Но разве меня это могло остановить?

Поймав мимо проходящую девушку, я потребовал у нее корзину с фруктами для стариков.

— Мне нельзя с вами разговаривать! — отшатнулась от меня она.

— Тогда позови того, кто может, — строго сказал я.

Девушка подскочила и умчалась куда-то на женскую половину.

Чует мое сердце, что ночевать мне все равно придется на мужской стороне, потому что реакция слишком сильная. Будто боялись! Но откуда-то же у них рождались дети!

Из одного, из дома выглянула Никкойта.

— Что случилось?

— Еды для стариков хочу получить. Фруктов.

— Вот еще! Переводить на них продукты!

— И все же, я настаиваю.

В окне мелькнула Вася и что-то сказала Никкойте. Та поморщилась, но потом махнула рукой, и буквально через полчаса я уже возвращался в дом старости, нагруженный корзиной персиков.

— Вот, теперь и у вас праздник! — сказал я, ставя фрукты на стол. — Угощайтесь.

— Велик твой дар! — уважительно произнес Барройт. — Может, это ты Великий, а не она?

— Хотелось бы, но женщины утверждают обратное.

— Да что они понимают! Они без нас как без рук! — проворчал он. — Помню, было время, когда я был старшим над мужчинами. Женщины мне и слова поперек не могли сказать!

— Ври больше, — отозвался другой старик. — Пока Галлойта старшая, ты сам никому слова сказать не смог бы.

Значит, главу селения зовут Галлойта. Почти Галина, по-нашему.

— Так почему же такое к мужчинам отношение? — спросил я, усаживаясь на плетеный диван. — Что, вообще, это за место, что за озеро?

— Так ты ничегошеньки и не знаешь? Как ты сюда попал-то? Лихим ветром занесло? — Барройт засмеялся в кулак.

— Да, можно и так сказать, — кивнул я. — Поэтому и хочу знать все. Особенно про знаки на телах и места.

— И тебе ничего не рассказали? — уточнил третий старик. — Вот же суетливые курицы! Только о себе и думают! Это все твой прадед, Барройт, виноват. Если бы он тогда не нашел этот грешный камень и не притащил нас на это место, все было бы, как раньше. Где это видано, чтобы женщины командовали мужчинами⁈

— А может, это наш шанс? — вдруг спросил мужчина, который до этого не произнес ни слова. — Восстановить прежний режим? Указать им, где их место? Снова обрести право голоса?

Они чуть ли не шептали, обсуждая это, как великую тайну. Лица у каждого были серьезнее некуда.

— Давайте, вы начнете рассказывать все сначала, а там уж, чем смогу, тем помогу, — я хлопнул по колену и приготовился слушать.

Несколько мгновений никто из стариков не произнес ни слова, они только переглядывались, не веря, что я могу что-то сделать.

Наконец, Барройт махнул рукой и вытащил из корзины первый персик.

— Раз пришел, помог, принес фрукты, мы тебе расскажем. Но ничего не обещай, одного твоего желания помочь вполне достаточно.

И, смачно откусив, поведал мне настоящую сказку.

Глава 6

Барройт еще десяток раз откашлялся, выпил воды, оглядел всех с очень серьезным видом и, наконец-таки, начал свой рассказ.

— Раньше было лучше. Мы были воинами. Завоевателями, — ворчливо сказал он. — Женщины падали перед нами на колени, враги бежали сломя головы, а духи отвечали на каждый зов. Но эти времена прошли. Очень давно. Еще до моего прадеда и его прадеда.

— А что за камень он принес? — нетерпеливо спросил я.

— Не перебивай! — резко ответил Барройт и спокойно добавил, — я дойду до этого. Те времена запомнились великими войнами. Помню, мне рассказывали, что духи щедро даровали нам силу управлять природой. Хочешь, ветер создай, хочешь дождь. Все удавалось.

«Значит, магия у них все же была,» — подумал я.

— Мы тогда жили в благословенном крае, с зелеными полями, тучными коровами, а фрукты можно было собирать по три раза за год, — он вытащил очередной персик и надкусил его. — И были они сладкие, а не эта дрянь.

Ага, при прадеде все было вкуснее, а этот-то откуда знает? Пока все звучало логично, думаю, дальше будет какое-то судьбоносное событие, которое все изменило.

И не ошибся.

— И так было и при жизни моего пра-пра, — Барройт поднял палец вверх. — А потом наш верховный правитель пожелал взять в жены чужестранку. Лицом белую, волосом светлую, глазами, что два озера. В общем, пропал с головой. Все мозги у него ушли в штаны.

— Эй! Ты о верховном говоришь! — прикрикнул на него лысоватый старик. — Попридержи язык!

— Но это правда! — возразил Барройт скривившись. — Дальше все было логично. Супруга подсказывала ему, что и куда лучше, и верховный шел по ее указке, выполняя все просьбы. В итоге женщин стали уважать, слушаться и даже боготворить. С этого все и началось.

— Что именно? — спросил я.

— Верховенство матери! — назидательно ответил он. — Духи вдруг стали отвечать только рожавшим. Прислужники верховного начали причитать. Нашептывали ему, что жена-то из него веревки вьет. Но ему, что об стенку горохом. Не слышал, не слушал и не хотел даже их принимать. Потом те, кто говорил погромче прочих, внезапно начали пропадать. И очень скоро супруга стала фактически управлять всем. Ее речам внимали, за ней шли, выполняли все ее требования. Тогда-то и появились первые признаки нового сообщества — исключительно для женщин.

— Никто до сих пор не знает толком, чем они занимались, — добавил другой старик. — Но факт остается фактом, женщины прибрали к рукам самые теплые местечки, договаривались с духами и свысока смотрели на нас. Мужья были вынуждены слушать жен, хотя вот злоупотреблять наливками и сидром стали меньше.

— Да, но радости от этого не стало больше, — Барройта даже передернуло. — Чтобы не происходило — везде были острые женские коготки. Те, кто пытался сопротивляться, получал выбор: подчинение или уход из города. Спросишь, а как же мужская работа? С ней отлично справлялись те, кто согласился сесть под пяту своих женушек. Да и что тут жаловаться было? Кормежка от пуза, всегда чистые, опрятные. Но души в этом не было.

— Но как же вы оказались здесь? — спросил я.

— Не торопись! — строго погрозил мне пальцем Барройт. — Я до этого еще дойду. Время шло, духи вились только вокруг женщин. Никто ни с кем не воевал, драк почти не было. Только зависть, косые взгляды и немного отравлений.

— Типичные женщины, — кивнул его друг. — Змеи!

— Не перебивай, Миттойт! Я же рассказываю!

— Ты слишком растекаешься мыслью по древу. Аллойка интересовало совсем другое! Расскажи про камень.

— Чтобы про него рассказать, нужно правильно подвести историю! А ты требуешь от меня перескочить.

— Я буду рад любому рассказу, — улыбнулся я.

— Нет, даже не уговаривайте! Я продолжу,