По мысли Сталика, цивилизация изначально базировалась на планетах ТТ Щита, потом бежала к Стивенсону 2–18, затем ещё дальше, к UY Щита, посетила рассеянное звёздное скопление М11 и, возможно, направилась к Очень Большой Арке. Практически такое же мнение сложилось и у Антона, получившего карт-бланш на любые действия по обеспечению безопасности Родины, в первую очередь, и земных форпостов в Галактике – во вторую. Добавляло интереса к полёту и неожиданное открытие в недрах коричневого карлика почти пустого бункера, внутри которого пряталась скульптура, напоминающая конэцкэ. Пока что объяснить этот феномен не мог ни один ксенолог на борту эскора, как и ответить на вопрос: чей облик воплощает скульптура «бегемотолягушки»? С одной стороны, эта фигура плохо сочеталась с носителем интеллекта, разумной деятельностью и вообще способностью мыслить, хотя в людях при оценке иных существ говорило некое эгоистическое начало. С другой – существовал факт присутствия разума у чудовищных земных ящеров мезозоя – Драконов Смерти, которых тоже с виду нельзя было отнести к разумным существам.

– Итак, решаем, – дипломатично сказал Антон, выслушав предложения от учёных. – Так как времени у нас в обрез, задерживаться здесь надолго не будем. Артефакт под верхним слоем звезды подождёт, тем более что к походу надо подготовиться серьёзней. Пока же пошлём в звезду зонд, попытаемся нащупать контакт с искином станции и отправимся к Стивенсону.

– А дальше? – спросил Вася Щёголев.

– А дальше как карты лягут, – улыбнулся Лихов. – Стоум, депешу в Центр: задерживаемся в системе ТТ ещё на час-два.

– Выполняю, – ответил компьютер эскора.

Глава 7. Тесные просторы Тьмира

Несмотря на попытки оптимизации психики Дианаи, главную базу которой Копун скопировал с личностной матрицы Дианы, бывший моллюскор не спешил окончательно преобразиться в человеческую сущность, и тем более в женщину Земли.

Да, она охотно принимала условия игры «в человека», легко переходила из состояния высокоэнергетического создания – боевого робота культуры Маб, прозванного землянами моллюскором, – в состояние интимной близости с бывшим Вестником Апокалипсиса, когда Копун предлагал ей «посидеть вдвоём в кафе и потанцевать и послушать хорошую музыку». Всё это – и кафе, и вечер, и прекрасные пейзажи, и даже саму музыку – Копун мог создавать «шевелением пальца», как сказочные земные маги и колдуны. Недаром же он скачал в своё время практически все шедевры человеческой культуры, помогавшие суперинтеллекту Мёртвой Руки поддерживать эмоциональный человеческий уровень. Однако Дианая (имя ей Копун дал под влиянием Дианы Забавной, которая и стала воспитателем мощнейшего искусственного киллербота, сбросившего оковы программ боевого робота), то есть бывший моллюскор, не имела столь развитой эмоциональной сферы (боевым роботам этого типа эмоции были ни к чему), как сам Копун. И он вынужденно оптимизировал пси-структуры Дианаи, внедряя в них новые дополнения.

Так, к примеру, в один из вечеров, который они провели в уютном кафе «На краю тёмной Вселенной», она вдруг спросила:

– Почему ты создал меня по образу и подобию земной женщины? Люди такие медленные! Я могу общаться в миллион раз быстрее.

– Да, они медленные по сравнению с нами, зато могут придумать то, чего мы не придумаем.

– Что?

– К примеру, новые приёмы для получения удовольствия.

– Но ты ведь мог выбрать любую другую оболочку?

– Мог, – признался он, – я встречал не одну цивилизацию в прошлые довоенные времена, когда они ещё не уничтожили друг друга. Но меня своим божественным сопереживанием буквально перекодировала землянка, и я влюбился.

– Влюбился? – фыркнула Дианая, одетая в безупречных линий земное вечернее платье «с бриллиантами». – Боевой робот Судного Дня влюбился в биологическую сущность с малым запасом вариативности?

Копун – загорелый как ковбой тридцати пяти лет, в строгом джинс-костюме цвета серебра, чёрной рубашке и с белым галстуком (такой облик больше всего нравился собеседнице) – улыбнулся, наливая шампанское в бокалы.

– В принципе, я влюбился сразу во всех земных женщин, но Диана оказалась в нужный момент рядом, когда я нуждался в поддержке и заботе.

– Почему же ты с ней не остался?

– Потому что она уже любила земного парня, который стал моим другом.

– Но ведь ты мог просто внушить ей быть с тобой.

– Мог, – согласился Копун, – однако это было бы насилием над личностью, а я предпочитаю дружить с людьми.

– Почему?

Копун с озадаченным видом подал бокал женщине.

– Даже не знаю, как тебе объяснить. Может быть, потому что мои создатели были похожи на людей? И вписали в мои эвристограммы человеческие качества? Дружить – это здорово!

Сделали по глотку, смакуя «настоящее» шампанское с золотой маркой и двуглавым российским орлом. Создавал его, разумеется, Копун, запомнивший вкус десятков напитков, приводящих людей в хорошее настроение, но он мог бы поспорить с любым земным дегустатором, что вино безупречно.

Они сидели на балкончике и смотрели на панораму космоса Тьмира, абсолютно не похожего на звёздный космос родной Вселенной. Человеческому зрению он представлялся снежно-белым куполом, усеянным шлейфами тёмно-зелёных и фиолетово-синих клякс и ветками удивительного мха, собиравшегося в паутинные фракталы невиданных геометрических построений. Звёзды в этом космосе были, но тоже в форме чёрных завитков и колючек, в крайнем случае – в виде призрачно-ажурных сфер и эллипсоидов. В данный момент «кафе», сформированное фантазией Копуна, венчало стебель одной из «планет», представляющих собой ажурные лапы можжевельника. «Планета» не обращалась вокруг местной «звезды», а соединялась с ней многосуставчатой веткой мха, как и с другими «планетами», образующими вокруг центрального ядра системы пояс колючих лиан.

Сила тяжести существовала и в этом мире, прозванном людьми Тьмиром, поскольку гравитация пронизывала всю грандиозную структуру Мультиверсума. Поэтому все густые «заросли» местной материи притягивали объекты, обладающие массой. Копун знал, из чего состоят местные атомы, из каких элементарных частиц, и мог бы читать лекции по этой теме не только для студентов, но и для физиков из других миров. И это были не вимпы[13], какими земные учёные представляли элементарные частицы тёмной материи, а всего-навсего те же античастицы: антипротоны, антинейтроны, позитроны, отделённые от Вселенной человека