Однако я заметил, что Владимир Семеныч выглядит прекрасно. И не мог я отделаться от ощущения, что вижу призрачный ореол над его головой. Это, видимо, у меня разыгралось воображение при виде этого величайшего из бардов. Словом, я, и без того обычно немногословный, на этот раз вообще сидел как невидимка, в то время как другие непринужденно общались между собой. И теперь очень жалею. Одно лишь утешает: никуда он денется, и мы еще сможем поговорить… тогда, когда у меня хватит решимости подойти к нему так, чтобы оказались наедине. Не очень-то хочется, чтобы приговор моему творчеству был вынесен прилюдно.

Есть здесь и множество других известных персон… Они не выделяются из местной толпы в силу того, что в наше время о них помнят лишь седые профессора. Я, например, не особо увлекался историей, и уж тем более не помню лиц всяких там императоров и полководцев, портретами которыми пестрил школьный учебник. Но тем не менее до чего же все это удивительно и здорово! Все давно умершие великие — здесь, рядом, живые, бодренькие, деятельные и открытые к общению! Никак не могу до конца осознать это.

Однако даже этот факт меркнет по сравнению с тем, что тут имеются как бы не совсем люди… Облик этих существ буквально шокирует, и будь я каким-нибудь изнеженным рафинированным интеллигентом, обделался бы от страха, столкнувшись с ними. Но я, к счастью, и сам был отчасти мрачным демоном, так что вид такой женщины, как мисс Зул, поразил меня только поначалу. Именно что поразил, а не испугал. И уже потом, разглядев ее как следует, я убедился, что эта женщина с кожей алого цвета, воистину шикарна. И к тому же истинная аристократка — ну это сразу видно, я рядом с ней просто деревенщина, хорошо, что тут не придают значения подобным условностям. Зул эта прям взволновала меня. Общаться нам не довелось, но разглядел я ее хорошо. И после этого вынужден был признаться себе, что мне всегда нравились такие демонические женщины. Но дело-то в том, что вовсе она и не демоническая! Именно так — при такой внешности она не является адепткой Зла. Помогает Серегину, делает свое дело; между прочим, она одна из его приближенных. А когда я разглядел, что у нее висит на шее, то и вовсе офонарел. Крестик! Православный крестик! Лопни мои глаза, как говорила бабушка… Просто удивительный парадокс.

А еще тут есть настоящие богини. И Лилия, называющая Серегина «папочкой» — одна из них. На самом деле он ей не родной отец, а приемный, но Лилии все равно хочется его так называть, несмотря на то, что она богиня, и разные маги, даже самые мощные, ей на один зуб. Но местный хозяин — не просто маг, а Специальный Исполнительный Агент самого Господа Бога, с одной стороны, и император Галактики, с другой. Соединение самой могущественной магии и божественного покровительства с развитыми космическими технологиями делает этого человека способным сокрушать сами основы земной цивилизации. Весь тот безжалостный погром в нашем мире был совершен с ведома и по поручению того, кто стоит над всеми вождями, тиранами, королями и императорами. И то, что Господь Бог все же существует (коммунисты семьдесят лет утверждали обратное) стало для меня еще одним шоком. Я всегда считал себя маленьким человеком, но перед лицом главного начальника местного властителя почувствовал себя еще мельче.

Но еще сильнее меня поразило то, что выступил Его человек на стороне тех, кто Его же и отрицал. Советский Союз, стремящий к всеобщему счастью, но неправильно, еще можно наставить на истинный путь, считает Он, а вот западная цивилизация, прикрытая красивыми декорациями, но полная алчности и злобы, достойна только полного уничтожения. Об этом говорит неизвестная мне пока история будущих времен, когда Советский Союз рухнул, а Запад восторжествовал, но вместо культурного расцвета мир начал погружаться в трясину разврата, декаданса и морального развоплощения. Местный хозяин и его самые близкие соратники об этом знают совершенно точно, ибо происходят из далекого от нас две тысячи шестнадцатого года. Подумать только — это тридцать лет тому вперед, когда взрослым станет даже мой еще пока не рожденный ребенок!

Встреча с людьми из будущего — это еще одно потрясение, что переживет не каждый. Они знают точно, кто я такой, как жил и почему умер молодым, а мне о них известно только то, что они сами захотят сообщить. Когда я сегодня утром, будто заново родившись, вышел из ванны с живой водой (такие тут методы оздоровления), со мной встретилась госпожа Кобра. Сначала она отвела меня в столовую на завтрак за командирский стол (ведь, несмотря на некоторую двусмысленность своего положения, я тут почетный гость), а потом мы довольно долго разговаривали. Кобра — это на самом деле боевой позывной, удивительно подходящий этой сумрачной красивой женщине, а так-то носит она милое имя Ника. Девушка-победа, стало быть… Она тут то ли второе, то ли третье лицо в иерархии, но ничуть не чванлива и разговаривала со мной не свысока, а как равная с равным. С ней я вдруг почувствовал себя совершенно свободно. И вообще, было между нами что-то общее, пока неуловимое, но явное.

Оказалось, что Кобре очень нравятся мои песни, причем те, о которых я сам не имею никакого понятия, потому что они еще не сложились у меня в голове. Надо же — она знает песни, которых я еще не написал и не спел! Более того, оказалось, что солдаты и офицеры танкового полка, провалившегося в тартарары из восемьдесят девятого года — те самые, что попросили своего шефа устроить им концерт группы «Кино», собрали целую фонотеку с моими записями, ибо в их восемьдесят девятом году я был популярен не меньше, чем Владимир Высоцкий или «Машина Времени». Но одно дело — голос Виктора Цоя, звучащий с затертой магнитофонной ленты, и совсем другое — он сам, поющий перед ними вживую. Так я, к своему ужасу, оказался будущим идолом масс, собиравшим стадионы поклонников. Не достоин я такой чести, не достоин.

Я набрался смелости и спросил, неужели желания подчиненных хоть что-то значат для местного начальства? У нас в Советском Союзе все совершенно иначе. В ответ моя новая знакомая рассказала о Страшной Встречной Клятве и о той тесной и, самое главное, обоюдной связи, что возникает между Патроном и Верными. И это для меня было еще одной потрясающей новостью. Более того, весь местный женский контингент влюблен