про разгул бандеровщины и среднеазиатского национализма, когда вдруг появилось множество желающий резать «пришлых», на что советская власть и ответила массовыми арестами с расстрелами и выдачей оружия населению… Слышала про несколько военных мятежей и про бунты зэков в лагерях, когда был отдан приказ стрелять по бунтовщикам на поражение. Сама она видела военные патрули и суды особого трибунала, однажды стала и свидетельницей расстрела пойманных в ходе облавы бандитов. Но это все было не то… Во-первых, большая часть этих событий происходила где-то далеко. А во-вторых, это ведь были враги — бандиты, фашисты, выродки рода человеческого. То есть тех, кого за прошедшие годы привыкли людьми не считать. А тут — обычные советские люди, соседи… С некоторыми из которых еще вчера встречались на улице, здоровались, даже перекидывались словами. А сегодня от них остались лишь изуродованные тела…

— Как я устала, — присев на кучу строительного мусора, произнесла девушка.

И не столько даже физически устала, на это она практически не обращала внимания, сколько психологически… Что за сволочь устроила всю ту дрянь, что сейчас творилась вокруг? Зачем? Убила бы тварей! Если б только могла бы до них дотянуться… Но еще больше мучал другой вопрос. Чего ждать сейчас? Будет ли и здесь Долгая зима? Или же нет, ведь удар пришелся в океан?

В прошлой жизни Катя была инженером-технологом с автозавода, потом — замом главного технолога, но ученым не была. В этой — довелось. Ведь она стремилась помочь своей стране. Тем более, что, видя идиотизм, которого «там» не было, она понимала, что здесь придется еще тяжелее. Так пусть советское руководство хотя бы заранее представляло вероятные последствия извержения Лонг-Вэлли! Чтобы начали готовиться заранее — и, возможно, перекрыли этим ошибки более ранних лет.

Теорию вулканической зимы в СССР знал практически каждый. А она, как инженер, понимала и лежащие за ней физические принципы, читала научные статьи с расчетами… Так что могла воспроизвести их — хотя работа была проведена немалая. За то в ходе нее Катя стала куда больше понимать происходящие в атмосфере процессы… Эх, сейчас бы ей ЭВМ вычислительного центра да хоть приблизительные данные об упавшем астероиде! За несколько дней она смогла бы просчитать, какой будет результат… Но что-то подсказывало, что если даже вычислительные центры не разрушились, то вряд ли сейчас получится запустить ЭВМ. Как минимум, придется провести техобслуживание и мелкий ремонт… А еще электричество… Которого нынче не было практически во всем городе. И пусть по радио про это не говорили, но от людей уже довелось услышать про то, что все электростанции получили повреждения и не работают. Как, разумеется, не работают и все заводы и фабрики… «Стоят мартеновские печи — и день, и ночь стоят они», — пришла в голову неожиданная перефразировка известной в обоих мирах песни.

А ведь это тоже проблема… В прошлой реальности пусть многие металлургические заводы и получили большие или меньшие повреждения, но они все же были не критическими. Во всяком случае, заводы смогли остановить в более-менее штатном режиме. Хотя бы попросту освободив печи от расплавленных чугуна со сталью, отлив чушки. А сейчас аварийная остановка, металл застынет в печах — и не все из них получится запустить заново. Какие-то придется и перебирать… А электростанции? Устояли ли плотины ГЭС? И не разрушились ли пусть пока и немногочисленные атомные реакторы?

— Ну что, пошли дальше? — отвлек девушку от размышлений старший брат.

— Пошли, — тихо шепнула в ответ Катя.

Небольшой перерыв закончился… И пора идти, дальше разгребать завалы. Пока еще несть надежда найти кого-то живыми.

* * *

Первая неделя после падения астероида прошла в какой-то постоянной суматохе… Разгребали развалины домов, где могли оказаться выжившие — и порой и впрямь доставали кого-то из-под руин. Только чаще всего не живых людей, а трупы. И то и дело возобновлялись подземные толчки — уже не настолько сильные, чтобы от них рушились дома, но работам мешало. За то город буквально наводнили военные. На разбор завалов в городах прислали буквально всех, кого только смогли собрать по области.

А уже на пятый день хлынули ливни… Укрыться от которых многим людям было практически негде. В уцелевшие дома набивались как селедки в бочку, так что даже прилечь поспать было никуда. И то же самое было и у Михаила… В дом они вернулись лишь на четвертый день, как более-менее сошли на нет повторные толчки… Во всяком случае, достаточно сильные… «По мелочи»-то трясло частенько, но это было уже не то. Так что, когда осмотрели дом и пришли к выводу, что в ближайшее время он не развалится, туда заселились не только Михаил с Викой, но и семья его старшей сестры с мужем, а также и родители с сестрой и теткой девушки… Как-никак уже практически родственники — пусть даже расписаться Михаил с Викой не успели, да и неизвестно, когда оно теперь получится.

И все это время в городе по-прежнему не было ни электричества, ни воды… Ничего! Точнее, воду подвозили в определенное время машинами откуда-то с родников — ведь Волга превратилась в помойную лужу от огромного количества попавшей в нее в результате многочисленных техногенных аварий дряни. Впрочем, в какой-то мере им повезло… Плотины ГЭС выше по течению Волги хоть и получили повреждения, но все же устояли… И теперь в аварийном порядке сбрасывают воду из водохранилищ — ведь никто не может дать гарантию того, что оставшегося запаса прочности хватит надолго. Где-то это уже привело к наводнению и затоплению территорий, но это уже было меньшим злом чем возможное обрушение плотины. А вот что происходит сейчас в других местах, где землетрясения были еще сильнее… Но что происходит там — не знал никто. В бодрые заявления по радио о том, что принимаются все меры и скоро станет все прекрасно, перестали верить уже через несколько дней… И в свете этого Михаил поражался тупости тех «идеолухов», кто подписывает для выпуска в эфир все эти обращения и новостные сводки. Что-то даже в прошлой реальности такого не было…

Впрочем, тут же сейчас наверняка Суслов главный за идеологию… И если в первой своей жизни Михаил подозревал его в тупости и бездарности, то во второй доводилось читать материалы следствия, где присутствовали и его показания. Нет! Это были не тупость и бездарность… Это была целенаправленная политика по развалу советского государства и коммунистической идеологии. И неудивительно, что именно Суслов оказал немалый вклад в партийную карьеру некоего гражданина Горбачева, тянул его в Москву…