить эдакое, не было и в помине. Просто нашел. Но мне эта убогая конструкция казалась самым красивым кораблем на свете. Я запускал его в плаванье по вонючей луже. Как же мне было плохо и тоскливо, когда кузен растоптал мою игрушку, просто чтобы поржать. Говорят, что о мертвых либо хорошо, либо никак, но Осип был еще тем уродом.

Отогнав от себя нахлынувшие детские воспоминания, я запоздало вспомнил о Диме. Оглянулся и увидел, что утомленный множеством впечатления парень прикорнул на стоявшей у входа кушетке. Ну