Я не успел отдышаться, как пришлось вновь сойтись с ним грудь в грудь. Горло. Если эта тварь вцепится мне в горло и прокусит артерию, считай, я труп. Волколак яростно полосовал меня когтями. Я только и успевал отбиваться согнутыми в локтях руками. Уже не раз и не два мои предплечья обжигало острой болью. Вдоволь намахавшись, тварь опять предприняла попытку сбить меня с ног и вонзить в глотку смердящие клыки. Я успел уклониться, тут же схватился за цепь, резко дёрнул, сбивая не ожидавшую такого манёвра тварь на пол и, поднатужившись, раскрутил цепь с пристёгнутым к её концу волколаком над головой. Воющий монстр вылетел из моих рук как камень из пращи. Бум!!! Железная дверь сотряслась от прямого попадания его косматой туши.

Обливаясь потом и кровью из множества горящих огнем царапин, я заозирался в поисках хоть какого-нибудь завалящегося камня, черепка, кости, чего угодно, что можно было использовать в качестве оружия. Тщетно! Чем бы не кормили это существо, оно сжирало всё подчистую.

Знатно приложившись о двери, монстр приподнялся на четвереньки, замахал остроухой башкой, повернул в мою сторону вытянутую получеловеческую морду и коротко рыкнул. Живучий ублюдок! Как скоро я совершу фатальную ошибку и кто из нас двоих быстрее оклемается?

Волколак мягко встал на задние лапы и, что-то хрипло пролаяв, снова бросился на меня. Я отскочил к его лежанке, упираясь вспотевшей спиной в холодную стену. Думай, думай! Задушить его цепью? Вдруг сработает? Монстр косматым шаром влетел в меня, лязгая клыками и злобно рыча. Я встретил его парочкой хороших ударов кулаками по лобастой голове. Проняло даже его. А у меня возникло ощущение, что лупил по дубовым доскам. Он на миг тормознулся, поникнув и ошарашенно вращая косматой башкой.

Я тут же пригнулся, снова схватился за конец цепи, намотал на ладони, сжал и, оттолкнувшись от пола, сиганул как кузнечик через согнувшегося монстра. Приземлившись позади него, я сноровисто набросил цепь ему на жилистую шею, раз, другой, третий! И, упёршись коленом ему в спину, изо всех сил потянул на себя, задирая его голову. Чудовище полузадушено захрипело, машинально хватаясь лапами за обмотавшие его горло железные петли. Его маленькие глазки, уставясь в потолок темницы, сделались круглыми, как у филина.

Ругнувшись, я навалился на него всем весом, повалил на пол и прижал брюхом к прелой соломе. Сам же продолжал, скаля от невероятных усилий зубы, удерживаться на его спине и тянуть на себя цепь, затягивая смертельную удавку всё туже и туже. Волколак уже не хрипел, а булькал. Не знаю, способно ли удушение убить его, но… И тут я вспомнил.

Сержант Корнедуб зарядил пистоль серебряной пулей. Хотя чародей Рогволд уверял, что эта тварь не совсем оборотень… Но всё же… Удерживая цепь одной рукой, я судорожно сунул руку за пазуху, нащупал в кармашке заветный серебряный рубль, крепко сжал в кулаке и, вытащив руку, пошёл на совсем уже отчаянный шаг. Ослабив хватку, я ухватил монстра за голову, оттягивая его морду назад до хруста позвонков. Его пасть распахнулась, как у крокодила, из неё вывалился распухший язык. Не мешкая, я сунул серебряную монету ему в пасть и сверху припечатал ударом кулака. Хрустнуло! А монстр внезапно забился в судорожных конвульсиях, гулко завыл, застонал, выгнулся дугой, едва не сбрасывая меня со спины. Что, проняло⁈

Из его пасти пошла чёрная пена, запах от косматой шкуры стал ещё отвратительней, он замер, тяжело хрипя и подрагивая. А что там капитан говорил про хребты? Я соскочил с него, ухватил снулого монстра за шкварник, поднял над собой и со всего маху опустил спиной на выставленное колено. Позвоночник существа отчетливо треснул, как сухая ветка. Волколак даже не пикнул. Когда я уронил его на грязный каменный пол, багровые глазки потухли, а из распахнутой в предсмертной судороге пасти выкатилась, позвякивая, чёрная от хлынувшей крови монетка. Слава богу, не проглотил!

Я нагнулся и поднял с пола испачканную в вонючей крови монетку Франка. Тщательно вытер об изодранный рукав кителя и спрятал обратно в кармашек. Тяжело дыша, будто перетаскал сотню мешков с цементом, я попятился от сдохшего волколака и опёрся о входную дверь. Моя грудь раздувалась как кузнечные меха, а в глазах летали бабочки. Слабоват я ещё, слабоват… Далеко мне пока до настоящего Часового.

Не успел я толком прийти в себя, как громыхнули засовы и с противным скрипом дверь отворилась, едва не увлекая меня за собой. Чертыхаясь, я чуть не выпал из камеры и заморгал от непривычно ярких после сумрака темницы пляшущих огоньков факелов. Успел увидеть, как напряжённо всматривающийся в меня Рогволд затушил потрескивающий между разведённых ладоней голубой шар, размером с футбольный мяч, и отряхнул руки. Отперший дверь стражник заглянул внутрь и удивленно присвистнул. Седовласый сержант, опустив пистоль, едва слышно усмехнулся в усы. Я же повернулся к подошедшему ко мне капитану Корпуса Тринадцатой Стражи столицы Северных земель Ярославу Кречету и, размахнувшись, со всех оставшихся сил врезал ему правой в челюсть. Мой удар Часовой пропустил только потому, что уж точно ничего подобного не ожидал!

В наступившей тишине пещеры звучно клацнули его зубы, он отшатнулся и ошарашенно затряс головой. Из его рассечённой губы по подбородку потекла тоненькая струйка крови. Подозреваю, что обычного человека таким ударом я уложил бы наповал, прямо на больничную койку. Но Кречет не был обычным человеком. Думаю, он не был даже обычным Часовым.

Капитан замер, резко вскинул вверх руку, останавливая дёрнувшихся в мою сторону подчинённых, и растянул губы в довольной ухмылке.

— Я ждал этого момента с тех самых пор, как увидел тебя, воин. Ты меня не разочаровал!

В ту же секунду он атакующим торнадо налетел на меня. И я понял, что лучше бы меня снова заперли в темнице с целым выводком хортов!

Его кулаки замелькали с неуловимой для моих глаз скоростью. Я даже не успевал реагировать. На меня посыпался град тяжёлых как скала ударов,