— Многие бы приревновали, — Таисия указала алым угольком в сторону буквально изнутри светящейся Тесс. — Еще больше нашлось бы тех, кто почувствовал бы себя уязвленным. Мужчины, знаете ли, не любят быть в тени и на вторых ролях.

Ардан только пожал плечами. Он не очень понимал, о чем говорила журналист. Такие чувства были ему мало того, что не присущи — он их попросту никогда не ощущал.

— Я не знал, что вы интересуетесь светскими событиям, — удивился Ардан.

— Мне они действительно не интересны, господин дознаватель, — последнее слово Шприц произнесла одновременно с нажимом и издевкой в голосе.

'…Там не было никакой трагедии. Но вы правы. Мой отец действительно не вернулся с задания. Во всяком случае — живым. Ему посмертно вырезали глаза…

…Нарихман…

…Все так думали. Тогда не особо обратили внимание на то, что Нарихман работают чисто, а моего отца… его изуродовали…'

Разумеется… Отца Таисии Шприц убили при загадочных и невыясненных обстоятельствах, а лицо обезобразили. Вырезали глаза. Но сделали это не так чисто, как в почерке Нарихман, а грязно и жутко. Неудивительно, что Шприц обращала пристальное внимание на все подобные случаи, коих, после её отца, было всего два.

Один — тот отставной военный, про которого рассказывал Петр Огланов. А второй…

Фотография во внутреннем кармане пиджака едва было не обожгла Арда.

— Вы…

— Я видела, как Пижон с вами общался, — тут же перебила его Шприц. — И он явно был не в лучшем расположении духа. И при всех не самых приятных качествах господина Бельского, он обладает воистину внушительным самообладанием. Не так просто вывести его из себя. Так что, предполагаю, что вас, господин Эгобар, поставили в известность о загадочной гибели его дорогого тестя.

Арди даже не был удивлен тому, что Таисия Шприц владела информацией о смерти архитектора. И, мало того, что информацией в целом, так еще и весьма характерными деталями.

Вокруг сверкали вспышки, гремели выкрики журналистов, пытавшихся выведать у Тесс и Бровского какие-то нюансы. А Ардан стоял, в тени, почти во тьме, рядом с курящей журналисткой и размышлял о залитой кровью постели, где лежал старик с вырезанными глазами. Что это о них с Тесс говорило? Пожалуй, среди прочего, то, что Арди не уставал себе напоминать — если бы не семья Тесс, то вряд ли бы их история не то, что нашла продолжение, а хотя бы просто началась.

— Что вы предлагаете, госпожа Шприц?

Таисия посмотрела на него исподлобья и улыбнулась так, как кошка улыбается мышке перед тем, как впиться в ту своими острыми клыками.

— Я смотрю вы взрослеете не по дням, а по часам, капрал, — она затянулась и выдохнула облако едкого, пахучего дыма. — Не будем нарушать нашей славной традиции…

— У нас нет никакой традиции, госпожа Шприц, — перебил Ардан.

— Тогда это будет день её рождения, — дернула плечиками акула пера. — Обмен, господин Эгобар. Вы мне информацию о господине Навалове. А я вам сведения о Гильдии Охотников. Уверена, после вашей поездки на Танцующий Полуостров вы теперь заинтересованы в них не меньше, чем я.

Ардан сжал посох и едва было не позволил себе сформировать небольшую печать, но вовремя сдержался.

— Вы следите за мной?

— Что вы, господин Эгобар, я женщина приличная, и следить за почти женатым мужчиной… — Шприц фыркнула и стряхнула пепел прямо на пол. — Не страдала таким по юности и не собираюсь сейчас. Мне хватает тех ваших собратьев, что сами готовы… Взгляд Ведьмы? В прошлый раз для вас это плохо кончилось.

— В прошлый раз вы за это извинялись.

— А теперь не стану, — снова дернула плечиками Шприц. — И нет, капрал, я за вами не слежу. Вы просто очень шумный молодой человек. До меня, порой, доносится эхо ваших похождений и… право, господин Эгобар… Ад Абар? Вы серьезно? Вы бы еще прямо поверх вашей маски написали, что вы родственник Гека Абара. Не думаю, что Императорская семья сильно обрадуется таким откровениям.

— А это здесь при чем?

— Просто к слову, — Шприц вытащила сигарету из мундштука, потушила о стену и щелчком пальцев, едва ли не ловчее Милара, отправила ту кому-то в спину. — Делюсь, так сказать, с вами своими козырями. Вы же любите Семерку? Считайте, я умело поднимаю ставки.

— Я слышу, как бьется ваше сердце, госпожа Шприц.

Таисия одновременно кокетливо и, в равной степени, насмешливо, захлопала ресницами.

— Так это такими красивыми словами вы очаровали дочь Генерал-Губернатора Шамтура? — Таисия открыла сумочку, вытащила листок бумаги и что-то быстро написала на нем помадой. — Держите, господин дознаватель. Если вам станет интересно мое предложение, то сможете найти меня здесь.

Она похлопала его по предплечью и растворилась в толпе так же быстро, как и появилась. Ардан же остался с адресом:

«Новый Город. Пересечение сто шестнадцатой и проспекта Нового Времени. Дом 47, квартира 112».

Разумеется, госпожа Шприц жила в одном из самых дорогих мест Метрополии. И, разумеется, Арди, при всех прочих равных, не мог не согласиться с тем, что данная сделка была выгодна не только ей одной.

Милар точно не обрадуется…

* * *

— И мне что теперь, радоваться надо, что ли? — вспылил капитан Пнев.

Они сидели в кафе «Эльтир» неподалеку от канала Маркова. За окном по откосам барабанил уже привычный, мелкий дождь. Не такой, когда спешишь спрятаться под навесом или открыть над головой спасительный купол зонтика, а совсем незаметная морось. И от того даже еще более неприятная.

— Зато мы получили возможность выйти на Нарихман.

— Выйти на Нарихман, — с издевкой повторил Милар, выглядящий, как и всегда, чуть усталым, но одновременно энергичным и в чем-то даже оптимистичным. — Я ведь сказал, что у меня есть выход на Кинжалов и мы можем воспользоваться ими…

— Вообще-то ты этого не говорил, — напомнил Арди. — Ты многозначительно и весьма театрально промолчал, когда мы у тебя спрашивали, что ты имеешь в виду.

Милар открыл было рот и тут же закрыл.

— Не хотел вселять лишних надежд, — проворчал он едва слышно. — Кто же знал, что ты тут же в одну постель с Пижоном заберешься.

— Я с ним ни в какую постель не ложился, Милар.

Капитан помахал сигаретой в воздухе.

— Это